Эффект Робинзона Крузо
Шрифт:
Те, кому выгодна описанная политика, напрямую не могут влиять на память каждого человека, зато они могут работать с мировой памятью, а мировая память — это отражение памяти человечества. Меняя объекты, находящиеся вовне, переписывая и изменяя многократно историю, тем самым происходит замена среды памяти самого человека.
Так, человек становится таким, «как требуется» — зависимый, с определенными убеждениями, стереотипами. Методы манипуляции историческими сооружениями изменяют среду и влияют на человеческое сознание. Благодаря работе экспедиционного корпуса происходит исследование механизмов власти, в том числе, как эти механизмы срабатывают на определенной территории, позволяя одним группам лиц подчинять себе других.
Бесспорно, помимо Диснейленда на манер Чичен–Ице представлены в мексиканском штате Юкатан действительно важные с исторической точки зрения объекты. На основании предыдущих исследований Юкатана был выявлен ряд настоящих сохранившихся объектов старины, которые были построены как центры подготовки некой силы, людей, способных решать определенные военные и геополитические задачи. Примерами таких объектов выступают пирамидальные комплексы Майяпан, Ушмаль, Сайиль.
Американский археолог Дэвид Вебстер в результате раскопок во второй половине 1960-х — начале 1970-х зафиксировал масштабные укрепления, состоящие из вала и рва, целиком окружавшие церемониальную часть городища. На протяжении нескольких веков укрепления перестраивались, пока не приобрели завершённую форму. В результате экспедиции подтвердились находки и умозаключения американского археолога. Такие укрепления были обнаружены в Тикале, Кампече, Майяпан, Ушмаль, Сиваль и других городах. Дэвид Вебстер опубликовал ряд работ [15] в которых обосновал огромное значение различных аспектов военного дела в развитие культуры майя в классический период. Письменные источники показали, что военные столкновения в той или иной части области майя происходили постоянно, вплоть до эпохи конкисты. А масштабные завоевания некоторых политических центров (Паленке, Наранхо, Калакмуль, Караколь и другие) привели к созданию обширных государственных образований, претендовавших на локальную и региональную гегемонию. [16]
15
Webster, 1975; 1977; 1999
16
Беляев, 2002; Сафронов,2002; Houston,1993; Martin, Grube 1995
Центральный объект комплекса Сайиль выглядит в виде усеченной пирамиды. При ее исследовании видны как сохранившиеся древние части блоков (середина объекта, лестницы, вся правая сторона), так и реконструкция, новые построенные блоки сооружения. Таким образом, можно заключить, что данный объект смешанного типа — древнее сооружение с новыми достройками, что также подтверждается и официальными источниками, в которых упоминается о том, что в начале ХХ века Мексиканский национальный институт антропологии и истории провел реставрационные работы на объекте.
Строительство стадионов для игры в мяч происходит практически во все периоды Мезоамерики [17] , в том числе в городах Ушмаль, Сайиль. А вот в исследуемом Майяпан — нет. Почему важно наличие плаца и игровой площадки на территории города? Для групповой подготовки требуются объёмные территории, для индивидуальной — в том нет необходимости.
По структуре и символике само игровое действо приближено к военному сражению, в некоторой степени даже наркотическому трансу. Сцены сражений, игр, охоты, жертвоприношений имеют одинаковый набор иконографических символов. Существует миф о том, что соперничество двух команд завершалось жертвоприношением в центре поля, которое называлось «место черепа». Капитан победившей команды обезглавливал или вырывал сердце у капитана проигравшей команды.
17
Bradley, 2001. P. 33; Ortiz, Rodriguez, 1999. P. 242–243; Ferguson, 1991. P. 51
Так юноши становились мужчинами — обретали новый статус и сакральные знания, доказывали право охотиться, проливать кровь в сражениях, вступать в брак. Игру рассматривали и как элемент военной подготовки. Агрессия в коллективной игре — такая же реальная, как в битве. Те же эмоции, жесты, мимика, и внутренние переживания, которые человек подавляет и сдерживает. Стираются границы между молодым и старым, сильным и слабым. Без телесных повреждений выйти трудно. А если пинали ногой не тушку животного, а голову поверженного врага, в действие вступали иные психологические механизмы. И чем жёстче обходились с поверженным врагом, тем было меньше шансов, что из соседнего племени кто–то решится напасть. Тот, кто не участвовал в реальной битве, в коллективном экстазе приобщались к победе, пиная то, что осталось от врага.
Посвящение через обряд агрессии нередко рассматривалось как необходимое условие перехода от социального статуса «ребенок» к социальному статусу «мужчина» — когда необходимо было добыть охотничий трофей или скальп врага. В той или иной степени, особенно мальчики имеют потребность в совершении акта агрессии или демонстрации силы и ловкости, что выражается в играх в войну, драках.
Такие игры несли в себе различные функции: военно–прикладную, воспитания молодежи, развлечения, зрелищно–эмоциональную, компенсаторную, коммуникативную, ритуально–магическую, символьную. Воинская состязательно–игровая традиция является одной из самых значимых сфер мужской составляющей, позволяет приобрести специальные умения, навыки и качества, необходимые для защиты своего дома, городища, общины. [18]
18
Олли Грин. У истоков «футбольного хулиганства» статья 14.07.2020 г. Первый всеукраинский литературнонаучный и общественно–политический журнал Грушевского.
