Его дерзкая пленница

Милберн Мелани

– Но отсюда открывается красивый вид. И у вас будет больше уединения. Это одна из лучших комнат…

– Мне плевать на вид, – сказала Холли, отступая назад, пока не почувствовала спиной холод статуи. – Я ведь не почетный гость, правильно? Я здесь из милости. Мне просто нужны кровать и одеяло. – Что уже было достаточно много с учетом того, что она имела в недавнем прошлом.

– Но сеньор Равенсдейл настаивает…

– Да, да, я знаю, поместить меня как можно дальше от его комнаты, – проговорила девушка, обхватив себя руками. –

Почему? Он не доверяет себе?

Экономка поджала губы:

– Сеньор Равенсдейл истинный джентльмен.

– Пусть так, но даже джентльмены не могут порой устоять против чар красивых женщин…

София разочарованно вздохнула:

– Ну, может, вы хотя бы взглянете на комнату?

Может, вы передумаете, когда увидите…

– Нет, – отрезала Холли и, повернувшись, пошла к лестнице. Ноги плохо слушались и были как деревянные. Нет, ни за что она не будет спать в комнате с балконом.

Юлий стоял у окна в своем кабинете и наблюдал, как Холли шла по направлению к озеру, расположенному за садами. Уже сбегает? При первой же возможности она устроила побег? Он должен был позвонить соцработнику в этом случае.

Он посмотрел на телефон, а потом на силуэт девушки, стоявшей у кромки воды. Если бы она хотела сбежать, то пошла бы в другую сторону. Глубокое озеро и лес вокруг служили естественным ограждением. Он наблюдал, как она наклонилась, подняла гальку и, повертев, бросила в озеро. Было больно и грустно смотреть на ее одинокую фигуру, стоящую там.

Кто-то постучал в дверь.

– Сеньор? Можно поговорить с вами? – раздался голос Софии.

Юлий открыл дверь:

– Все хорошо?

– Холли не понравилась комната, которую я ей приготовила.

Он усмехнулся:

– Недостаточно хороша для нее?

– Слишком большая.

– Она так сказала? – нахмурился Юлий. София кивнула:

– Я все подготовила, а она ушла прочь, будто я предложила ей спать в конюшне.

– И чья была идея привести ее сюда? – спросил Юлий с притворной злобой.

– Я уверена, вы привыкнете, – сказала София. – Она довольно боевая, правда?

– Да уж.

– Вы поговорите с ней?

– Я только что провел с ней полчаса.

– Пожалуйста! – София, которая была уже близка к выходу на пенсию, все чаще напоминала трехлетнего ребенка, считающегося только со своими желаниями.

– И что вы хотите, чтобы я ей сказал?

– Настаивайте, чтобы она согласилась на комнату, которую я ей приготовила. В противном случае где я ее положу? Вы ведь не хотите, чтобы она была на вашем этаже…

– Хорошо. – Юлий вздохнул. – Я поговорю с ней. Но вам лучше приготовить аптечку.

– Ну что вы, вы и мухи не обидите.

Юлий посмотрел на экономку, открывая дверь.

– Нет, но наша маленькая гостья выглядит так, будто засунет в вас нож и будет при этом смеяться.

* * *

Юлий нашел Холли все так же стоящей у озера и бросающей камни в воду. Она наверняка слышала, как он подошел, но даже не обернулась, а продолжала свое занятие.

– Я так понимаю, что у нас есть проблемы с размещением.

Она бросила еще один камень.

– Мне не нужна большая комната. Я принадлежу к низшему классу.

– Не говорите глупостей.

Девушка повернулась к Юлию лицом, и он немного напрягся, так как в руке у нее был камень. Ее глаза сверкнули.

– Что вы пытаетесь сделать? Проводите какой-то эксперимент? И знаете что, я не прекрасная леди.

– Нет, вы просто вздорная малышка.

Холли повернулась и швырнула камень в озеро.

– Как вы собираетесь объяснить мое присутствие вашим друзьям?

– Не вижу необходимости объясняться перед кем бы то ни было.

– Повезло вам.

«Где эта дерзкая кокетка?» – удивлялся он. На ее месте была сейчас рассерженная женщина, чей гнев явно ощущался.

Холли пристально смотрела на Юлия:

– А как насчет вашей подруги? Что скажет она, когда узнает, что я живу в вашем доме?

Юлий нагнулся и поднял камушек.

– У меня нет сейчас подруги.

– А когда была последняя? Он бросил камушек в озеро.

– Вы задаете слишком много вопросов.

– Я знаю, что вы не гей, потому что ни один гей не посмотрел бы на меня так, как вы смотрели в кабинете, – сказала Холли. – Вы фантазируете обо мне, так ведь?

Юлий сжал губы и нагнулся, чтобы взять еще один камень.

– Ваше эго столь же ужасно, как и ваши манеры. Она цинично засмеялась и бросила еще один камень, вложив в бросок все свои силы.

– Так о чем же вы разговариваете в постели? Квантовая физика? Теория относительности Эйнштейна?

Юлий посмотрел на ее преображенное улыбкой лицо, милые ямочки на щеках. Он много раз видел, как люди меняют образы. Его родители – настоящие театральные таланты, но эта девочка превзошла бы их.

– Почему вы не хотите занять комнату, которую София приготовила вам?

Глаза Холли утратили дерзкий блеск, и выражение лица опять изменилось, она снова надулась.

– Я не хочу жить в верхней части дома, как какой-то урод, которого вы пытаетесь спрятать от гостей. Я полагаю, вы будете настаивать на том, чтобы я там принимала пищу или же с вашими слугами на кухне.

– У меня нет слуг, – сказал Юлий. – Только персонал. И да, они обедают отдельно, но это больше из соображений удобства. – Юлий помолчал и добавил: – Я ожидаю, что вы будете обедать со мной каждый вечер.

– Зачем? – угрюмо спросила она. – Чтобы критиковать меня всякий раз, когда я неправильно воспользуюсь ножом или вилкой?

– Почему вы все воспринимаете в штыки? Холли отвернулась и стала смотреть на озеро, стараясь не встречаться с ним взглядом. Он видел, как бьется жилка на ее щеке. И когда она заговорила, ее голос был немного ниже ее обычного тона: