Эффект Робинзона Крузо
Шрифт:
И если в детских садах, начиная с трех лет, не готовить детей к условиям «нецивилизованности» (самостоятельно есть и одеваться, готовить простейшую еду, внятно говорить), не учить основам жизни к вступлению в реальный мир, то ребенок вырастит слабым и неспособным индивидом. Если не менять окружение, допустим, ребенок не приобретёт навык коммуникаций и адаптирования к новой социальной среде. Жалости здесь не место, без подобных тренингов нельзя подготовить человека к самостоятельной жизни. Отметим, что и курсантов спецназа изолируют в «нецивилизованные» места на протяжении 3–6 месяцев при подготовке. Именно таковые условия способствуют скорейшему приобретению нужных навыков.
Почему так? Во–первых, на время КМБ (курс молодого бойца) прерываются все контакты с внешним миром. Во–вторых, закладываются все воинские основы с психофизическими нагрузками: совершаются марш–броски с полной боевой выкладкой по пересеченной местности, учебно–боевые стрельбы, преодоление полосы препятствий. В-третьих, боец приобретает ключевой навык с воинской специальностью — минер, моторист, аквалангист, снайпер, разведчик–коммандос, стрелок из ПТУР, водитель танка, стрелок из орудия. При этом тренировки в различных учебно–боевых центрах, должны сочетаться с высокими показатели на экзаменах. Вот так цивилизованный человек, вырванный из оков семьи, попадает в нецивилизованное место, где очень быстро приобретает тот набор психофизических навыков, который позволяет не просто выжить в условиях «не цивилизации» (масштабные и локальные войны, спецоперации, революции), но и решать задачи повышенной категории сложности.
Предварительные выводы главы демонстрируют то, что история коллизийна, а технологический прогресс волнообразен. Понятие цивилизации проистекает из бинарности и амбивалентности восприятия человека, в силу ущербности, а также посредством дихотомии, путем «выведения» новых понятий в результате дробления другого, более общего понятия. То, что порой нам кажется новшеством, отдельной частью от целого, на самом деле является составной частью системы, которую люди по различным причинам просто не осознают. И что происходит? Происходит раделеие на историческую эпоху конкретной территории на «эпоху цивилизации» (цивилизованности) и «эпоху нецивилизации» (нецивилизованности). В силу этого даже возникает понятие «эпоха цивилизации», овевающее за существование некой цивилизации, как отдельного государства. И поскольку «эпоха цивилизации» (цивилизованности) обычно описывает происшествия прошлого, отметим, что непосредственно «прошлое» и выступает идеальной средой для возникновения мифологем.
Оказавшись на острове «нецивилизованности», человек будет стремиться обустроить вокруг себя пространство, превращая его в цивилизованное место, в силу своей разумности, используя прототипологический блок памяти. Таков предохранитель человечества от гибели вне цивилизации. Именно прототипологический блок отвечает за мышление человека. В нем сконцентрирована философия, которая порождает конфликт догм и логики на уровне архетипологии. Конфликт стимулирует потребность приобретения навыков. Человечество всю свою историю жило в поединке. Они начинали жить в поединке с окружающей средой, сражались с ней, чтоб выжить, а потом бились друг с другом, «выясняли отношения» — и это неотъемлемая часть человеческого существования. У каждого человека прототипологический блок памяти заполнен первоначальными образами. И это не обязательно одушевленные предметы, прототипологичными могут быть и неодушевленные предметы, ситуации в жизни человека, его модель поведения, даже целые организации и международные структуры.
Нецивилизованные условия «сбивают» все автоматические настройки человека и позволяют отделить пригодное от бесполезного. В нецивилизованных условиях происходит мобилизация и тренировка психофизических, духовных и интеллектуальных качеств человека. Только в нецивилизованных условиях человек максимально быстро обретает ключевые навыки и способности решать задачи повышенной категории сложности.
Пожалуй, остаётся открытым вопрос, как сохранить равновесие здоровой человечности (оставаясь в рамках цивилизованности) и приобретения навыков (оставаясь в рамках нецивилизованности), ответ на который концептуально представлен в следующей главе.
ГЛАВА 8 ФОРМУЛА ЦИВИЛИЗОВАННЫХ И НЕЦИВИЛИЗОВАННЫХ ЛЮДЕЙ
Современная наука — особенно в поле теоретизации, не преодолевающим порог практики и полезности — довольно неоднозначна и неоднородна. Почему так? В качестве ключевой теории обратим внимание читателя на тот факт, что Матерью наук нынешних считается Философия. Иными словами, академические дисциплины 20–21 в. в. происходят из философии, определённо не из истории как корневой и базовой среды и отрасли мировых знаний. В качестве ценностного эксперимента предлагается следующее рассуждение. Вы когда–либо встречали учебники по Евклидовой геометрии 15 или 16 века? Поистине, перед вами предстанут грандиозные, монументальные труды. И более того, эти труды были известны выдающимся историческим фигурам прошлого. Особенно явственно этот вывод демонстрирует наследие мировой науки фехтования и воинской науки обращения с оружием.
