Ее грешные избранники

Брайер Кассия

— Ты просто позволишь ей забрать его? — Спросил я Кейда.

— Если это то, что ей нужно, чтобы защитить нас от других фейри — пророков, тогда какой у меня выбор? — Он снова обратил свое внимание на хранилище. — Бо, это то, что ты ожидал здесь найти?

Мы все переступили порог, любуясь сверкающим богатством. Там были портреты, антиквариат, я даже заметил корону, украшенную драгоценными камнями. Это было самое большое богатство, которое я когда-либо видел в одном месте.

Бо оглядел помещение. — Да. Это выглядит примерно так. В доме моих родителей коллекция гораздо меньше. О, вообще-то, вот

подходящая ваза…

— Кейд, чем именно твоя семья зарабатывала на жизнь? — Спросила Эмма, широко раскрыв глаза.

Он посмотрел на нее. — Помимо того, что Локарты владеют несколькими рудниками драгоценных камней, они еще и вымогатели. Такие встречаются только в высшем обществе.

Черт возьми. — Итак, ты родился в преступной семье, — заметил я. Как я, блядь, мог этого не знать? Кейд — скрытный ублюдок.

Он пожал плечами. — Вроде того. В основном они занимались шантажом, продажей на черном рынке и оказанием услуг с целью получения огромной прибыли от своих инвестиций. Моя семья занималась этим на протяжении нескольких поколений, хотя у нас давным-давно отпала необходимость в накоплении богатства.

Бо поднял руки, держа вазу. — Я пошел правильным путем. В основном. Хотя то, чем вы все занимаетесь, звучит гораздо интереснее, чем управление моим бизнесом.

Я покачал головой, глядя на парня. Только богатый сопляк мог подумать, что это весело — выбрать жизнь криминального авторитета. Просто кайфовать каждый день — пока не окажешься мертвым. В нашем мире Бо не продержался бы и двух секунд.

Эмма бочком подошла ко мне. — Я собираюсь пойти найти Ви. — Она прикусила губу. — Я хочу посмотреть, сможет ли она рассказать мне что-нибудь о моем биологическом отце. Я также хочу быть там, когда она увидит, как мы собираемся убить Векса и разобраться с Бюро, потому что я не хочу вечно скрываться.

— Я могу пойти с тобой, — сказал я, поглаживая ее по плечу.

— Я тоже, — предложил Зейн.

Эмма кивнула, беря по одной нашей руке в свои. — Давайте оставим Кейда и его кузена обсуждать их семейные дела.

Когда мы вышли из хранилища, чувство раздражения сжало мою грудь. Это была моя собственная эмоция, а не ощущение, исходящее от наших уз. В конце концов, я списал это на раздражение из-за биологического отца Эммы — кем бы ни был этот ублюдок. Оборотни обычно очень защищали своих товарищей и щенков. И все же этот засранец оставил Эмму в покое и исчез.

Конечно, он мог и не подозревать о ее существовании. Волки, как известно, похотливые ублюдки, но мама Эммы забеременела. Она была ведьмой, и у них были всевозможные заклинания, чтобы не залететь, так что… как, черт возьми, это произошло. Не случайно.

Я просто надеялся, что мы найдем ее биологического отца, и он окажется альфой, так что он будет достойным противником, когда я выбью из него дерьмо.

6

ЭММА

Ви находилась в самой высокой башне поместья Локарт. Она использовала либо свою магию ведьмы, либо фэйри, возможно, и то, и другое, чтобы активировать куб, и он излучал энергию вверх и наружу. Его

золотой свет окружал нас. Лукас и Зейн сели по обе стороны от меня, когда мы втроем повернулись к Ви.

— Это защитит нас? — Я спросила ее. — Ты уверена в этом?

Она покачала головой. — Я абсолютно уверена. — Ви указала туда, где в центре маленькой комнаты плавал куб. — Помнишь, я упоминала, что в мире их всего два?

— Да.

Зейн напрягся. — Другой у Векса, не так ли?

— Очень хорошо. — Ви улыбнулась ему. — Да, у другого фейри-пророка есть такой же. Теперь мы играем на равном поле.

— Финеас. Так его зовут, — сказала я ей.

Ви промурлыкала. — Похоже, ты тоже была занята поиском информации, Эмма. Финеас Мунгроув. Я видела его лицо в своих видениях, но до сих пор не могла вспомнить его имени. Спасибо тебе, дитя.

Я кивнула, запоминая его полное имя на будущее. Теперь я знаю тебя, ублюдок фейри — пророк.

Зейн многозначительно взглянул на Лукаса.

— Я посмотрю, что у нас на него есть, — сказал мой суженый-волк, доставая свой сотовый.

— Значит, теперь они нас не видят, но и мы их по-прежнему не видим? — Спросила я.

— Мм, да, но также Финеас больше не сможет затуманивать мои видения. Я останусь здесь на ночь и буду искать наш дальнейший путь. Но, — она взглянула на меня, — тебя что-то беспокоит, не так ли?

— Да, я… — я прикусила нижнюю губу. — Я хотела спросить, поскольку ты знала мою маму, не знаешь ли ты случайно, кем был мой отец — мой биологический отец.

Свободная рука Лукаса крепче сжала мою, пока мы ждали ее ответа, и Зейн прижался ближе, предлагая мне свою поддержку. Мне одновременно нужно было знать ответ, и я боялась правды.

Через минуту Ви медленно покачала головой. — Ты родилась до того, как я встретила твою мать. В то время она уже была с человеком, которого ты знала как своего отца.

Я кивнула, признавая эту информацию. — Ты сказала, что иногда можешь заглядывать в прошлое. Не могла бы ты попытаться увидеть мое? Или моей мамы?

Ее глаза остекленели, она смотрела прямо на нас, но совсем нас не видела. Это было немного жутковато. Некоторое время она сидела неподвижно, погруженная в то, что видела. Затем она моргнула, нахмурив брови, и вернулась к нам.

— Мне жаль, но все, что я вижу, — это красно-коричневого волка. — Она нахмурилась еще сильнее. — Но ты уже знаешь, что он оборотень, так что это не новая информация. Я не могу… — Ви покачала головой, словно пытаясь прояснить ее. — Я не вижу ни твоего прошлого, ни будущего с ним. Иногда это означает, что он уже мертв. Мне жаль.

Мой желудок скрутило узлом, и я почувствовала, что не могу дышать. Он был мертв? На самом деле, в этом был смысл. Вероятно, он умер до того, как узнал, что моя мать беременна. Может быть, именно поэтому мама так быстро вышла замуж? Я не знала, было это правдой или нет, но это был вероятный сценарий. Более вероятный, чем то, что у меня где-то есть биологический отец, который просто бросил меня и мою маму. Или, по крайней мере, я надеялась, что это так.

Несмотря на это, я не хотела в это верить. Мне казалось, что у меня отняли возможность узнать моего настоящего отца. Как и все остальные члены моей семьи, он исчез.