Его искали, а он нашелся
Шрифт:
Не искушать ее, к сожалению, не получалось.
Поход в дикие земли был тяжелым и выматывающим - зима в этих местах всегда была страшной силой, а если гвардия Сорца и была в чем-то недостаточно хорошей, то это в сражении в похожих условиях. Ансарг до тех дней и снег-то видел лишь наколдованный магами, потому как в столице его не выпадало с момента постройки Дворца. Конечно, высокоуровневые воители не могли просто взять и замерзнуть, да и были среди них те, кто хорошенько успел повоевать в тех местах, куда аура Дворца уже не дотягивалась.
Но одно дело быстрый рейд в составе ударной группы, а полноценный поход в никуда - это уже совсем другое. Мораль его людей была на высоте, выше уже некуда. После
А ведь были еще и всевозможные чудища, в спячку не впавшие или наоборот, только зимою и проснувшиеся от оной спячки. И чем глубже в неизведанное уходили люди, тем больше таких чудищ было, тем сильнее они становились и тем чаще решались на атаку. Потери были не слишком высоки, причем большей мерой среди обозников и вспомогательных отрядов, но это было только начало. Егеря Сорца в заснеженном лесу работали плохо, терялись и медлили там, где нужно было срываться в мгновенном действии. Они были опытны и умелы, они не достигли бы своих высот, не умей они быстро адаптироваться к незнакомым условиям, но на эту адаптацию требовалось время.
А время оплачивалось кровью.
Ансарг не позволял проявиться на своем лице ни единой эмоции, молча указывая нужное направление и продолжая вести своих людей к цели. Вероятно, многие из них думали, что вел он их не к цели, а к гибели - предать для гвардейца все равно невозможно. Но тонкая и неуловимая пелена отчаянной обреченности потихоньку укрывала людей своим гнусным покровом. Он мог обратиться к людям с речью, зажечь в их сердцах веру и надежду, но не спешил этого делать. Хранил эту возможность до нужного момента, выжидал и продолжал молча смотреть в заснеженный лес, в одному ему ведомом направлении.
И, в конце концов, привел их всех к цели.
Это строение напоминало циклопических размеров башню, которую построили вверх ногами. Снаружи лишь остатки руин и ошметки древних чар, но чем глубже спускаться, чем ближе к находящейся в земных недрах вершине, тем больше там сохранилось... всякого. И злых чар, и не менее злых стражей, не рассыпавшихся за прошедшие века пылью. Цель была достигнута, но самое сложное и самое страшное было еще впереди.
Первым настоящим врагом стали зеленокожие варвары, для которых это место было то ли святыней, то ли еще чем-то, к чему не собирались допускать чужаков. Зимою количество их патрулей было невелико и только благодаря этой самой зиме они вообще дошли до руин, зашли так глубоко в дикие земли. Начнись их путь в иное время и сорские воины просто утонули бы в зеленом море, что способно медленно растворить в себе любые количества вторженцев.
Но как бы старательно они все ни обходили территории племенных стойбищ, как бы ни вылавливали вражеских скаутов, как бы ни пытались успеть раньше, а все равно не получилось. Возле руин их ждала полноценная орда - не самая крупная, но и они были лишь одним отрядом. Несомненно, элитным дальше некуда, но их было чуть больше трех сотен, а воинами были всего две трети из них.
Переговоров не было, да и быть не могло. Орки вообще очень недоговороспособны, а уж с теми, кто слабее и меньше числом, чем они сами, им разговаривать вообще "западло". Вместо разговора была атака, пусть даже монстры предпочли бы устроить засаду. К счастью, засады на тех, среди которых почти сотня имеет класс рейнджера или чего-то похожего, априори глупая затея.
Бой был тяжелым и очень дорогостоящим. Почти треть отряда там и погибла, но главной ценой стали не жизни, а невосполнимый запас всевозможных расходников, которыми орков и гоблинов буквально закидали. Орда монстров, при поддержке ручных чудовищ и призванных духов, схлынула, оставив после себя гору трупов и стойкое ощущение грядущей беды.
Люди же, оставив без охраны почти уничтоженный обоз, молча последовали за Ансаргом, спускаясь все глубже и глубже в подземелья старых руин, а вокруг принца все ярче сияла аура солнечного света, вселяющая надежду и возвращающая силы тем, кто уже почти отчаялся выжить и встретить новый рассвет.
Если сражение с орками было кровавым угаром, столь же жестоким, сколь и скоротечным, то штурм перевернутой башни был преисполнен смертельно опасной рутины, где любая расслабленность тут же становилась причиной смерти. Мифические классы - это всегда сила, но уж класс, являющийся в большей мере классом поддержки, а не чистым боевым архетипом, способен на настоящие чудеса. Вдвойне способен, если усиливать и защищать нужно не простых слабосилков, а, фактически, элиту государственной армии, и без усиления способную дать по рогам иному адскому владыке.
Нежить, големы и еще раз нежить - именно они противостояли вторженцам, но, к счастью для последних, время не пощадило никого из них. И если нежить еще могла храниться почти вечно за счет силы Смерти в ее телах, то големы, могущие доставить куда больше проблем, по большей части просто деактивировались. Те же, кто еще функционировал, могли сражаться едва ли в треть своей истинной силы, что давало людям шансы на победу.
А мертвецы?
Они, под действием все сильнее колдующего Ансарга разве что только не распадались на ходу. Знаменитая "спираль разгона" во всей красе - когда толпа бенефиков усиливает и восстанавливает резерв немногочисленной элите, позволяя тем действовать куда дольше и мощнее. Ансарга держали сразу две звезды - почти все бенефики их маленькой армии. И если поначалу еще казалось, что самоуверенный мальчишка просто испугался за свою шкуру и лишил воинов львиной доли поддержки, то с каждой секундой это убеждение пропадало.
Ансарг действительно разгонялся, сияя все ярче, до такой степени, что нежить уровнем до двадцатого просто умирала, не добегая до рядов людских, лишь попадая под лучи Солнца, решившего посетить старое и забытое всеми подземелье. Люди же наоборот, становились все быстрее и быстрее, а раны их начинали сиять собственным светом, стремительно затягиваясь. Такой резкий нырок в собственный класс, такое жадное испивание планарной энергии могло бы убить неосторожного пользователя, но Ансарг продолжал командовать, не сбавляя напора. Не усиливая, правда, тоже - какой бы сильной ни была его воля, но уровнем он еще не вышел, чтобы держать такой напор без вреда для рассудка.
Призраки и духи вынуждены были постоянно пребывать внутри стен, не смея прерывать нематериальность и ударить вторженцев, высунувшись из каменных объятий. Элитные конструкты, постепенно пробуждающиеся ото спячки, ослаблялись до того состояния, когда сработанные сквады и звезды воителей могли уничтожать их без потерь и лишних ран. И даже практически закончившиеся расходные амулеты и зелья, потраченные на орков, оказались ненужными.
Объятия Солнца, непрерывно обновляемые принцем, неприлично сильно повышали регенерацию энергии в резервах сражающихся. Настолько, что они действительно влетели в полноценную "спираль" - усиление Ансарга восполняло бенефиков и магов, а сами бенефики восполняли Ансарга. Будь их враг другим, вроде тех же зеленокожих, и людям пришлось бы куда хуже, но сейчас противник был подобран идеально, давая всем сильным сторонам мифического класса раскрыться полностью. Лучи Очищения и Поле Сияния, базовые умения класса, превращали нежить в тренировочные манекены, а уже упомянутые Объятия, которые парень развивал в самую первую очередь, усиливали армию до того уровня, когда количество нежити практически не играло роли.