Его любимые женщины
Шрифт:
Во время обеда зазвонил телефон. Кендрик вскочил из-за стола и взял трубку.
– Это тебя.
Кэссиди откинулась на спинку стула. Ей на глаза падали крашеные светлые пряди волос.
– Я думаю, что Рэйна не обязана отвечать на телефонные звонки Дарта Вейдера во время обеда.
– Но Кендрик уже взял трубку. Я не могу бросить трубку, не дав ему договорить.
Рэйна встала из-за
Когда Рэйна уехала от Дерека сегодня днем, ей казалось, что он делает успехи. Он научился менять подгузники, и Изабелла выпила бутылочку, которую ей согрел Дерек.
Два года назад ее младшие сестры и брат не выдержали и взбунтовались против «Империи». По их настоянию она объяснила Дереку новые правила. Каждый вечер с семи до восьми часов – время семейного обеда. Она просит не тревожить ее хотя бы этот час. Или он забыл, или – снова – не обращал внимания на ее попытки установить границы.
Закрыв за собой дверь, чтобы родственники не могли ее услышать, она приложила телефон к уху.
– Я думала, что ты понял…
– Я знаю, – перебил он. – Никаких телефонных звонков во время обеда. Но это срочно. По-моему, у Изабеллы жар.
– Послушай, Дерек, у детей все время жар. Просто измерь ей температуру. Если она выше…
– Как мне измерить ей температуру?
– Сначала ты должен найти термометр. Потом ты должен измерить ей температуру ректально или подмышкой.
– Ректально? – Дерек говорил таким голосом, будто он задыхался.
– Да. И… – На кухне несколько человек принялись жаловаться и возражать против того, что она до сих пор говорит по телефону. – Почему бы тебе просто не поискать это в Интернете, как сделал бы нормальный человек? Я уверена, что где-нибудь есть сайт, где рассказывается, как измерять температуру ребенку.
И впервые за девять лет работы у Дерека она бросила трубку, не дав ему договорить.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Откровенно говоря, ей было приятно. Хотя этот мятежный поступок мало чем утешил Рэйну.
Девять лет она делала все, о чем просил ее Дерек. У нее был длинный рабочий день. Она жертвовала своим личным временем. Она защищала Дерека, когда другие называли его тираном и бесчувственным ублюдком. И делала она все это потому, что думала, будто видит в нем те качества, которых больше не видит никто. Потому что думала, что они разделяют то, чего он не разделяет ни с кем другим. Пусть Дерек ее не любит – а у нее никогда не было иллюзий, что он ее любит, – она считала, что он по крайней мере ей доверяет.
Но
– Мне следовало это сделать несколько лет назад, – пробормотала она, открывая дверь кухни и стараясь отогнать чувство вины.
Спустя час, заканчивая мыть посуду, она все еще не сумела избавиться от этого чувства. Она обернулась к Лавендер, которая вытирала посуду и ставила ее в шкафчик, и открыла рот, собираясь заговорить.
– Перестань себя этим мучить.
Рэйна закрыла рот. Потом сказала:
– Я не знаю, о чем ты говоришь.
– Ты все еще беспокоишься, не случилось ли с Изабеллой что-то серьезное. Дерек – взрослый человек. Он сам поймет, что должен…
Прежде чем Лавендер успела закончить свою мысль, в дверь позвонили.
– Это лучше не…
– Рэйна! – крикнула Кэссиди из гостиной. – Это тебя.
Не поднимая глаз от домашней работы, Кендрик принялся подражать тяжелому дыханию Дарта Вейдера, после чего посмеялся над собственной шуткой.
Рэйна вытерла руки и взглянула на Лавендер и Кендрика.
– Оставайтесь здесь.
Стараясь подавить раздражение, она пошла в гостиную и обнаружила – в точности, как она и ожидала, – что возле парадной двери стоит Дерек и держит на руках плачущую Изабеллу.
Увидев его у себя в гостиной, Рэйна пришла в такое замешательство, что на миг потеряла дар речи. Он был одет примерно так же, как днем: те же парадные брюки и рубашка, но уже без пиджака. Он закатал рукава рубашки. Рэйне часто доводилось его видеть в такой одежде, но всегда в офисе, после работы. И он никогда раньше не выглядел таким… растрепанным.
Его волосы были взъерошены, на его рубашке – какое-то таинственное бежевое пятно.
В дверях, у Рэйны за спиной, застыли Кендрик и Лавендер. Кэссиди сидела на диване, рядом с инвалидной коляской их матери, и смотрела по телевизору комедию положений. При виде их любопытных, оценивающих взглядов Рэйне стало не по себе. Если учесть их вроде бы и шутливую – но искреннюю – враждебность по отношению к Дереку, ситуация складывалась очень неловкая.
– Вам не следовало приезжать, – сказала она ему.
Он протянул ей Изабеллу.
– Я не смог найти термометр. Потом, когда я усадил ее в машину, чтобы поехать в аптеку и купить термометр, она начала плакать. – Он вытащил ушной термометр из кармана брюк. – Я купил его в аптеке, но каждый раз, когда я им пользуюсь, я получаю разные результаты. А она продолжает плакать.
Лавендер пересекла комнату.
– Общеизвестно, что такой термометр ненадежен для детей. – Она протянула руки. – Разрешите, я ее возьму.
Дерек с подозрением уставился на нее.