Эффект Лазаря
Шрифт:
– В том месте, которое поселенцы назвали «Колония». На картах оно выглядит как слегка изогнутый четырехугольник. Изгиб увеличивают и расширяют до овала с лагуной посредине. Перед Войнами Клонов это был настоящий город, окруженный стеной из пластали – подходящее место для начала. Где-то в этом году воду из него откачают, и первый город вознесется к небесам.
– Волны уничтожат его, – молвил Твисп.
– Нет, – возразил Тедж. – Это готовилось в течение пяти поколений. Они все продумали – и политику, и экономику, и келп… – он прервался, когда одна из крикс сонно вякнула.
Оба моряка замерли, выжидательно
– Кошмар ей приснился, – буркнул Тедж.
– Значит, остров Гуэмес со своими религиозными фанатиками стоял на пути проекта колонизации суши, так ведь? – спросил Твисп. – Все они со своим лозунгом: «Оставайтесь-там-куда-Корабль-привел-нас»?
Тедж не ответил.
Твисп думал об откровениях этого человека. Жизнь, проведенная в своеобычном для рыбака одиночестве, сузила горизонты Твиспа. Он чувствовал себя провинциалом, неспособным понять проблемы всемирной политики и экономики. Он знал, что творится, и это было просто. Он знал, что не доверяет этому великому плану, в который Тедж был наполовину влюблен, невзирая на то, что претерпел из-за Гэллоу.
– В этом плане островитянам нет места, – заметил Твисп.
– Нет, мутантам нет места. Они будут исключены, – ответил Тедж. Голос его звучал тихо, еле слышно.
– А кому решать, кто мутант? – спросил Твисп.
Тедж долго молчал.
– Острова перенаселены, с этим я не могу спорить, – наконец сказал он. – Что бы то ни было, а в этом Гэллоу прав.
Твисп глядел в темноту туда, откуда раздавался голос Теджа. Слева виднелось пятно, чуточку более темное, чем все остальное. Оно и привлекло внимание Твиспа. Ему представлялся морянский образ жизни – их жилища, места, описанные Теджем. «Дом», подумал он. «И что за люди могут называть такое своим домом?» Все по линеечке, почти одинаковое, совсем как рой насекомых – да у него от одной этой мысли мурашки по спине бегут!
– Это место, куда ты нас направил, – поинтересовался Твисп, – что оно собой представляет? Почему оно для нас безопасно?
– «Зеленые рвачи» – организация маленькая, – ответил Тедж. – А первая База большая – да по теории вероятности наши шансы там больше, чем в любом другом близлежащем месте.
«Это безнадежно», подумал Твисп. Если моряне уже не отыскали Бретта, что еще ему остается? Море слишком велико, и несусветная глупость – пытаться установить то самое место, где водяная стена налетела на Вашон.
– Скоро рассветет, – сказал Тедж. – Мы прибудем почти сразу после рассвета.
Твисп слышал, как дождь постукивает о навес. Он взглянул на батареи, включив фонарик, и обнаружил, что они заметно посерели. Внезапно прямо за кормой ударила молния и раздался оглушительный гром. В потрясенной тишине раздался голос Теджа: «Что за черт?»
– Мы только что перезарядили батареи, – ответил Твисп. – И можем поймать еще одну молнию, если она ударит поближе. Тогда я выставлю антенну.
– Рыбья срань, – фыркнул Тедж. – Рыбаки еще большие психи, чем я думал. Странно, что вы и вообще возвращаетесь живьем.
– Стараемся – ответил Твисп. – Скажи, а как это ты так быстро заделался экспертом по морянам?
Тедж вынырнул из-под навеса.
– Как историк, я уже многое знал о них прежде, чем отправиться вниз. И потом… когда это становится вопросом выживания, учишься быстро. – Эти слова прозвучали не без хвастовства.
«Выживание», подумал Твисп. Он выключил фонарик и пожалел, что без него не может различить лицо Теджа. Парень все-таки не полный трус, это очевидно. Он работал на субмаринах, как и многие островитяне. Явно знал навигацию. Но в конце концов, многие островитяне знали ее со школы. И при всем при том Тедж жаждал подводной жизни. Если верить ему, ради имевшихся у морян исторических документов, которые они и сами-то не изучили.
Тедж был таким же, как и фанатики Гуэмеса, понял Твисп. «С идеей». Искатель потаенного знания. Тедж хотел попасть к источнику знаний – а каким путем, ему было безразлично. Опасный человек.
Твисп удвоил бдительность, улавливая каждое движение Теджа. Поверхность скорлупки уловит их… в случае, если Тедж вздумает на него наброситься.
– Лучше бы тебе поверить, что так оно и будет, – произнес Тедж. – Довольно скоро для островов не останется места.
– По радио передавали, что судья Уорд Киль отправился вниз с какой-то познавательной целью, – вспомнил Твисп. – Полагаешь, он все время был осведомлен?
Нога шаркнула по палубе: Тедж устраивался поудобнее.
– Если верить Гэллоу, они и словечка верхним не сказали.
На некоторое время оба они погрузились в молчание. Твисп сосредоточился на путеводной стрелке, на ее алом пылающем наконечнике. Как можно поверить в то, что понарассказывал Тедж? Хотя барьер в море был реален. И несомненно, что Тедж лихорадочно удирал – что-то действительно огромное и жуткое преследовало его.
А Тедж лежал, погруженный в собственные думы. «Мне должно было хватить выдержки убить их». Но то, что стояло за Гэллоу, было больше, чем сам Гэллоу. Это уж точно. Знакомая картинка для историка. Хроники Корабля сообщали о разгуле насилия, о лидерах, стремившихся разрешить проблемы человечества путем массового убийства. До безумия Гэллоу Тедж думал о подобных вещах как о чем-то отдаленном и нереальном. Теперь он знал это безумие – тварь с клыками и когтями.
Бледный рассвет осветил верхушки волн, а заодно и Твиспа, стряпавшего на маленькой жаровне, стоявшей на соседнем с ним сиденье. Тедж подумал, не согласится ли Твисп теперь, когда развиднелось, одолжить ему рубашку и штаны своего парня.
– Кофе? – спросил Твисп, заметив обращенный на него взгляд Теджа.
– Спасибо. – И затем, помолчав. – Как я мог быть таким слепым невеждой?
Твисп долго молча глядел на Теджа и лишь затем задал вопрос.
– В том, что пошел с ними – или в том, что дал им уйти?
Тедж закашлялся. Рот его наполнился горечью, едва он проглотил свой кофе.
«Мне все еще страшно», подумал он, глядя на Твиспа, который студил свой кофе, сидя возле штурвала.
– Мне в жизни не было так страшно, – сказал он.
Твисп кивнул. Признаки страха на лице Теджа читались явственно. Страх и невежество плывут по единому течению. А когда страх отступит, его место займет гнев. Пока же разум Теджа занят самоедством.
– Гордыня, вот что мной двигало, – произнес Тедж. – Я хотел написать историю Гэллоу, историю в процессе ее творения, политический фермент – влиятельное движение среди морян. И одному из их лидеров я понравился. Он знал, что я буду вкалывать. Он знал, как я буду благодарен…