Эффект искажения
Шрифт:
Парень пожал плечами:
– Она равнодушна к живописи. А мне хотелось бы сходить на выставку с человеком, который разделяет мои увлечения. Ты хорошо рисуешь, вот я и подумал…
– Да. – Наконец Даша пришла в себя. – Да, конечно. Я очень люблю живопись, и я люблю Леонардо да Винчи. Поехали.
– Свидание… – пропела лаборантка, подмигивая девушке и с неуклюжим кокетством поводя могучим плечом в сторону Дениса.
Надо отдать должное парню, он не рассмеялся над этим выпадом. Только слегка улыбнулся и отвел взгляд, не желая раздражать Томочку.
Ярко-синий автомобиль
Жаль, что поездка оказалась такой короткой – художественная галерея находилась на соседней улице. Даша мечтала о том, чтобы вот так ехать с Денисом далеко-далеко, на край света. Просто сидеть рядом, слушать тихую музыку и смотреть на его сосредоточенное лицо. Но машина остановилась возле галереи, и у Даши появилась новая забота: как открыть эту сложную дверь и красиво выбраться из низкого автомобиля, сохранив изящество и независимый вид. Денис не дал опасениям развиться: он вышел, сам открыл дверь и подал девушке руку.
В галерее было почти безлюдно – видимо, владивостокцев не очень трогало творчество Леонардо. Даша остановилась у одной из картин. На камне, у поросшей лесом скалы, сидел полуобнаженный юноша. Левая рука его опиралась на посох, правая указывала на что-то, невидимое зрителю. Лицо юноши было отрешенным, взгляд больших глаз – спокойным и, пожалуй, слишком холодным.
– О чем ты думаешь? – наклонившись к уху девушки, шепотом спросил Денис.
– Да так… Странно, – проговорила Даша.
– Что именно?
– Лица на картинах. С точки зрения современного человека они совсем некрасивые. И все равно…
– Все равно картины волнуют? – подхватил Денис. – Да, понятие о красоте изменилось. Но с «Вакхом» не все так просто. До сих пор точно неизвестно, принадлежит ли картина кисти самого Леонардо. Некоторые искусствоведы и историки утверждают, что это работа одного из его учеников. И опять же непонятно, писал ученик сам или просто копировал работу мастера, которая потом исчезла. Если копировал, то мог неудачно выписать лицо.
Но Дашу волновала уже не красота античного бога, а дыхание Дениса, нежно щекотавшее щеку. Больше не в силах бороться с чувствами, девушка перешла к следующей картине.
Они долго бродили по галерее, в которой было выставлено всего шесть репродукций картин Леонардо. Разговаривали и не могли наговориться. Оказалось, что Денис действительно отлично разбирается в живописи. Он умел видеть в картинах тонкую красоту, знал множество интересных фактов из истории искусства, забавных случаев из жизни знаменитых художников.
– Я неплохо рисую, – пояснил он, заметив удивление девушки, – когда-то даже хотел стать художником, брал уроки живописи.
– А потом?
– Потом решил, что профессия финансиста надежнее, – рассмеялся парень, – а рисовать можно и для себя.
Даша не уставала поражаться, сколько, оказывается, между ними общего. Они понимали друг друга с полуслова, и им было очень интересно вдвоем. Наверное, поэтому, не желая расставаться с девушкой, Денис предложил:
– А давай поедем куда-нибудь, поужинаем? Я голодный. А ты?
– Я тоже, – улыбнулась Даша. Первая неловкость прошла, и теперь ей казалось, что она знает Дениса всю жизнь.
Но в стильном уютном кафе-погребке девушке снова стало не по себе. Здесь светил приятный приглушенный свет, играла тихая музыка, витал легкий аромат хорошего кофе, незаметно скользили вежливые официанты. Даша никогда раньше не бывала в таких местах. «Хотя, – призналась она себе, – я и вообще нигде не бывала». Вроде бы никто не обращал на них с Денисом внимания, но девушке вдруг показалось, что взгляды солидной публики то и дело останавливаются на ней. И в этих взглядах был невысказанный вопрос: «Что такая замарашка делает рядом с таким красивым молодым человеком?» Даша хотелось провалиться сквозь паркетный пол, так стыдно вдруг стало и за простенькие до банальности дешевые джинсы, и за непритязательный серый свитерок…
Когда она уже готова была вскочить и выбежать из кафе, Денис вдруг прикоснулся к ее руке, успокаивающе сжал прохладными пальцами.
– Я давно хотел тебе сказать, – мягко и очень серьезно произнес он, – ты красивая. И такая… настоящая.
Сердце ухнуло куда-то в область живота, потом подскочило к горлу и затрепыхалось маленьким, обезумевшим от счастья комочком. А потом на душе снова стало спокойно и радостно. Что ей за дело до окружающих? Нужно наслаждаться сегодняшним днем, вот этим моментом. Вкусным ужином, теплом, уютом. И ласковыми глазами человека, который сидит напротив.
Вскоре ее счастье вновь омрачилось: Даше нужно было выйти в туалет, но она не знала, как сказать об этом Денису. В конце концов, пробормотав что-то вроде: «я сейчас», – она вышла из зала, стараясь двигаться как можно более грациозно. Наверное, это у нее плохо получалось: сознание того, что Денис смотрит вслед, тревожило и одновременно опьяняло.
Туалеты располагались в маленьком коридорчике слева от холла. Заходя, Даша порадовалась тому, что здесь никого нет, а выйдя из дамской комнаты, столкнулась со странными людьми. Дорогу ей заступили два молодых китайца. Высокие, худощавые и гибкие, как опасные хищники, с длинными иссиня-черными сверкающими волосами, одетые в одинаковые, распахнутые на груди кожаные плащи, они словно вышли из кадра какого-то гангстерского боевика. Из-под ворота черных футболок на шеи выползали цветные татуировки в виде щупалец осьминогов, в ушах переливались крупные бриллианты. Китайцы были похожи, словно близнецы или, скорее, как зеркальные отражения. Даже пирсинг у одного красовался в левой брови, у другого – в правой.