Его должница
Шрифт:
— Устала, — любовно смотрит на неё Аня и осторожно снимает с головы панамку, чтобы не мешала. — Жалко будить.
— Не буди, — предлагаю. — Я с ней посижу, а с тобой ребята поднимутся.
— Так неловко, — она опускает глаза и теребит ткань платья. — За нами сегодня две машины людей целый день ездит и просто ждёт, когда мы устанем гулять и пойдём спать.
— Это их работа, — жму плечами. — Бабушке отправила фотографии?
— Да, — Аня неловко мнётся, подбирая слова. — Она конечно же, уже завалила тебя благодарностями.
— Познакомиться… — отзываюсь задумчиво. — Ну посмотрим к ее выписке.
— Да, конечно, — спохватывается Аня. — Она просто думает, что ты мне как работодатель помогаешь, поэтому, никакой моральной нагрузки.
Хмыкаю. Работодатель, значит.
— Иди, давай, за вещами. Я тоже устал.
Глава 26. Правильные ценности.
Аня
Зайдя в квартиру, я понимаю, как сильно соскучилась по дому. По бабушкиной еде, по запаху лаванды из шкафа в прихожей, по перманентному звуку мультиков из комнаты сестры и вообще…
Забираюсь с ногами на диван в зале и обнимаю большого плюшевого зайца. Домой хочется…
В носу начинает щипать, но плакать нельзя. В прихожей и снаружи квартиры меня караулят два охранника, и нужно побыстрее делать дела. Потому что если любопытные соседки выглянут в глазок, то их хватит инфаркт. Подумают, что грабители.
С тяжёлым вздохом встаю с дивана и беру небольшой чемодан. В него закидываю вещи сестры и некоторые свои: косметичку, белье, крема, шампунь и другие женские мелочи.
На кухне складываю в пакет бабушкины пирожки с противня и забираю их с собой. Иначе — пропадут.
Да и к тому же, мы то сегодня ужинали, а вот ребята из охраны — нет. И кто его знает, сколько им ещё придётся голодать. Когда у них смена заканчивается…
Закрываю квартиру, отдаю чемодан одному из охранников, и мы спускаемся вниз.
— Ребят, — я трогаю того, кто идёт рядом. — Тут в пакете пирожки, — смущаясь протягиваю. — Бабушка пекла. С луком и яйцом…
— Нам не положено, — качает он головой и беспомощно смотрит на второго, у которого как раз громко-громко начинает урчать желудок.
— На работе имеем права перерывы только по нужде, — поддакивает он со вздохом и открывает мне дверь машины. — Но пахнет — просто супер.
— Я сейчас это решу, — говорю уверенно. — Алексей, — говорю тихо, садясь в машину. — У меня есть пирожки для твоих работников. Они же целый день голодные. Можно им перекусить?
— Нет, нельзя, — спокойно и уверенно говорит Баринов.
А я прямо теряю дар речи от возмущения.
— П-почему?
— У них есть инструкции, — терпеливо отзывается Алексей. — Первый пункт которых гласит о том, что у них должны быть всегда свободные руки, а внимание сконцентрированно на объекте охраны.
— Но… — беспомощно оглядываюсь
— Костя, возьми пакет, — разрешает Баринов.
— Спасибо, — трогает меня за плечо парень и незаметно подмигивает.
Алексей, все-таки спалив этот жест, хмурится.
— Дверь закрой, — рявкает на него.
Ксюша на кресле начинает ворочаться и открывает глаза.
— Нюта…
— Ну вот, — подкатывает Алексей глаза, будто не сам повысил голос секунду назад. — Ребёнка разбудила из-за еды. Поехали уже домой.
Он заводит машину и выезжает со двора.
— А куда мы едем? — смотря в окно, шепчет сестра.
Я придвигаюсь к ней ближе и обнимаю.
— Дядя Алексей пригласил нас пожить у себя. У него очень большой и красивый дом, — стараюсь говорить с воодушевлением. — С бассейном, лужайкой и двумя этажами…
— Он миллионер? — делает Ксюша голос ещё тише и распахивает глаза. — Или бандит?
— Ну… — мнусь я, слыша смешок Алексея с переднего сиденья. — Он просто очень много работал и заработал. Мы с тобой сегодня гуляли по его торговому центру.
— И тот магазин красивый с украшениями тоже его? — уточняет.
— Его, — киваю.
— Он, наверное, крутой, как дяди в бабушкиных сериалах, — рассуждает восторженно. — А вот Никита совсем не крутой. И жадный, — заключает Ксюша.
— Ты знаешь, — говорит Баринов с улыбкой в голосе. — Логика твоей младшей мне нравится больше, чем твоя.
— Ксюша, — говорю назидательно. — Нельзя сравнивать людей по их достатку.
— А я не сравниваю по достатку, — насупливает она нос. — Алексей мне сегодня свой кусок пиццы отдал, хотя он большой и должен много кушать, а Никита забирал и говорил, что я мелкая.
— Ну точно, — ржет Баринов. — Я, похоже, выбрал не ту сестру.
Мне хочется фыркнуть с текстом, что я и не просила себя выбирать, но вместо этого подсаживаюсь ближе к водительскому сиденью и прижимаюсь щекой к плечу Алексея. Маслено благодарю его, а в слух не могу. Мне кажется, что слова лишние.
— Принимается, — свободной от руля рукой он, как кошку, чешет меня по подбородку.
Мое сердце начинает колотиться от интимности и властности этого жеста. А ещё от запаха мужского парфюма и сигарет.
— Приходи ночью, — говорит Баринов, ловя мой взгляд в зеркале заднего вида, и добавляет, понижая голос, — если хочешь…
Я хочу? Я не знаю.
Закрываю глаза и отворачиваюсь, утыкаюсь носом в обивку сиденья.
На самом деле очень хочу. И, после того, что он сегодня сделал для моей семьи, его предложение более чем справедливо.
Я приняла эти условия и должна решиться.
Ооо… по спине прокатываются нервные мурашки. Соблазнительница из меня, мягко говоря, так себе, поэтому я совершенно не представляю, какого это — прийти к мужчине с целью интимной близости.