Эффект Домино

Карелина Ольга Сергеевна

– Не думай о нём плохо, - улыбнулся Рэкс.
– Как бы странно он ни выражался, он всегда желает тебе только добра и очень волнуется за твоё будущее. Кстати, Леда попросила меня поговорить с ним о ваших ссорах...

– Не надо, - отмахнулась артау.
– Мы разберёмся сами. А если Леда думает, что мы слишком много ссоримся или я слишком часто жалуюсь... Я просто устала. Порой мне кажется, что мне тоже стоило уехать. Как Рафаэлю.

– Нет смысла бегать от проблем. Они всё равно тебя настигнут.

В ответ Роза только несчастно улыбнулась, и Рэкс предпочёл откланяться. Может быть, и стоило

объяснить Розе, что Борис бесится скорее из отчаяния, а вовсе не из-за того, что не может установить над ней безоговорочный контроль, но разве она поверит? К тому же шишки куда полезнее набивать собственной головой.

Поскольку больше дел в Управлении не было, Рэкс отправился домой: было бы неплохо позвонить, например, по дороге Леде и под предлогом возвращения расчёски пригласить её на встречу пораньше, чем вечером. Она, в конце концов, первой применила это оружие, заставляя его выступить рефери в вечном споре между упрямым Борисом, не умеющим жить так, чтобы не отравлять существование самому важному для него человеку, и Розой, отчего-то терпеливо, хотя и огрызаясь пулемётными очередями, сносящей это. По справедливости, каждый должен быть ответственным за собственные инициативы, кто Рэкс такой, чтобы идти против мирового баланса?

Зной на улице ничуть не уменьшился за время его отсутствия, даже стал тяжелее - солнце было в самом пике. Дорога к дому от этого выхода ГШР, которым Рэкс воспользовался от учебных лабораторий, вела через небольшой парк, и, пробегая его насквозь по ровным бежевым дорожкам, почти все - в тени развесистых, уже отцветающих деревьев, хорон остановился примерно посередине у фонтанчика с водой. Большую часть парка в это время, конечно, оккупировали мамочки с колясками, и Рэкс загляделся на одну из них, стоящую неподалёку в кружке с ещё тремя девушками с прогулочными колясками, как будто сошедшую с картинки теру чуть старше его, в ярком сарафане по колено, длинными распущенными волосами до середины спины и единственную с коляской-люлькой. Он перевёл взгляд на отстоящую от группки мамочек скамейку в самой тени, где, очевидно, отдыхал от праведных забот муж этой теры, и поперхнулся только-только набранной в рот водой: это был Цезарь. Смотря себе под ноги, он мрачно прикладывался к бутылке с пивом, вычерчивая что-то на песке у скамейки, и Рэкс уже не мог просто пройти мимо.

Цезарь даже не поднял головы на накрывшую его тень - Рэкс специально встал так, чтобы организовать именно тень, а не собственные ноги в свободных джинсах в поле его зрения, - лишь раздражённо отмахнулся:

– Мария, я же сказал, что не пойду разговаривать с твоим курятником, чего ещё?

"Мария" не ответила, и терас вскинул взгляд, тут же замечая с любопытством рассматривающего его Рэкса и почти сразу резко вскакивая со скамейки. Он был выше хорона на голову, но это не помешало Рэксу посмотреть на него сверху вниз.

– Так ты где-то поблизости живёшь?
– поинтересовался он с усмешкой.
– Какое совпадение. Семью выгуливаешь?

– Ты что тут забыл?
– Цезарь метнул быстрый взгляд в сторону своей жены с коляской и впился им в Рэкса.
– Не лучшее ты нашёл место для...

– ...возмездия? Что ты, просто подошёл поболтать. По залёту женился? Уважаю, что не сбежал, на тебя не похоже. Неужели

совесть?

– Слушай, Страхов, шёл бы ты, я готов тебя терпеть только на операциях...
– начал Цезарь, явно обескураженный и бешеный от злости одновременно, и Рэкс отобрал у него бутылку - терас даже не успел на это отреагировать, - поворачивая к себе этикеткой.

– Сорт, может, и неплохой, - оценил он.
– Только завязывал бы ты с этим. Голова должна быть холодной, а то Аспитис первый же тебя поганой метлой погонит, и плакала карьера...
– Рэкс метнул бутылку в близкую урну и лучезарно улыбнулся так и стоявшему столбом Цезарю, чувствуя какой-то нездоровый азарт в его подначивании.
– О чём мы? А, да, операции. На каких конкретно ты готов меня терпеть? Вроде вчерашней, где только и можешь, что из пыльного угла стрелять в спину? Твой отец придумал? Его почерк.

– Мой хотя бы жив, - попытался презрительно фыркнуть терас, но упоминание об отце почему-то вызвало на его породистом лице такую бурю эмоций, что приметливый Рэкс не мог не прокомментировать:

– Уж явно не твоими молитвами. Так что это было? Вроде граффити на стене "Цезарь был тута"?

– Радуйтесь, что живы остались, - оскалился терас, выглядящий настолько беспомощным, что хорону на какие-то мгновения даже стало жаль его.

– Твоя ответка на то, что я тогда оставил тебя свободным? Как колено?
– вкрадчиво осведомился Рэкс, и наконец издёвки дошли до цели: ярко-рыжие глаза Цезаря полыхнули яростью, он сжал кулаки, хоть чуть-чуть становясь похожим на себя прежнего, хулигана и дебошира школьных времён, но, конечно, всё опять испортила женщина.

– Когда ты успел найти себе собеседника?
– прозвучал позади Рэкса мелодичный голос, и они с Цезарем посмотрели туда одновременно. Мария вместе с коляской стояла в двух шагах, её подружки остались где были - и во всём этом определённо имелся какой-то тайный смысл.

– Это... по работе, - процедил сквозь зубы Цезарь, расслабляя пальцы, и Мария вгляделась в лицо приветливо улыбавшегося ей Рэкса.

– Слушай, а не ты мне на днях помог с коляской в магазине?
– спросила она, и Рэкс кивнул, а Цезарь в ужасе расширил глаза.

– Да, я уже тоже тебя узнал, вблизи. Кто бы мог подумать, что ты - жена Цезаря.

– С людьми иногда случаются странные вещи, - усмехнулась Мария и повернулась к мужу: - Посмотришь за Клео пять минут? Мы с девочками сходим за водой.

– А нельзя её сдать туда же, куда и остальные три коляски, за компанию?
– закатил глаза терас, и Рэкс положил ладонь на ручку коляски.

– Я могу посмотреть. Пока ещё никуда не опаздываю.

– Вместе посмотрим, - прошипел Цезарь, и Мария послала ему воздушный поцелуй.

– Спасибо, мальчики! Мы мигом, только не будите её.

Тера почти бегом устремилась к оставленным подругам, по её приближении разворачивающим коляски с начавшими отбирать что-то друг у друга детьми - два сильвисёнка, один пеланнёнок, - и Рэкс посмотрел на мирно сопящую в одеялах очаровательную девочку-теру с такими же яркими волосами и пятнами, как у родителей.

– В прошлый раз она подняла на уши весь магазин, - сказал он сверлящему его взглядом Цезарю.
– А сейчас спит, повезло. Ей же полгода?