Когда выдающийся ученый Иеронимо Санчес де Карранза, один из самых знаменитых фехтовальщиков, создатель испанской школы фехтования Дестрезы, пишет трактат по фехтованию «Философия оружия», а затем и его ученик, Дон Луис Пачеко де Нарваэс, издаёт такой труд, как «Книга о Величии меча», эти два автора (и, бесспорно, Маэстро) прекрасно понимают таинство геометрической науки. В трактатах по фехтованию 16–17 веков изложено многое: и правило пропорций, и геометрические системы построения пространства. К. Агриппа и Ж. Тибо рассуждают о фехтовании и всецело, свободно оперируют геометрическими понятиями.
Обратите внимание, как выглядят города Европы и, например, Киев образца 2020–2021 года. Невольно возникает предположение: те, кто строит сегодня Киев, об эстетике не имеет ни малейшего представления. В украинской столице кругом металл и стекло. Одессу не упоминаем, поскольку её строили европейцы (итальяно–немецкое наследие), поэтому Южная Пальмира существенно отличается от прочих городов. Сравните, к примеру, нынешнюю архитектуру из бетона, металла и стекла с архитектурой Европы 16–17 века. То есть, несколько столетий тому назад люди были не только образованные, но и эстетически подкованные.
Собственно, в какой цивилизации живем мы с вами сегодня? Та Европа, волнующая и очаровывающая гостя, зрителя или исследователя — это Европа, чей облик возведён в 16–17 веке. Испанские колонии, в том числе Мексика, построены после 16 века. До эпохи Возрождения и Реформации напомним, с точки зрения классической истории, царило смутное, грязное Средневековье с бушующими эпидемиями и «немытыми» жителями. Однако КАК непосредственно в «немытом Средневековье» совершен прорыв в культурном и технологическом аспекте? Порицание Средних веков как общепринятая тенденция, ныне очертившая целый перечень исторических шаблонов и стереотипов, возникло еще в эпоху Возрождения, когда появилось резкое отрицание всего, что имело отношение к недавнему прошлому. Но время шло, прошлое становилось все более отдаленным, окутывалось романтическим флером и обрастало мифами. И в XIX веке, на почве роста интереса к истории, сложилось такое отношение к Средневековью, которое живо и поныне: есть средневековая романтика с рыцарями и прекрасными дамами, а есть средневековая реальность, грязная, грубая и жестокая. С легкой руки историков этим самым грязным, жестоким и грубым временем стали считать практически весь период с падения античных государств и до самого XIX века, объявленного торжеством разума, культуры и справедливости. Тогда и появились мифы, в том числе о «немытой Европе», которые теперь кочуют из статьи в статью. Сегодняшние люди не имеют не только высокоточных знаний и простейшего понимания в точных, гуманитарных науках — они не имеют и эстетического представления о том, как это делалось. Стоит задуматься, чем сегодня восхищается социум? Квадратом Малевича или бананом, приклеенного скотчем к стене — автор собрал за них миллион лайков? Куда исчезли Гварнери, Страдивари? В 21 веке люди, с точки зрения эволюционного процесса, должны делать скрипки лучше. А по какой причине этого не происходит? Паганини задал такой стандарт в скрипичной технике, такую высоту, что достичь того рубежа до сих пор никто не может. Ростропович говорил, что можно «приближаться к звезде Паганини», но стать больше, чем Паганини — нет никакой возможности. Такой стандарт задал великий Маэстро, что «прыгнуть выше» этого стандарта до сих пор никто не может.
Мой соотечественник, живший в Одессе, Александр Иванович Маринеско (именем его названа Морская академия Одессы), потопил тремя торпедами целую армию, цвет военно–морского флота нацистской Германии — судно «Вильгельм Густлофф» в 1945 году, эту операцию советская печать назвала «атакой века», а самого Александра Маринеско — «подводником № 1».
Куда исчезли все великие? А главное, каковы последствия? Недаром исчезают эталоны и великие, золотые стандарты — так человек, без понимания вех стремлений, становится невероятно зависимым от автоматизированной, комфортной цивилизованности. Развивается крайне неоднозначная тенденция: