Эффект домино. Грешники
Шрифт:
Когда Халк поднимает ко мне своё окровавленное лицо, мои сомнения вмиг рассеиваются. Он не выдаст меня. Смирение в его проницательном взгляде кричит о том, что он готов к тому, что будет происходить дальше, ведь он не раз и сам присутствовал при подобных «процедурах».
– Мне нечего сказать, – спокойно отвечает он. – Делай, что должен, Хоук. – И, дерзко ухмыльнувшись, смачно плюёт в меня.
Показательно медленно вытираю его плевок со лба рукавом, состроив каменное лицо. Прекрасно знаю, что он сейчас делает: облегчает мне работу, давая добро на мои дальнейшие действия.
Пристёгивать на заданиях две кобуры с оружием стало моей неизменной привычкой, которая сегодня очень пригодилась. Выпущенная в Бена пуля покрыта растворимой оболочкой с ударной дозой мощного анестетика. И сейчас это меньшее, что я мог для него сделать в надежде, что он хотя бы не почувствует того, что последует потом. Мне самому ни разу не приходилось прибегать к такому обезболиванию, но первоклассный оперативник, который натаскивал меня на огневой подготовке, настаивал на нём. «Когда знаешь, что загнан в тупик, лучше засади себе пулю сам».
Из раздробленного бедра хлыщет кровь, на лице гримаса боли, а всё, что сейчас в моей власти– это потянуть время до того, как подействует наркоз. Если бы выстрелил сразу в голову или сердце, было бы ещё проще, но тогда меня бы не понял Купер. Здесь так не принято. Изощрённые и длительные пытки – вот визитная карточка клана Робертса.
– Говори, Халк, —угрожающе продолжаю я, прицеливаясь в другое бедро. – Ты же знаешь, что легко не будет.
– Легко не будет при любом раскладе, – скалится он, обнажая зубы, обагрённые кровью.
– Кому ты слил партию оружия? Имя.
Мы оба знаем, кто знал об этой передаче, но он точно не признается. Особенно теперь. Халк понимает, что он – не жилец, а я единственный, кто заинтересован в крахе клана. Если замочат нас обоих, то его личная вендетта так и не будет доведена до конца.
– А ты угадай, – цедит Бен.
– Не вижу повода для ненужных церемоний, Хоук, —вмешивается Купер, вставая рядом, и опускает мою руку с пистолетом. Как на зло, именно сегодня он решил включиться в дело раньше.
С маньячным оскалом он достаёт из кармана медицинские латексные перчатки и, надев их, нажимает на защёлки кейса. Открыв крышку, разворачивает его в сторону Халка, и злорадно предлагает:
– Выбирай, с чего начать.
Мой приятель сидит, сжав челюсти, и храбро смотрит в его глаза. Упрямо молчит.
– Что ж… – не дождавшись ответа, Купер, машет отморозкам, стоящим в углу.
Те сразу подходят в ожидании дальнейших инструкций, а внутри меня начинает разрастаться леденящее чувство – предвестник неминуемой смерти. Но я продолжаю стоять и смотреть с застывшей маской такого же урода, как и они.
– Руки на стол, – командует Генри, и двое солдат кидаются исполнять его приказ.
Они развязывают пленника и прижимают обе его руки к столу, но надобности в этом точно никакой нет. Он не сопротивляется.
Купер достаёт из кейса
– Смотри сюда, сука! Кто ещё с тобой? Или ты думаешь, мы такие кретины и не в силах понять, что одному такую аферу не провернуть?
Халк распахивает глаза и начинает громко хохотать в лицо злющему Куперу. Я усаживаюсь на край стола вплотную к нему, делая вид, что крайне озабочен этим унизительным допросом.
– Лучше бы тебе заговорить, – скрежещет зубами Генри.
– А то что?
– Твоя смерть наступит быстрее, идиот! – мой голос гремит на весь ангар пустым звуком. Это не требование, а возможность дать ему ещё хотя бы полминуты.
– Предпочитаю продлить удовольствие. – Бен слегка растягивает речь. Значит, анестезия подействовала…
Злобно выпятив нижнюю челюсть, Генри молча хватает из кейса топорик и по-варварски наносит один размашистый удар, отсекая сразу несколько пальцев на ладони Халка. Он зажмуривается, а у меня покрываются наледью все внутренние органы разом. Какая же он мразь.
– А так, гадёныш? – орёт подручный.
Не дождавшись ответа, он повторяет то же самое с другой ладонью. Мой напарник шумно дышит через нос, так и не открывая глаз. Не смотри, Халк. Не смотри.
Следом Купер выуживает из кейса металлический обруч и, грубо насадив на голову Халка, затягивает его на одну ступень. Генри, как заведённый, продолжает задавать один и тот же вопрос, но, так и не дожидаясь ответа, затягивает обруч всё туже и туже. Постепенное сдавливание черепа должно вызывать невыносимую боль, и я очень надеюсь, что эта пытка быстро прекратится из-за потери сознания.
Бен начинает оседать на стуле. Его тело сдаётся раньше, чем он сам, а я продолжаю смотреть в глаза чужой смерти, снова и снова напоминая себе цель своего нахождения в этом гадюшнике. В нос ударяет тошнотворный запах крови, но я не имею права отворачиваться.
Пусть Халк знает, что я был с ним до самого конца.
ГЛАВА 10 СДЕЛКА
Несколько дней назад....
Брайан
Ступаю по ковру из свежескошенного газона, наслаждаясь тишиной. Сегодня царит настоящий зной, и солнце палит нещадно с самого утра, вызывая дискомфорт из-за пота, противной струйкой сбегающего по спине. Но даже несмотря на это здесь я всегда чувствую умиротворение и спокойствие. Обязательно прихожу в будни, когда на кладбище почти никого нет, чтобы насладиться безмолвием по полной программе и получить свою дозу человечности. Удивительно, но это место с энергетикой скорби и смерти помогает не забывать мне о том, что я человек. Пусть и довольно странный, ведь вместо того, чтобы исцелять душу у какого-нибудь новомодного мозгоправа, я занимаюсь этим здесь.
Конец ознакомительного фрагмента.