Его французская горничная
Шрифт:
— В вашем номере нужно сделать уборку, сэр?
— Похоже на то, — я поправил твердеющий член в штанах.
Эйва кивнула, будто всерьез относилась к своей роли. Сняв с дверной ручки карточку, она перевернула ее. На оборотной стороне было написано: «Не беспокоить».
Я проследовал за Эйвой в спальню. По центру комнаты стояла застеленная кровать, выглядевшая сделанной в прошлом веке. Повсюду мерцали подсвечники с зажженными свечами. Играла жуткая фортепианная музыка, с потолка свисала паутина.
— Тебе нравится? — повернулась ко мне Эйва. — Комната?
Я потер ладонью подбородок.
—
— Да? — она осмотрела себя, одетую в крошечный костюм.
Черная юбка едва прикрывала ягодицы и киску. Маленький передник на талии. Высокие чулки в сеточку и черные туфли на шпильках. Черный корсет приподнимал груди, полные и высокие. Длинные темные волосы были собраны в высокую шишку.
Я притянул Эйву к своему телу и, забрав перьевую метелочку, шлепнул ею по округлому заду.
— Энди, ты очень, очень грязный. Давай-ка я тебя очищу.
Я ухватил ее за подбородок.
— Я грязный? Девочка, это ты нарядилась в откровенный костюм на Хэллоуин, не я.
— И все же ты меня вдохновил, — ответила Эйва, расстегивая мои джинсы. Бушующий член оказался на свободе, и она его погладила. — Надеюсь, ты оценил мой жест.
— Он бесподобен.
Пока Эйва ласкала мои напряженные яйца, я сжал ее ягодицу. Боже, я хотел эту женщину. Она округлила глаза, когда я приспустил на ней корсет и, припав к ее груди, пососал напряженный сосок. Сегодня вечером он принадлежал мне. Член твердел от нужды, поэтому второй рукой я потянулся к теплой киске, такой ждущей и готовой.
— Но если честно, — сказал я, окуная пальцы в сладкую влагу. — Я в тебя влюбляюсь.
— Правда?
— Знаю, что слишком быстро, но по-настоящему.
— Дело не в сексе? — спросила Эйва и тяжело задышала от того, как я трахал ее пальцами.
— Нет, — ответил я. — Дело в тебе и мне.
— Для справки, — захныкала она, покрывая мою руку своими соками, — я тоже в тебя влюбляюсь.
В ответ на поцелуй Эйвы я погладил ее между ног и приподнял. Избегая зажженных свеч, я осторожно усадил ее на комод и потер жаждущий клитор. Она задыхалась, раздвигая ноги и открывая мне себя. Я опустился на колени, чтобы вылизать ее, попробовать на вкус. Упиваясь сладостью, я сосал киску именно так, как требовалось Эйве. Пока я скользил языком по ее жару и подводил к блаженству, она запустила пальцы мне в волосы.
Эйва была так близко и, прерывисто дыша, держалась за меня, будто изо всех сил. Сладкая киска пульсировала, и когда напряглась под моими губами, я понял, что моя девочка готова. Она сильно кончила мне на лицо, постанывая и борясь за самоконтроль. Я ласкал ее языком и в итоге заставил выкрикнуть мое имя. После оргазма у Эйвы подрагивали ноги.
Я встал и крепко обнял свою сладкую штучку.
— Эйва, поверить не могу, что ты не надела трусики. Кто-нибудь видел тебя в этом костюмчике?
— Никто, клянусь, — рассмеялась она, все еще пытаясь отдышаться. — Я надела его уже здесь. Но мне нравится, что ты не хочешь никому показывать меня в таком образе.
— Не хочу. Хочу, чтобы видел тебя только я. Я бы не пережил, если бы другие парни в кампусе узнали, насколько ты сексуальна. Они бы представляли, как войдут в тебя. Я бы этого не вынес, Эйва.
— Даже
— Не забегай вперед, — предостерег я и, подхватив Эйву на руки, опустил на кровать. — Но ты, возможно, права. В конце концов, я на днях убирал твою комнату.
Она спрятала лицо в ладонях. Склонившись над Эйвой, я потерся толстым членом о ее готовое тело.
— Ты видел мою…игрушку, да?
— Видел, и у меня встал при мысли о тебе, с раздвинутыми ногами, кончающей от ярко-розового вибратора.
— Кончая, я думала о тебе.
— Твою мать, я ужасно тебя хочу.
— Хорошо, — отозвалась Эйва, когда я направил член к ее теплой киске. — Потому что я тоже тебя хочу.
Эпилог
Эйва
Три года спустя…
Я так нервничала, что едва могла дышать. Каждая клетка моего тела напряглась. Я кричала несколько часов кряду и уже охрипла. Рядом со мной стояли мама и братья Энди, все на пределе. Моя мама тоже пришла на игру. Мы собрались здесь, чтобы всей семьей поддержать нашего чемпиона Энди.
Супербоул [7] казался несбыточной мечтой, воплотившейся в реальность.
Время почти вышло. Для победы нам нужен был еще один гол.
7
Супербоул (англ. Super Bowl) — в американском футболе название финальной игры за звание чемпиона Национальной футбольной лиги (НФЛ) Соединенных Штатов Америки. Игра и сопутствующее ей празднование на протяжении многих лет Super Bowl Sunday (воскресенье Супербоула) де-факто стали национальным праздником в США.
— Давай, давай, давай! — кричала я хором с тысячами фанатов.
Миллионы людей вместе со мной болели за Энди Стэффорда, любовь всей моей жизни, моего мужа и отца моего будущего ребенка, пока он вел мяч к полузащитнику.
Но того перехватили, и Энди пришлось самому добираться до зоны защиты.
— ДА!!!
Энди забил победный гол, и болельщики на трибунах вскочили на ноги.
Команда бросилась к моему мужу и подхватила его на руки.
Повсюду полетели конфетти, заиграл победный марш, и раздались хлопки пробок, вылетавших из бутылок шампанского. Когда я наблюдала за Энди с трибун для семей игроков, по моему лицу текли слезы счастья.
— Он это сделал! — закричала мать Энди, и я обняла ее. Нас обеих переполняла гордость за человека, которого мы нежно любили.
Энди взглядом нашел меня в толпе. Мы смотрели друг на друга и будто заново влюблялись. До чего же я им гордилась. Прижав руку к животу, я еще никогда не была так благодарна за свою прекрасную жизнь.
Она была невероятна, и мне хотелось лишь одно — обнять Энди. Пускай не сразу, но мы, в конце концов, добрались до поля. Бросившись к нам, Энди запустил пальцы мне в волосы и поцеловал меня. Повсюду замелькали фотовспышки. Один из звездных моментов жизни, и вот мы дожили до него.