Егерь: Назад в СССР 3

Рудин Алекс

Олька задумалась.

— Не надо фломастеров. Я и так приютю... приючу... Тьфу! А ты точно договоришься? Не влетит?

— Не влетит, — улыбнулся я. — Идите, пообщайтесь. А я маму с работы встречу.

Я вышел на улицу. Зябкий октябрьский ветер пробирал до костей. А Таня ещё собиралась на электричку! Мужественная девчонка!

В общих чертах в моей голове уже созрел план действий. Но не хватало кое-какой информации.

Темнело. Череда дворов возле трёхэтажек освещалась только

лампочками, которые горели над каждым подъездом. Сейчас их никто не разбивал и не выкручивал, чтобы унести домой. Золотое время!

В конце улицы показалась невысокая женская фигура. Я сразу узнал её, и сердце защемило.

Это шла с работы мама.

В детстве я иногда поджидал её вот так, возле подъезда. Всегда замечал издали и бежал навстречу, чтобы помочь поднести сумку.

Почему не встречал возле работы? Да чёрт его знает. Наверное, потому, что забывал, забегавшись с пацанами.

Я быстрым шагом пошёл навстречу маме.

— Привет, мам! Давай сумку!

— Андрюша! Ты как здесь?

— Приехал по делам, и вот.

Мама радостно улыбнулась. Она всегда умела радоваться каждой мелочи — солнечному дню, встречному человеку, хорошей книжке.

Даже цветы у неё на окнах никогда не вяли — зеленели и цвели даже зимой, в морозы. Несколько раз я видел, как подруги приносили ей полуувядших задохликов в горшках. Но стоило им постоять у нас дома — и они на глазах крепли, пускали новые листья, а потом и бутоны.

— Слушай, мам! — внезапно сказал я. — А не хочешь в выходные приехать ко мне? Сходим за грибами вместе!

— Почему нет? — улыбнулась мама. — Только в субботу, ладно? Я и отца захвачу.

— Договорились. Слушай, тут такое дело... только вы Серёжку не ругайте, ладно? Я уже с ним поговорил. Не мог он по-другому поступить.

Внимательно поглядывая на мамино лицо, я рассказал ей про Таню.

— Пусть она сегодня у вас переночует, ладно? С Олькой я договорился. А завтра я постараюсь всё уладить.

— Как? — нахмурилась мама.

— Есть один план, — улыбнулся я. — Только мне придётся сегодня уехать. А вот и Серёжка!

— Серёжка? — удивилась мама. — Откуда?

— Я попросил его в магазин сбегать за продуктами.

Мама только покачала головой.

— И что вы там накупили? Совсем взрослые стали, сами хозяйничаете.

— А то! — гордо ответил я.

— Ты наверх-то поднимешься? — спросила мама.

— Поднимусь. Мне ещё позвонить надо.

— В квартире я снял трубку и набрал номер черёмуховского сельсовета.

— Фёдор Игнатьевич! Добрый вечер! Это Синицын. Фёдор Игнатьевич, очень важное дело! Вы можете найти Павла и Алексея Дмитриевича? Да, Воронцова! Я приеду через...

Я взглянул на наручные часы.

— Да, через два часа. Мне очень надо с ними встретиться. Можно в сельсовете, или у меня дома. Спасибо, Фёдор Игнатьевич!

Я положил трубку. На кухне уже лилась из крана вода — мама мыла картошку, которую принёс Серёжка.

— Андрюша! — окликнула она меня. — Ты поужинать-то успеешь? Картошка быстро сварится, а колбасу я поджарю. Серёжка «Любительской» взял, с жиром — на бутерброды вы такую всё равно не едите.

— Какая была — такую и взял! — возмущённо фыркнул Серёжка.

В дверь позвонили.

— Андрюша, открой — это отец! — сказала мама.

Я повернул ребристое колёсико замка.

— Привет, батя! А у нас гости. Точнее, гостья. Ты уж не пугай её, пожалуйста!

Отец, ничего не понимая, смотрел на меня.

— Да проходи, сам всё поймёшь!

Стол мы перенесли в комнату к дивану, чтобы все могли поместиться. Пока расставляли табуретки, я успел шепнуть Тане:

— Ничего не бойся и не стесняйся. А завтра утром поезжай прямо в школу. Всё будет хорошо. Поняла?

— Поняла, — серьёзно кивнула Таня.

И я подумал, что у неё не было детства. Или детство кончилось так давно, что девочка успела его забыть.

— Сколько тебе лет?

— Пятнадцать. Позавчера исполнилось.

Вот тебе и раз!

* * *

Через час я выехал из города. На автозаправке возле Лисичек предъявил талон, который получил у Тимофеева, и залил в бак двадцать литров бензина.

Бензина тратилось много — охотобщество не могло снабжать меня в полном объёме. Выручил, как всегда, Георгий Петрович — он договорился с командиром соседней воинской части. Той самой, откуда приезжали солдаты строить охотничьи домики на озере.

Заправив машину, я неторопливо покатился по пустой дороге в сторону Киселёво. Наконец-то у меня было время обдумать всё, что произошло за день.

Если коротко — я предложил Георгию Петровичу сотрудничество. В одиночку, даже зная грядущие события, я мало, что мог. А вот вместе...

Вместе мы могли хоть как-то обезопасить наши семьи и близких от неминуемо грядущего краха. У генерала и Владимира Вениаминовича было куда больше возможностей, чем у меня. Да и головы у них соображали хорошо. Ведь не зря же они дослужились до своих постов.

А если так — то отчего бы не противостоять трудностям вместе?

Эта мысль пришла мне в голову не вчера. Я обдумывал её ещё с самого первого знакомства с Георгием Петровичем. Но тот инцидент с гипнозом чуть не заставил меня передумать.

Смешно! Я сам был почти готов рассказать всё. А когда сведения вытянули из меня против воли, случайно — разозлился и испугался. Всё-таки, человек — натура противоречивая.

Но, наблюдая за генералом, я убедился, что своё слово он держит. Ни Георгий Петрович, ни Владимир Вениаминович не пытались больше вызнать у меня хоть что-то о будущем. И когда я немного остыл — это стало последним решающим аргументом в их пользу.