Ее монстр
Шрифт:
Тревога? Страх и ожидание проблем? На них часто ссылались в своих поступках предназначенные нам в пищу. Подобного мы, эдаити, не знали. В мыслях Трои я улавливал малопонятные мне мотивы, стараясь вычленять для себя то, что служило предпосылкой к действию. Понимать ее было трудно, но возникший интерес к добыче мотивировал разобраться, а слышать женщину стало так же привычно, как и моих собратьев.
И не нужно оглядываться, чтобы убедиться: это ее мысли. Однако же я это сделал.
Чужаки, медленно приходя в себя, по-прежнему лежали на плотной подушке из местной растительности. Чуть в стороне – тела не перенесших посадки. Однако лишь Троя для меня выделялась из этой кучи утративших пользу
Видеть рядом с Троей других было неприятно. Хотелось увеличить разделяющее их расстояние, а еще лучше, чтобы эти пищевые запасы, выполнив свое предназначение, исчезли. Но столь же отчетливо я понимал, что подобный вариант нежелателен, раз моя добыча испытывает сильную потребность в продолжении их существования. Мало того, готова на многое, лишь бы это существование было безопасным и комфортным.
Реакция организма женщины на условия новой среды радикально отличалась от той, что была присуща моей оболочке: подобно другим пленным, едва герметичность скафандра нарушилась, она начала стремительно терять жизненный потенциал. Для нее местность оказалась опасной! Осознав угрозу, я сосредоточился на поиске причины и способе ее устранения.
Все оказалось просто, более того – соответствовало моим намерениям. Чтобы защитить Трою, надо держать ее при себе. И я с готовностью это принял: желание ощущать притягательную добычу рядом крепло день ото дня. Следующее, что требуется, – выяснить, повсеместна ли угроза для нее на этой планете. Это тоже согласовывалось с интересами эдаити: мы выясним, как тут все устроено. Пришло время осмотреться. Склизкая субстанция, покрывавшая низину, выполнила свое назначение, частично амортизировав наше стремительное приземление, но не способствовала долгому существованию. И потому мы инстинктивно стремились покинуть место первого привала. Но прежде чем устроить первую вылазку и выяснить, что находится за равниной из топкой грязи, я проинструктировал эдаити, находившихся рядом с пленниками:
«Тас, Хем, не отходите дальше чем на два шага от добычи. – И лишь после этого, уверенный, что сделал все необходимое, и убежденный в бдительности собратьев, бросил еще один мысленный призыв: – Орш, Зом, Дин, Риз, Шог».
Все пятеро молниеносно оказались рядом и без лишних вопросов двинулись вместе со мной.
«Разделимся?» – предложил Орш.
В прежней жизни не знавшие сопротивления, мы и поодиночке полагали себя грозной неуязвимой силой. Потому логично было парами или тройками отправиться в сторону того, что с нынешнего местоположения казалось чем-то туманным и желтоватым. Ощущалась эта дымка как возвышение, следовательно, ее слагала более прочная материя, нежели жидкая грязь.
Однако горечь поражения заставляла задуматься над собственными возможностями без самоуверенности непобедимых. Вспомнились перешептывания Трои и надоедливого пленника, что управлял кораблем. Их эта планета ужасала, доводя до паники. Впрочем, в отношении таких, как они, страхи оправдались. А чем грозил новый мир нам?
«Нет. Будем вместе. Идем к горам, которые ближе. И наблюдайте. Нам нужны знания об этом мире. Будьте внимательны к любым деталям и мелочам».
Факты – самое важное, что мы должны получить. Пусть тела нам достались удивительные в плане адаптационных способностей, но это не означает, что нужно игнорировать все и вся в новом для нас мире. Разрушение транспортника, вынужденная посадка, среда, сформированная условиями конкретной планеты… Мы пока не очень хорошо представляли, как все устроено в материальном существовании, что есть норма, а что – чрезвычайные обстоятельства. И потому фиксация и анализ – то, что поможет нам разобраться и освоиться.
Мы, эдаити, умеем учиться, набираемся опыта. И познание в этом смысле необычайно важно для эффективного существования. С момента пленения все для нас было неизвестным: сам факт материальности, законы, по которым существует вещественный мир, собственные возможности. Единственное, что осталось неизменным, – движение, лишенное чуждых эмоций, свойственных нашей пище. Извечное движение вперед: к цели, к насыщению, к покорению. Каждый шаг приводит к следующему, именно так понимают жизнь эдаити. С мига осознания себя в навязанной клетке я поступал, неизменно следуя этим принципам. Мы справились с телами, пробили себе путь на свободу, избежали уничтожения и, наконец, оказались здесь, перед лицом очередных задач. И все это осуществили, спокойно, шаг за шагом двигаясь к новым целям.
Не испытывая сомнений, мы ринулись напролом, пробираясь сквозь топкую жижу. Продвигались быстро, сероватая гряда росла, искрясь множеством бликов в свете розового светила. Оболочки не подводили, с непрошибаемостью тарана рассекая странную субстанцию. Вот только стоило подумать о возможностях тела, как возникло ощущение дискомфорта – неприятной тяжести внизу живота.
«Переполнен», – пришло сообщение Орша.
Потребности оболочки! И не о сытости предупреждает собрат – в прежней жизни я трактовал бы его мысль именно так. Сейчас он подразумевал то самое явление, когда наши новообретенные тела избавляются от отходов ранее потребленных ресурсов. Странная непрактичность и несовершенность материальных…
«И я», – подтвердил, соглашаясь.
От остальных эдаити пришли аналогичные импульсы. Дружно устремившись к небольшой более плотной кочке, мы выскочили на поверхность болота. Процесс выделения из тела лишней жидкости был неприятным. Потому, не размышляя, я сдернул с себя заскорузлые, черные от грязи поверхностные оболочки. Вот еще одна особенность материальных существ, которую трудно понять. Зачем на оболочки натягивать другие оболочки? К тому же менее функциональные и зачастую многослойные.
Избавившись от того, что звалось одеждой, почувствовал себя лучше. Теперь ничто не сковывало, а организм больше не сообщал о дискомфорте. Моему примеру последовали и собратья, прежде чем продолжить путь.
Поднявшись на взгорок, фактически достигли границы топкой равнины. Шаг, второй… Ступни уверенно касались твердой поверхности, свободной от грязной жижи.
Мы дружно замерли, осматриваясь, вслушиваясь и принюхиваясь, тщательно анализируя сигналы, что посылала местность. Качество воздуха здесь было иным, болотные испарения ощущались слабее. Впрочем, для наших тел это не проблема – мембранная перегородка в ноздрях отлично отфильтровывала опасные газы. Но я знал, что Троя подобным похвастаться не может.
«Чувствую голод», – сообщил Зом.
Мы все начали ощущать его – продираться сквозь склизкую топь оказалось энергозатратно. Такие, как Троя, не выбрались бы… Почему я все примеряю к ней, равно как к собратьям?
«Попробуем выяснить, что подойдет в пищу», – озвучил общее намерение Орш, соскребая ладонью грязь, оставшуюся на его ногах, и принюхиваясь.
«Не спешить», – напомнил, что отныне мы уязвимы. Впрочем, сам тоже оценил питательную ценность болотной субстанции. Оболочка не воспринимала ее как питательную, аппетит не пробудился.