Эффект ненависти
Шрифт:
Слишком поздно было, когда Стас понял, что извинятся должен был он.
Он сел в свое кресло и зажал уши руками. Ему казалось, что он вновь слышит слова девушки, которая слишком неожиданно стала для него важной. И сразу же после этого исчезла, не желая простить его. Будь проклята его глупость!
Парень усмехнулся, вспомнив, что даже не искал ее, не пытался поговорить. Он думал, что она сама придет к нему, а потом, постепенно, это стало неважным. Возникли новые проблемы, и ему пришлось вычеркнуть ее из своей памяти, чтобы справиться с ними. А потом... Он просто не вспоминал. Пока не увидел.
Стоило понять, кому принадлежат до боли знакомые карие глаза, сердце болезненно сжалось и пропустило пару ударов. Он обрадовался, думая, что...
А хотя, на что он надеялся? На то, что девушка, которую он предал, бросится к нему в объятия и вновь полюбит? На то, что все станет как прежде, до того, как она ушла, до того, как родители развелись, а он превратился в изгоя общества? Падшего, проклятого всеми друзьями и близкими.
Тогда от него отвернулись все, кроме матери. Лишь благодаря ей он встал на ноги, и вновь превратился во всеми обожаемого Станислава Торохова, любимчика публики.
В дверь тихо постучали, и Стас тряхнул головой, отрываясь от воспоминаний. Хриплым голосом, нервно, прерывисто, он ответил:
– Войдите.
На пороге стояли Марк и Соня. Девушка была напряжена и избегала его взгляда, и Стас невольно улыбнулся - она была похожа на человека, которого вели на смертную казнь. Шоколадного оттенка волосы были распущенны, лицо бледное, осунувшееся. Может, она заболела? Или ее кто-то обидел?
Стас перехватил хмурый взгляд Марка и кивнул в знак приветствия. Тот никак не отреагировал и, выйдя в коридор, нарочито небрежно уронил:
– Я буду за дверью, так что...
Соня кивнула, не поднимая глаз и сделала несколько шагов вглубь комнаты. Дверь за ее спиной щелкнула, девушка вздрогнула и, наконец, посмотрела на Стаса:
– Ты хотел поговорить?
Он улыбнулся, нервно облизнув губы, и кивнул на ближайший стул:
– Не хочешь присесть?
– Мне бы хотелось поскорее покончить с этим, так что давай обойдемся без вежливости. Я слушаю тебя.
Станислав растерялся, руки вновь потянулись к сигаретам и комнату наполнил сизый дым. Соня раздраженно наморщила носик, но возражать не стала, только отошла подальше.
– Если честно, я даже не знаю, что сказать.
Девушка пожала плечами и шагнула к двери, всем своим видом показывая, что тогда говорить не о чем. Стас бросил зажженную сигарету в пепельницу и остановил ее, поймав за руку. Карие глаза посмотрели сначала испуганно, затем раздраженно, но после какие-либо эмоции исчезли и взгляд стал абсолютно пустым.
– Ты сам сказал, что тебе нечего мне сказать.
– Но в таком случае мы можем начать с тебя, - спокойно заметил Стас, потянув Софию за собой, и силой усаживая на предложенный ранее стул.
– С меня?
– удивленно вскинула брови Соня.
– Мне нечего сказать тебе, Стас.
– Совсем?
– недоверчиво усмехнулся парень. Он видел, что Соня чувствует себя неуютно, и ему было неприятно думать, что это чувство у нее из-за него.
– Абсолютно, - хмуро откликнулась она, но тут же осеклась.
– Хотя, знаешь... Я бы хотела попросить тебя кое о чем.
– Я слушаю тебя.
– Держись от меня подальше, ладно? Мне надоело постоянно сталкиваться с тобой в самых неожиданных местах. Хочется спокойствия, знаешь ли, а с тобой это невозможно, поэтому исчезни из моей жизни, как ты это сделал три года назад. Только на этот раз безвозвратно.
– Ты действительно этого хочешь?
Она промолчала. Стас усмехнулся и уже громче повторил:
– Соня, ты действительно этого хочешь?
Девушка кивнула, избегая его взгляда. Стасу на мгновение показалось, что она хочет что-то сказать, но словно обрывает себя на полуслове.
– Я не исчезал в прошлый раз. Это ты сбежала, не пожелав даже выслушать меня.
– Что выслушивать?
– возмущенно дернулась девушка.
– Что ты не считаешь себя виноватым? Что твои кувыркания в постели с этой... совершенно нормально?
– Прекрати истерить, - поморщился Стас, в глубине души осознавая, что только это он и мог сказать в тот момент.
– Даже не думала, - фыркнула Соня, вскакивая со стула и начиная ходить из угла в угол.
– Ты даже не пришел извиниться! Не пытался что-то исправить!
– Так вот в чем дело?
– рассмеялся Стас.
– Я задел твою гордость? До этого все приползали просить прощения, а я не стал?
Соня остановилась как вкопанная и посмотрела на него глазами, полными слез. Отвернулась. Подошла к стене, упершись лбом в прохладную поверхность. Ее плечи дрожали, она бесшумно плакала, и от этого Стаса хотелось себя придушить. Из-за него она опять плачет. Что пошло не так? Ведь он хотел все выяснить, прекратить это издевательство друг над другом, а теперь...
Он осторожно приблизился к ней, положив руку на плечо. Соня вздрогнула, но не обернулась. Лишь потрясенно замерла, казалось, она даже задержала дыхание.
– Неправильный у нас разговор, верно?
– хрипло произнес Стас в пустоту. Девушка неопределенно пожала плечами, а он нахмурился, не понимая, почему ему так больно смотреть на то, как она плачет.
– Повернись.
Она отрицательно мотнула головой.
– Пожалуйста.
Без ответа.
Он обхватил ее за плечи и резко развернул, прижав к стене. Соня испуганно сжалась, и это больно резануло его по сердцу, но он постарался не показывать виду. Обнял, прижавшись щекой к макушке и с наслаждением вдыхая запах ее волос. Девушка стояла неподвижно и... Стас осмелел.
Он заключил ее лицо в ладони и поднял вверх, встретившись с взглядом карих глаз, немного потемневших и теперь оттенком напоминавших обжаренный кофе. Ее губы дрожали в опасной близости от его лица, и она была такая беззащитная... трогательная... Большой палец скользнул по нижней губе девушки, и она не отстранилась, лишь продолжала смотреть на него, словно заколдованная.
Это неправильно.
Он хотел поговорить, а не доводить ее до слез.
Успокоить, а не целовать.
Он запутался.