В виду того, что другие исследуемые объекты Юкатана характеризовались как центры тренировки и оттачивания определенной группы навыков (пирамидальный комплекс Майяпан); тренировки и рекогносцировки системы мероприятий на большой территории (огромный пирамидальный комплекс Ушмаль), нахождение такого прототипологического центра подготовки в виде Сайиль с психологическим уклоном — вполне логично. Таким образом люди проходили этапы собственной подготовки: начиная с индивидуальной технической подготовки, приступали к закреплению навыков в командной работе, а финальный этап завершала религиозно–психологическая доработка. В итоге, кадры выходили уже полностью подготовленными на всех уровнях. Сначала определенный контингент учился воевать самостоятельно, затем учились воевать в составе группы, а на завершающем этапе системы подготовки — учились побеждать. По сути, это и характеризует трехуровневая пирамида, расположенная на этом объекте.
С момента завоевания Чичен–Ице город Майяпан превратился в одну из самых могущественных резиденций на полуострове Юкатан. Армия завоевателя Хунак Кееля (основал династию, которая правила Юкатаном около 250 лет) росла за счёт наёмников, завербованных в Табаско, — свирепых мексиканских воинов, известных под названием «ах кануль». Разумеется, и наёмников требуется где–то тренировать. Интригующая картина междоусобиц царей, правящих династий и непрерывных войн, в том числе, с использованием наёмных войск, сделали майя беззащитными перед угрозой испанского вторжения. А возможно ли, что на самом деле мы имеем дело не причиной, а со следствием? Что если самоё явление междоусобиц и дворцовых переворотов воспринимать как «дело рук» Испанской империи — то есть, геополитических игр Карла V, императора Испании, «самого могущественного человека того времени»? Опять–таки возникает вопрос подготовки той самой «Третьей силы», способной оказывать экономическое и политическое влияние в регионе, вплоть до свержения существующего режима.
Индейские хроники указывают, что Майяпан играл важную роль в истории майя в период накануне прихода испанцев. О нем часто говорится в книгах Чилам Балам и в рукописях епископа Ланды. А ведь именно Майяпан могущественный правитель Хунак Кеель сделал центром своего огромного царства, в которое, в конце концов, вошел весь Юкатан.
Ланда так описывает происхождение Майяпана:
«Этот Кукулькан, договорившись с местными вождями, основал другой город, где он и они могли бы жить и где сосредоточились бы все их дела и торговля. Для этой цели они выбрали очень хорошее место в 8 лигах от современного города Мериды и в 15 или 16 лигах от моря. Они окружили его очень широкой каменной стеной, оставив в ней только двое узких ворот. Стена была не очень высокой. Внутри, за этой оградой, они построили свои храмы. Крупнейший из них, подобный храму в Чичен–Ице, они назвали Кукулькан. Они построили и другой храм, круглый, с четырьмя дверями, непохожий на вое остальные храмы этой страны. Внутри ограды они построили дома только для вождей, между которыми была разделена вся страна. Каждый из них получил селения в соответствии с древностью своего рода и личными заслугами. Кукулькан дал городу не свое имя, как сделали Ах Ицы в Чичен–Ице (что означает «колодец Ицев»), а назвал его Майяпан, что означает «знамя майя»… Кукулькан жил в этом городе с вождями несколько лет. А затем, оставив их в мире и благополучии, он возвратился той же дорогой в Мексику. По пути он остановился в Чампотоне и в память о себе и о своем уходе воздвиг в море, на расстоянии хорошего броска камнем от берега, прекрасное здание, наподобие тех, что в Чичен–Ице. Таким образом, Кукулькан оставил о себе на Юкатане вечную память». [19]
19
Чарльз Галленкамп, книга «Майя. Загадка исчезнувшей цивилизации» пер. с английского, Москва, издательство «Наука», 1966.
Это свидетельство напоминает об изначальном величии Чичен–Ицы и дальнейшем его упадке. Не с помощью ли некой неизвестной тайной силы? Около двух столетий на Юкатане господствовал «Тройственный союз», состоявший из трех наиболее могущественных городов северной части полуострова — Чичен–Ицы, Ушмаля и Майяпана. Но политические распри, тайные интриги и открытые мятежи привели в конце концов к распаду «Майяпанской лиги». И чья политическая игра привела к подобному исходу? Майяпан стал важным центром Юкатана лишь после того, как передовое положение потеряла в конце XII в. н. э. Чичен–Ица. Каковы бы ни были по масштабу события тех времен, сведения туземных хроник о кровавом конце лиги знакомят нас с одним интересным событием — «заговором» Хунак Кееля. В одной из ритуальных процессий, выскочив из группы сановников, он взбежал на платформу храма и на глазах изумленной толпы бросился в колодец. Когда все решили, что он погиб (из пленных, сброшенных в колодец, никто не выживал), из воды на поверхности появился Хунак. Он объявил себя наместником богов, громко довёл всей толпе, что лично разговаривал с богами и по их воле, он — Хунак Кеель — назначается правителем майя. Отвага Хунака покорила наблюдавшую за этой сценой толпу, и она криками поддержала его. То был поистине драматичный момент: впервые в истории Майя один человек захватил в свои руки бразды правления над целым народом.