Его дерзкая девочка
Шрифт:
Зарываюсь пальцами в волосы и замираю.
Деньги нужны, это раз. За неуплату долга меня скоро за яйца подвесят, это два. Катать стерву, да без проблем! У меня будет машина — три.
И вроде бы все складывается неплохо. Да, не радужно, но все же. Выкарабкаться из дерьмового замеса реально.
Тишину, что висит в квартире, разрезает пиликанье телефона. Сообщение от Золотаревой.
Адрес, если память не изменяет, офисного центра. Значит, к папе на прием потащит. Двенадцать дня, ну, что ж, не восемь
Утро прокрадывается в комнату солнечным, ярко режущим светом. С великой силой раскрываю глаза. Ночные посиделки и общение с самим собой — вещь нехорошая. Но иногда полезно проводить раскопки своего внутреннего голоса и пообщаться с ним. То, что я вчера тупанул и не заявил о том, что машина была выведена из строя, аукнется мне не только в денежном эквиваленте. Решать надо было все по горячим следам, а сейчас, как говорится, после драки кулаками не машут. По крайней мере, без доказательств вообще не рыпнуться.
Поднимаюсь с постели и плетусь в душ. Вот тут я просыпаюсь мгновенно, потому что горячей воды нет.
— Да твою мать! — рычу от досады.
Нет, холодная вода полезна и все такое, но я не планировал вот так сразу окатывать себя ледяной водой, как из ушата.
Закрыл воду, по телу пробегает дрожь. Но я был бы не я, если бы отступил с такой незначительной проблемой. Последнее время только и приходится выкручиваться, пытаться настроить свою жизнь, но один черт срываюсь и качусь прямиком в адское пекло.
Тряхнув головой, открываю кран на полную и подставляю тело под упругие, острые, как лезвия, струи воды.
После ледяного душа завариваю кофе, да, растворимый. То еще пойло, но мне сейчас главное, чтобы помогло проснуться окончательно.
В единственной комнате, недолго думая, определяюсь, что надену на встречу. Это просто джинсы, белая футболка и черный пиджак. Все это под белые кеды. Я не собираюсь нравиться ее папаше, выглядеть, как петух, в накрахмаленной рубашке не собираюсь. Водитель, да, пожалуйста. Вот чем вам не форма для водилы.
Так и выбираюсь в одиннадцать из дома. За час должен добраться по нужному адресу. Общественный транспорт, это вам не личный авто, где комфортно и уютно. Так что еще предстоит набраться терпения, чтобы никого не послать ни здесь, в метро, ни в офисе Золотарева.
Без пяти минут двенадцать я выхожу из лифта на нужном этаже, где меня уже поджидает…
— Абашев, — шипит девушка. — Ты, мать его, нарываешься уже с самого начала! Время видел? — тычет своим тоненьким запястьем с часами перед моим лицом.
— И что? Тютелька в тютельку, Золотарева, — отмахнулся от нее.
Бесит.
— Он уже пару минут как свободен, а в итоге все ждут тебя, — рычит девушка. Глаза мечут молнии, еще немного и шарахнет чем-нибудь попавшим под руку.
— Я приехал? Приехал. Опоздал? Ни на минуту! Хватит мне мозг колупать, веди к папане, или я сваливаю, — решил пригрозить.
Стоим рядом, со стороны посмотреть, так я, как коршун, над ней навис. А эта мелкая пигалица еще и сверлит меня злющим, полным ненависти взглядом. От нее так и разит отвращением к моей персоне. Но тем и лучше, значит, не будет доставать своими тупыми разговорами, пока вожу ее из точки А в точку Б. Если папа, конечно, одобрит.
— Пошли, — фыркает она и, ускоряя шаг, идет впереди, я же плетусь за ней, невольно опускаюсь взглядом по миниатюрной фигурке, которая облачена в брючный костюм светло-голубого цвета, и останавливаюсь взглядом на аккуратной попке, обтянутой тканью брюк. И что, неужели она реально не помнит нашу горячую ночку? Ведь это было просто…
Тьфу, тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Что, на всем белом свете баб нет, что ли? Она точно не в моем вкусе, плоская, не имеющая никаких впечатляющих форм, за которые хотелось бы подержаться. Да, на этом и остановимся.
— Абашев, — вырывает ее звонкий голос из моих мыслей. — Какого черта пялишься?
— Никуда я не пялюсь, там и смотреть-то некуда, — рычу в ответ.
Только сейчас ловлю любопытный взгляд секретарши.
— Добрый день, — здоровается она, как только понимает, что ее застукали за подглядыванием.
— И вам дня доброго.
— Вас уже ожидают.
Перед носом открывается дверь, я зыркаю на мелкую, она, открыв ее передо мной, хитро стреляет глазками.
— Прошу, мадам, — приседает, придерживая край импровизированной юбочки, и чуть ли не ржет. Коза мелкая! Ну, ничего, я ей пообламываю зубки, будет думать, прежде чем смеяться надо мной.
— Добрый день, меня зовут Тимур, — здороваюсь с солидным на вид мужиком. И это он отец этой стервочки?
— Добрый, — пожимает протянутую мной руку. — Роман Георгиевич, — представляется. — Присаживайтесь.
Я располагаюсь за его столом напротив хозяина кабинета. На его дочь даже не смотрю, где она там и что, мне по барабану.
— Злата, попрошу тебя оставить нас, — вдруг обращается он к дочери.
— Но пап, — начинает возражать, но этот мужик явно умеет ставить ее на место.
— Злата! — стоит ему рыкнуть, и я слышу, как она встает и направляется к двери, тихо ее закрыв за собой. — Как давно вы знакомы? — задает тут же вопрос.
— Вам честно? — замечаю, как пролегла морщина на переносице. Он сцепляет руки в замок, разглядывает, словно меня привели на смотрины. Будто он оценивает, подойду ли я его дочери.
— Знакомы мы давно, но не общаемся, в принципе, — говорю чистую правду, врать ему не вижу смысла. Да и такой человек, как он, как и мой отец, чувствует ложь, подвох за версту. Врать тут бесполезно.