Ее превосходительство адмирал Браге
Шрифт:
«Имею, имею! – хохотнула мысленно. – Чай, не шлюха шалманная!»
– Очень приятно! – Мичман быстро пришел в себя и теперь вел разговор вполне пристойно. – Полагаю, вы абитуриентка?
– Сейчас посмотрим, – бросила Ара и поспешила ввинтиться в толпу, разом возникшую перед доской объявлений.
Списки уже висели, прикнопленные к доске, и пробежавшись быстрым взглядом по черным строчкам на белом фоне, Ара «выцелила» свою фамилию. Надпись гласила: «Бекетова В. А. – 1-я категория».
«Что и следовало доказать!»
Она обернулась, проталкиваясь назад, и увидела, что мичман Якунов-Загородский стоит все на том же месте, где она его оставила,
– Курсант Бекетова, – представилась она. – Уже не абитуриент.
– Поздравляю! – Сказано скорее из интуитивной вежливости, чем сознательно, но Ару пока все устраивало.
«Куй железо, пока горячо!» – вот был ее девиз дня, но в данном конкретном случае он означал: «Хочешь парня, возьми его! Да поспеши, а то другие заберут».
– Спасибо за поздравление, – улыбнулась она, отметив мысленно несколько женских взглядов, сошедшихся как бы невзначай на молодом авиаторе. – Приглашаю вас, господин мичман, отметить это важное событие скромной выпивкой. Выбор ресторации за вами – я все равно города не знаю, – но плачу, разумеется, я.
– Вообще-то приглашать и платить – моя привилегия, – возразил офицер, по всей видимости, успевший взять себя в руки.
– С чего вдруг? – «не поняла» Ара.
– Я мужчина, а вы…
– Курсант, – перебила его Ара. – Я курсант, господин мичман. Будущий авиатор. Нам ли считаться?
– Но женщиной-то вы от этого быть не перестали!
– А кто вам сказал, что я женщина?
– А кто же вы? – опешил мичман.
– Девушка, – пожала плечами Ара. – Девочка. Барышня. Но лучше просто – курсант Бекетова.
– Тогда пополам, – предложил Якунов-Загородский.
– Куда идем? – согласилась Ара.
– В дом купца Меньшикова.
– Когда?
– Сегодня в девятнадцать ноль-ноль.
– Будьте любезны, господин мичман, – попросила Ара, доставая из кармана и протягивая мужчине карту Пскова, – поставьте навигационный знак.
– Интересный вы человек, курсант Бекетова, – не без восхищения улыбнулся Якунов-Загородский, – сделали меня на раз, я даже мяукнуть не успел! Кстати, я Виктор.
– Ара, – протянула она руку. – Рада знакомству!
Вот так она позвала его на первое свидание. Разумеется, дело было еще далеко не сделано, но, как говорится, лиха беда – начало. А начало было положено, и теперь главное не зевать, потому что, как говорят авиаторы, кто не успел, тот опоздал.
Отметившись в канцелярии – она была там сегодня одной из первых, – Ара выскочила из Академии, пересекла площадь адмирала Вараксина и, немного попетляв по центру города, в одиннадцатом часу утра достигла Великолуцкой улицы, выводящей на Торговую площадь и к Поганкиным палатам – местному Гостиному двору. Следует отметить, что сделала она это исключительно по памяти, запомнив на карте города месторасположение псковского пассажа и главных торговых рядов. А добравшись до искомого места, быстро нашла подходящий для ее непростых целей магазин. Это была по всем признакам не только дорогая, но, главное, стильная лавка, наподобие той, которую в Вологде прозвали «Смерть мужьям».
Войдя в торговый зал салона мадам Закревской, Ара подозвала одну из работавших там девушек и приказала, как отрезала:
– Главного сюда! Кто там у вас, управляющий, хозяин, старший приказчик?
– Хозяйка.
Дама, вмешавшаяся в разговор, появилась откуда-то «из-за кулис». Немолодая, красивая, ухоженная и одетая
«В яблочко!» – улыбнулась мысленно Ара и пошла навстречу женщине.
– Я Варвара Авенировна Бекетова, и у меня к вам дело, – заявила она с порога.
– Очень приятно, – окинула дама Ару испытующим взглядом. – Зовите меня Анной Леопольдовной, сударыня. Должна отметить, у вас оригинальный стиль. Нравится быть мальчиком?
Вопрос был с подоплекой, но, к счастью, Ара его поняла правильно. Она про такое слышала и однажды даже читала.
– Не в этом смысле, – сказала она вслух.
– Вот и славно! Чем могу помочь?
– Сегодня в семь вечера я приглашена в ресторан, – объяснила Ара. – Кавалер, он флотский офицер, знает меня такой, – провела она ладонью от груди и ниже, – а я хочу, чтобы вечером он увидел перед собой стильную женщину. В общем, кого-то, кто достоин его любви.
– Любопытная задача, – прищурилась Анна Леопольдовна, по новому оценивая исходный материал. – Одежда, прическа, подходящий макияж… И все это буквально с нуля! Очень интересная задача! Каким бюджетом располагаете, сударыня?
Бюджетом – и немалым – Ара, спасибо тятеньке, располагала.
– Не стесняйтесь, Анна Леопольдовна, – улыбнулась она, и понеслось!
Такого ужаса, если честно, Ара никак не предполагала. Она ведь знала только то, как прихорашиваются перед балами и зваными обедами маман и сестры. Но сама никогда этим не злоупотребляла. У нее были другие интересы, и Ара довольствовалась малым. Однако сегодня, позвав на свидание красивого молодого офицера, она уже не могла, просто не имела права ударить в грязь лицом. Она должна была завоевать его, и здесь любые средства были хороши. Оттого и терпела все, что от нее требовали обстоятельства. Но, следует признать, результат стоил всех ее страданий. Чуть больше чем через семь часов чудо свершилось, и Галатея ожила.
– Сейчас! – разрешила Закревская, и Ара шагнула к ростовому зеркалу, словно с обрыва в реку бросилась.
«Ох, ты ж!»
Ну, что сказать, преображение случилось, разом превзойдя все ее самые смелые ожидания.
На ней было надето зауженное платье и приталенный жакет кирпичного цвета, чисто визуально увеличивавшие ее рост и делавшие Ару более женственной, имея в виду бедра и грудь. Не обошлось, разумеется, и без бюстгальтера, превратившего вместе с покроем платья ее первый размер во вполне внушительный второй. Чулки телесного цвета и черные туфли-лодочки на высоком – чуть меньше трех вершков [28] – тонком каблуке-шпильке дополняли ее наряд. В этом случае Аре просто повезло: она умела ходить на высоких каблуках, на спор выучившись этому непростому искусству еще в предпоследнем классе гимназии. И вот сейчас это глупое и бесполезное умение вдруг пригодилось. Встав на каблуки и надев парик с высокой – «взбитой» – прической, Ара серьезно подросла, легко перешагнув шестнадцативершковый [29] рубеж. Теперь она была высокой и стройной, а не мелкой и тощей, какой привыкла видеть себя всю свою не такую уж длинную пока сознательную жизнь.
28
Около 13 сантиметров.
29
Выше метра семидесяти.