Эффект Люцифера
Шрифт:
Двум самым послушным заключенным, Хабби-7258 и Сержанту-2093, к которым пришли друзья и родственники, разрешают недолго с ними пообщаться. № 7258 безумно счастлив, когда приходит его красавица-подруга. Она рассказывает новости об общих друзьях, а он внимательно слушает, положив голову на руки. Все это время Барден сидит рядом на столе, привычно постукивая по ладони своей небольшой белой дубинкой. (Нам пришлось вернуть местной полиции большие черные дубинки, позаимствованные у них). Барден, очевидно, очарован красотой девушки и все время пытается вмешаться
Хабби говорит Мэри-Энн, что важно «пытаться держать себя в руках. Здесь не так уж плохо, достаточно просто сотрудничать».
Девушка: «А ты сотрудничаешь?»
№ 7258 (смеясь):«Да, у меня нет другого выхода».
Барден перебивает: «Ну да, они даже попытались сбежать».
Девушка: «Я об этом слышала».
№ 7258: «Конец дня прошел ужасно. У нас ничего не было; ни кроватей, ничего». Он рассказывает, что им пришлось вытаскивать колючки из грязных одеял и о других неприятных работах. Но он остается в хорошем настроении, улыбается и держит ее за руку в течение всего десятиминутного разговора. Барден ведет ее к выходу, а № 7258 возвращается в свою одинокую камеру.
Другой заключенный, который удостаивается свидания, — Сержант. Приехал его отец. Сержант хвастается тем, что соблюдает все правила. «У нас 17 правил… Я запомнил правила. Главное правило — слушаться охранников».
Отец: «Они могут приказать вам сделать все что угодно?»
Сержант: «Да. Ну, почти все что угодно».
Отец: «А какое право они имеют так поступать?» Он потирает лоб — кажется, он начинает понимать, в какую переделку попал его сын. Это второй посетитель, который явно обеспокоен ситуацией. В этом он похож на мать заключенного Рича-1037, совершенно обоснованно беспокоившуюся за сына, который уже на следующий день сорвался. Но Сержант, кажется, сделан из другого теста.
Сержант: «Они управляют тюрьмой».
Отец спрашивает о гражданских правах, и Барден вмешивается, очень резко: «У него нет никаких гражданских прав».
Отец Сержанта: «Яу, я думаю, что есть, возможно…»(Мы не можем расслышать его спор с Барденом, который не боится этого «гражданского».)
Барден: «У заключенных нет никаких гражданских прав».
Отец Сержанта (раздраженно):«Ну ладно, сколько времени мы можем говорить?»
«Всего десять минут», — отвечает Барден.
Отец спорит по поводу оставшегося времени. Барден смягчается и дает им еще пять минут. Отец хотел бы беседовать в более конфиденциальной атмосфере. «Посетителям тюрьмы это не разрешается», — отвечает Барден. Отец еще больше расстраивается. Но что интересно, он тоже следует правилам и соглашается с этим нарушением своих собственных прав со стороны мальчишки, играющего в охранника!
Отец продолжает расспрашивать о правилах, Сержант говорит о перекличках, «упражнениях», работе и времени отбоя.
Отец: «Ты этого ожидал?»
Сержант: «Я ожидал, что будет хуже».
Отец недоверчиво восклицает: «Хуже? Почему хуже?»
Барден снова перебивает. Отец явно раздражен его навязчивым присутствием. Охранник говорит, что сначала было всего девять заключенных, но теперь осталось только пять. Отец спрашивает почему.
Сержант: «Двое освобождены условно-досрочно, а двое других находятся в условиях максимальной безопасности» [101] .
Отец: «Максимальной безопасности? Как это?»
101
Ранее, в среду, прошло заседание комиссии по условно-досрочному освобождению — мы подробнее поговорим о нем в следующей главе. Но ни один из заключенных не был освобожден досрочно, я не совсем понимаю, о чем говорит Сержант. Возможно, о том, что двое заключенных были освобождены в связи с чрезвычайно сильными стрессовыми реакциями. Может быть, охранники сказали остальным заключенным, что эти двое были освобождены досрочно, чтобы вызвать в них надежду. «Максимальная безопасность» должна означать, что они находятся в карцере.
Сержант не знает. Отец спрашивает, почему они оказались «в условиях максимальной безопасности».
Сержант: «У них были проблемы с дисциплиной. Они очень непослушные».
Одновременно с ним Барден говорит: «Потому что они плохо себя вели».
Отец: «Ты чувствуешь, что ты в тюрьме?»
Сержант (смеясь и избегая прямого ответа):«Ну, я никогда раньше не был в тюрьме». (Отец смеется.)
Они остаются одни — Барден убегает, услышав громкий шум снаружи.
Пока его нет, они говорят о том, каковы шансы Сержанта на условно-досрочное освобождение, которое он наверняка получит, потому что до сих пор был самым послушным заключенным. Но его серьезно беспокоит одна вещь: «Я не знаю, каковы критерии для того, чтобы получить УДО».
«Время вышло», — объявляет Джефф Лендри. Отец и сын встают, собираясь обняться, но вместо этого ограничиваются твердым мужским рукопожатием и словами «скоро увидимся».
Вернувшись после короткого ужина в студенческой столовой, я вижу нарушителя спокойствия, № 5704, который стоит посреди двора и держит на голове стул. Стул на голове! Хеллман вопит на Сержанта, ему вторит Барден. Хороший заключенный, Джерри-5486, которого до сих пор почти не было слышно, неподвижно стоит у стены, а № 7258 отжимается. Очевидно, № 416 снова в карцере. Хеллман спрашивает № 5704, почему у него на голове стул — хотя именно он приказал ему «носить его вместо шляпы». Заключенный кротко отвечает, что просто выполняет приказ. Он выглядит подавленно; кажется, былое мужество его покинуло. Барден говорит, чтобы тот перестал строить из себя идиота и убрал стул. Потом Барден барабанит дубинкой в дверь карцера. «Ты хорошо проводишь там время, № 416?»
Хеллману пора принять на себя обязанности режиссера вечерней драмы. Он буквально оттирает Бардена в сторону. (После ухода посетителей «хорошего» охранника Джеффа Лендри нигде не видно.)
«Подними руки вверх, № 7258, и изобрази Франкенштейна. № 2093, ты будешь невестой Франкенштейна, встань здесь».
«Ты встань туда», — говорит он Сержанту.
Сержант спрашивает, какую роль ему нужно играть.
«Конечно, у тебя будет роль. Ты будешь невестой Франкенштейна. № 7258, ты будешь Франкенштейном. Я хочу, чтобы ты ходил, как ходит Франкенштейн, и говорил, что любишь № 2093».