Эффект птеродактиля
Шрифт:
Теперь никто не сможет покинуть эту поляну до тех пор, пока не состоится разбирательство. Сейчас прибудут члены Совета Попечителей, возможно, будет представитель от министерства. А мне было важно, чтобы метлу проверили. Это даст нам хоть какую-то защиту от дедушки.
Да, я спалилась по полной, но я всегда была хреновым политиком. Не быть мне Бондом, то есть – Снейпом. Ладно, заодно и еще один план опробую. Эх, меня прёт…
Студенты смотрели на меня выпученными глазами. Мадам Хуч икала. Дамблдор бросил на нее косой взгляд, потом уставился на метлу в моих руках. Обломись!
Послышались хлопки аппарации. В таких случаях членов Попечительского Совета магия Хогвартса пропускала. В Уставе было довольно много интересного про этот самый Совет. И теперь я точно знаю, что Люциус Малфой просто не мог бы подбросить дневник Тома Риддла получившей письмо из Хогвартса ученице. Ибо он клялся защищать интересы школы, жизнь и здоровье учеников. Хм... А как же Дамблдора еще магией не размазало? Директора ведь тоже клялись и не хило? Или он как-то сумел обойти древнее правило? Может быть, он и не был полноправным директором, как та же Амбридж? Или сумел чего-то там нахимичить? Может, за него клятву братец Аберфорт давал, они вроде похожи? Неужели такой вариант Основатели не предусмотрели?
– Что случилось? – спросил у присутствующих лорд Малфой.
Говорить надо было мне.
– Я обвиняю школу Хогвартс в покушении на мою жизнь. Пусть сильные маги проверят метлу, которая чуть не убила меня, на предмет вредоносных чар.
– Ты же понимаешь, девочка, что в том случае, если твое обвинение не подтвердится, то тебя отчислят? – спросил другой волшебник, имени которого я не знала.
– А девочка магглорожденная, ей и деваться некуда, – пробормотал «в сторону» Дамблдор, – придется магию блокировать. Какая жалость!
Ну, сука бородатая!
– А может и не магглорожденная! – выдала я.
– Что-о-о?! – переспросил Люциус Малфой.
– Уважаемая, да вы пьяны как тролль! – поднесла к носу платочек бабушка Невилла, которая тоже, как оказалось, входила в Попечительский Совет. – Дамблдор, вы за это ответите! Мы доверили вам наших детей, а у вас их учат… да чему она их научить может! Вы сами посмотрите.
Мадам Хуч снова икнула. Уважаю леди Августу. Но, похоже, что зачарованную метлу на нашу преподавательницу полетов и спишут. Возможно, ее и подпоили для этого. Тут и мадам Пинс могла стукнуть, что кто-то Уставом Хогвартса интересуется. Да и кто-нибудь из чистокровных среагировать мог. Теоретически.
– Простите, мисс, – Люциус Малфой подошел ближе, – вы утверждаете, что не являетесь магглорожденной. У вас есть для этого основания?
И чего задергался? Рыльце в пушку, что ли?
– Да, сэр. После того, как нас посетила профессор МакГоннагал с письмом из Хогвартса, и стало известно, что я ведьма, я случайно услышала разговор моих родителей. Мистер Грейнджер меня удочерил, мама родила меня до того, как он на ней женился. И в тот вечер он спросил ее о моем биологическом отце. А она сказала, что ничего не помнит. Совсем ничего. А я узнала, что
У присутствующих леди и джентльменов глаза полезли на лоб. Ну почему у меня всегда так, а? Ведь твердо решила сидеть тихо и не высовываться. Да я теперь на всю магическую Британию прогремела, про Гарри Поттера все забудут, гарантирую. Потому что ТАКАЯ сплетня в глазах обывателей стоит десятка развоплощенных Темных Лордов. Члены Попечительского Совета тихо посовещались. Метлу было решено обследовать на месте. Два мага достали волшебные палочки, и я отдала им свой летательный агрегат. После всплеска адреналина я медленно успокаивалась. Наступал упадок сил.
Между тем к нам подошел еще один маг. А мои одноклассницы о чем-то зашушукались. Было видно, как Парвати что-то говорит с горящими глазами, а Лаванда и Фэй с ужасом смотрят на нее.
– Что тут у вас? – спросила их леди Августа, которая, видимо, хотела поговорить с внуком, но заметила это перешептывание.
– Мэм, – нерешительно проговорила Парвати, – я не знаю, важно это или нет, но Гермиона поскользнулась, а Невилл ей помог. Они … ну, как сказать… если бы не это, то они бы заняли другие места. Вот! Эта метла досталась бы Невиллу.
Губы почтенной леди сжались в тонкую линию.
– Ты уверена, девочка?
– Я могу воспоминание предоставить. Я знаю, что так делают, – твердо сказала Парвати, – только пусть у меня его возьмут в присутствии моего отца. Я знаю правила.
Сознательность моих одноклассников росла прямо на глазах. Между тем меня очень внимательно разглядывали. Очень интересно, я все-таки на родного папашу похожа? Или, что более вероятно, на бабушку с дедушкой?
– Мисс, – сказал тот волшебник, что подошел ко мне и лорду Малфою, – то, что вы рассказали, выглядит довольно убедительным. Но почему вы молчали до сих пор?
– Я посмотрела свод законов, – ответила я, – там написано, что проверку проводят, если есть конкретные доказательства, и она дорого стоит. А я же ничего не знаю. Но я бы обязательно стала искать. Понимаете, сэр, может быть это и смешно звучит, но я ведь вырасту. И влюблюсь в кого-нибудь. Или в меня влюбятся. Мне бы не хотелось думать, не брат ли мне тот парень, что мне так понравился. Вот! Я намеревалась побольше узнать о волшебниках, а потом попросить помощи у кого-нибудь из взрослых. Но раз уж так получилось…
– Вы абсолютно правы, мисс, – согласился волшебник, – я вас прекрасно понимаю. Давайте сделаем так: вы дадите мне все данные вашей матери, которые знаете. А также – прядь ваших волос и немного крови. Не волнуйтесь, в таких случаях дают клятву не использовать волосы и кровь во вред. Уверен, что мы довольно быстро найдем вашего отца. Должен заметить, что вы очень похожи на одну ведьму, с которой я был раньше знаком. Пока я вам не скажу ее имени, мне нужно удостовериться. Но все разрешиться довольно скоро, обещаю.