Эффект Домино

Карелина Ольга Сергеевна

– Ты на эти случаи не попадал, - хмыкнул Борис.
– А они происходили, когда мы встречались. И, конечно, куда ж без этого, когда вокруг не было людей. Артау и хорон, такое надо оставлять за ширмой.

Он секундно оскалился и, сжав кулак, треснул им по стене. Проследив за этим, Рэкс решил чуть перевести тему.

– Зачем ты вообще так с ней разговариваешь? Ты же вроде любишь её, хотя вы уже и не встречаетесь. Да и с друзьями так себя не ведут. Неужели тебе это доставляет удовольствие?

– О, Рэкс, ради всех ангелов, давай без нравоучений! У тебя такие мягкие нотации не

очень выходят. Ты же мастер другого стиля: подошёл, припечатал, ушёл, а припечатанный сиди и разбирайся в головоломке.

– Меня послали, - Рэкс усмехнулся.
– В смысле, к тебе послали. Это не моё начинание, я-то уже давно бросил попытки до тебя достучаться. Точнее сказать, жду, когда хоть кому-то из вас надоедят вечные пикировки и вы наконец что-нибудь сделаете. Только, имей в виду, скорее всего, она будет первая.

– А то я не знаю, - закатил глаза Борис.
– Что ж, мне не привыкать быть отвергнутым ни за что ни про что. Я, кстати, как раз собирался зайти к Киту. Как он?

– Уже шутит. Впрочем, шутил он и когда захлёбывался кровью там, на операции...

– Как вы так попали? Я, само собой, не очень в ваших оперативных делах...

– ...да и общение с нами урезал до минимума, где тебе нахвататься, - поддакнул Рэкс, нарочито одобрительно кивая. Борис посмотрел на него исподлобья, и чуть мутноватые песчаные глаза его вдруг стали пронзительными и острыми - чего Рэкс, собственно, и добивался.

– Ты знаешь, - коротко сказал хорон.
– Альфред.

– Сплошная стародревнегреческая трагедия. Забава - Елена Прекрасная, а Альфред, допустим, яблоко раздора.

– Что?

– Это я Кита цитирую, не обращай внимания. Так что ты там говорил?

– Я не силён в ваших делах, но разве это возможно, чтобы кто-то на практике кого-то ранил, да ещё так серьёзно?
– как будто его не прерывали, продолжил прежнюю фразу Борис.
– А защита? А договоры? Или Аспитис отменил всё по пришествии на пост?

– Нет, там просто вдруг оказался всем нам хорошо знакомый Цезарь Шштерн, в кобуре которого была не наша стандартная пукалка. Я не знаю, может, проходил мимо и решил заглянуть на огонёк?
– Рэкс ощутил, что второе упоминание о Цезаре уже вызывает в нём раздражение.

– Месть?
– предположил внимательно слушавший его Борис.
– За тот случай... там вроде совсем бардак был?

– Похищение Леды и мой прострел его колена? Почему бардак?

– Потому что, если вспомнить, какой он был в школе, думается мне, Леда из этого похищения вряд ли досталась бы тебе целой и невредимой, - саркастически хмыкнул Борис.
– То есть сам факт похищения был вполне в духе Цезаря: так же когда-то по отношению к тебе и Киту поступил его отец, чтобы вызвать твоего на флажки и добиться некоторых преференций для себя. Но Цезарь-то ничего не требовал - и Леду в том числе не тронул. Хотя вы с ним одного поля ягоды...

– Это в смысле?

– Ты почему-то тоже не сдал его Квазару, который туда по вызову Рафаэля приехал, а отпустил, - Борис насмешливо фыркнул.
– Колено только раздробил на память. Вы оба такие непоследовательные, прежде вроде ни Страховы, ни Шштерны подобным не отмечались по отношению друг к

другу.

– Я ведь уже объяснял тебе. Он не тронул - я не тронул. Взаимопомощь. К тому же со школы моё резко негативное отношение к нему изменилось. Его как будто штормит - примерно с того момента, как Аспитис стал Мессией. Возможно, это его выступление вчера было последним.

– А ты всегда даёшь людям второй шанс? Особенно врагам?

– Врагам - нет, - ухмыльнулся Рэкс. Борис вскинул тонкие брови, присвистывая.

– Вот это заявление. Пора мне забить на Альфреда и продолжить участвовать в вашей с Китом жизни, я, кажется, слишком много упустил.

– Ты бы в своей сначала поучаствовал...

Борис щёлкнул пальцами и, светясь от удовольствия, ткнул хорона в предплечье.

– Ну наконец-то ты оседлал свою лошадку! Мне будет теперь о чём подумать на досуге! Кстати, раз вспомнили. Как поживает Рафаэль в своём Тассере, Дельфия? Только не говори, что ты за ним не следишь!

– Не буду, - улыбнулся Рэкс.
– Подал документы в аспирантуру, грызёт гранит орнитологии. Женился. Весь институт от него в восторге. Что он сам думает, к сожалению, сказать не могу: у Рафаэля всегда отлично получалось скрывать от чужих свои настоящие чувства. А именно на мнение чужих мне и остаётся полагаться.

– Мда. Я бы так не смог. В смысле, оставить её. Как считаешь, кто из нас двоих больше заслуживает порицания?

– Да вы одинаковые, веришь? Просто у тебя шансов больше, потому что ты здесь.

– Ну-ну... А ещё я не пытаюсь строить из себя того, кем не являюсь, - Борис выпал из недавней задумчивости и вернулся в своё стандартное саркастическое состояние.
– Ладно, пойду подостаю Кита. Или ты пришёл с чем-то, кроме нравоучений?

– С заданием забрать расчёску, - хмыкнул Рэкс.

– Достойная операция для перспективного агента! Ни пуха ни пера!
– Борис козырнул ему одним пальцем и направился вдаль по коридору. Рэкс же, не давая себе задумываться, стукнул к Розе и, выждав несколько секунд, шагнул внутрь комнаты, сплошь заставленной химической аппаратурой.

– Привет, - махнул он Розе, сгорбившейся за дальним столом. Девушка подняла на него усталый взгляд.
– Леда попросила забрать расчёску. Она здесь, у тебя?

– Да, конечно, - Роза встала, прошла к своей сумке, висящей на другом стуле, и достала оттуда то, за чем пришёл Рэкс.
– Видел Бориса?

– Зачем ты с ним так?

– Заслужил...

Рэкс никогда не упускал случая в очередной раз рассмотреть Розу - за всю свою жизнь он не встречал ни одного, кроме неё, представителя артау, самой причудливо выглядевшей расы на омнии. Артау и их ближайшие родственники - никины, ещё более редкие - обладали на удивление пропорциональным, высокого роста телом, бледной, почти белоснежной кожей и такого же цвета волосами, огромными глазами, как правило, голубых, синих или серых оттенков и, самое главное, небольшими рожками, растущими чуть выше ушей. У артау их было два, загнутых вдоль головы, длиной максимум пять сантиметров, у никинов - четыре, причём вторая пара была меньше размером и располагалась близко ко лбу. Никинов Рэкс видел только на фотографии.