Его любимая нечисть
Шрифт:
Молчу. Проникаюсь и пытаюсь отделить ложь от… еще более искусной лжи.
Получается с трудом.
— Марлена, ответь что-нибудь. — Жених потерял терпение довольно быстро. — Ты дашь мне шанс?
— Я…
Эмоции душили, раздирали изнутри, но слова не шли, и в горле застрял ком. В конце концов просто протянула ему тот самый ключ, некогда украденный Кьяной.
— Вот.
На красивое лицо набежала тень.
— Может… будет лучше, если ты оставишь его себе?
Голос звучал глухо и ломко. И эта синяя бездна… Я тонула. Лишь обломки разбитой
Налетел холодок, перед закатом всегда становилось зябко. Я поежилась и одной рукой обхватила себя за плечи.
— Марлена, не делай этого с нами, — тихо попросил Алескар.
Нет. Фэй.
— Зачем ты врал?
Надо было просто сунуть ему в руку ключ и идти домой, но… я не могла остановиться. Сгрызу себя, если не узнаю.
— Теперь я другой, — хрипло выговорил он. — И не хотел, чтобы ты видела меня сквозь призму прошлого.
Ладно. Допустим.
— А… почему тогда так внезапно пропал? — спросила и тут же пожалела, смутилась и начала лепетать какую-то чушь: — В прошлый раз ты так и не ответил. Я понимаю, что не могла нравиться тебе по-настоящему, просто…
— Марлена, замолчи. — К моим губам прижался прохладный палец, заставив вздрогнуть и отшатнуться. — Ты была такая живая. Чистая. И я готов был убить каждого, кто косо смотрит на тебя из-за крови нечисти. Несмотря на всю свою светлую магию, готов был на самом деле шеи посворачивать и вашей соседке, и твоему домашнему учителю, и еще парочке активных кандидатов в умертвия.
Его губы сложились в грустную улыбку.
— Признаюсь, я планировал подождать пару лет и посмотреть, что вырастет из непосредственного рыжего бесенка.
— Но делать это предпочел на расстоянии?
Я нахохлилась и отступила еще на шаг.
— Нет, — вздохнул Алескар. — Просто твой отец запретил мне к тебе приближаться. Побоялся, что твои чувства окрепнут, а я доучусь и уеду, чем разобью тебе сердце.
Озноб усилился, но на этот раз не имел никакого отношения к захватившему власть над миром вечеру.
— Нет… Я тебе не верю!
Разум упрямился, но вот вредный внутренний голосок припомнил, что несколько дней назад Кьяна тоже на папу жаловалась. И уж ей-то врать ни к чему!
Ох, папа, что же ты наделал…
— Что ж, будь по-твоему.
Алескар криво усмехнулся и забрал у меня ключ. Но этим не ограничился. Прохладные пальцы коснулись метки. Под кожу проник холодок. И белоснежные искры замерцали.
Сверху на нас посыпался дождь из лепестков.
— Стой… Что ты делаешь?! — задергалась я, боясь, как бы он не завершил узор.
С него станется сделать меня сразу женой!
— Отпускаю, — выдавил жених.
А в следующий миг перестал им быть. Метка исчезла.
Невероятная синева его глаз скрылась за уродливыми мутными пленками.
— Совсем? — недоверчиво пискнула я.
— Только не слишком далеко. — Ал говорил так, будто у него сильно разболелось горло. — Я найду способ вернуть тебя, метку и то чудо, которое чуть было не случилось между нами.
Реакции на смелое заявление дожидаться не стал, открыл портал и подло сбежал, пока я не опомнилась.
Впрочем, это громко сказано. Я, кажется, целую вечность там простояла.
Померкший свет заставил очнуться. Вечер наступил. Пора домой.
Отфыркнувшись от упавшего прямо на нос лепестка, я вытряхнула из волос еще штук двадцать и наконец заставила себя покинуть уже не такой прекрасный сад.
Получилось! Я победила! Я свободна! Добилась же чего хотела? И плевать, что слезы уже не просто катятся из глаз, оставляя на щеках мокрые дорожки, но и с подбородка капают, а на платье образовалось мокрое пятно. Странное ощущение полной безопасности, сопровождавшее меня до самого дома, тоже можно как-нибудь не заметить. Притвориться, что не заметила.
Но обрадоваться почему-то упорно не получалось…
Глава 13
Опыт близкого общения с нечистью не прошел напрасно, и господин бургомистр не хуже бабушки чувствовал, когда лучше залечь на дно и переждать. Нет, конечно, он не мог знать, что Алескар — это Фэй, и он мне все рассказал… но я все равно злилась.
Вечером папа припозднился, и я, наплакавшись всласть, уже уснула. Утром мы тоже не встретились. Никто «свою гадость» к завтраку не позвал, да и вкуснющих ароматов по дому не витало. Когда же я вышла из комнаты, обнаружилось, что папы дома нет, миска с сырниками заботливо укутана несколькими полотенцами, чтобы моя порция не остыла, а рядом с этой конструкцией лежит записка. В ней родитель предупреждал, что за ужином к нам присоединится кто-то еще, и просил прийти вовремя.
Очередной жених, что ли? Если так, никому мало не покажется! Я им такое устрою!.. У-у-у…
Но пока нужно было идти в библиотеку. И, разнообразия ради, сделать это получилось без приключений.
Рабочее место встретило привычной тишиной, улыбкой Кьяны и кружкой ароматного чая. Под него прекрасно пошли жалобы на папу, жутика и вообще на жизнь. Ведьма с обязанностями подруги справлялась: то есть сочувствовала, утешала и в нужных местах ругала всех провинившихся. Ее сестра в разговоре никак не участвовала. С тех пор как отошла от паники и с концами обосновалась в библиотеке, она, похоже, задалась целью перечитать ее всю. Вот и сейчас сидела в своем углу с книгой, изредка шелестела страничками и в нашу сторону даже ухом не вела. Правду говорят, природа поровну делить не умеет. Кьяне даже капли этого прилежания не досталось.
Ближе к донышку второй чашки обиды чуть улеглись, а разговор плавно перетек на другое:
— Мелвин не такой плохой, — с непоколебимой уверенностью заявила подруга. — И не смотри на меня так! Ты сама видела, что он страдает.
— Угу. Но это не отменяет его желания добить того, кому он и так жизнь испортил.
Простить и понять желания не было. Вот проклясть и притопить где-нибудь по-тихому… это да.
— Мара, у него причины есть, — сказала Кьяна. Ведьма взирала на меня со значением. Ну, как будто знает какую-то тайну.