Его маленькое (не) счастье
Шрифт:
— Ну, пап, — тянет она.
— Ты завтра встречаешься с мамой.
Дочь сразу опускает глаза.
— Хорошо, — кивает, но без энтузиазма. Даже, можно сказать, расстроено.
— Подарок ей подаришь. Вы давно не виделись, — пытаюсь найти аргументы.
— Да, — соглашается Лера. — А потом можно на каток?
Киваю.
Несмотря на то, что мы с Марьяной развелись, мне неприятно, что дочь стала отдаляться от нее. С матерью должна быть связь…
— Хорошо, давай в ванну и спать. Сама справишься?
— Ну конечно, что я, маленькая, — фыркает Лера.
— Ты моя большая девочка, — целую ее в макушку
Поднимаюсь наверх, подхожу к ее двери, заношу руку, чтобы постучать… Но ведь не откроет же. Нажимаю на ручку — открыто. Замечательно. Будоражит. Тысячу лет со мной такого не было, чтобы все внутри переворачивалось от предвкушения встречи с девочкой.
В комнате горит лишь светильник на тумбе, кровать расправлена, на столе — Леркины подарки, в кресле брошено ее вязаное платьице, колготки и белье, из ванной слышится шум воды…
Закрываю глаза, это так заманчиво. И почти невозможно контролировать. Срабатывают инстинкты, хочется войти в эту ванную и… Черт, в этой комнате все пропитано ей. Девочкой, которая когда-то давно, будучи ребенком, заявила, что выйдет за меня замуж.
Прохожусь по ее спальне, осматриваюсь. Книги на тумбе, в основном романы, но есть парочка серьёзных. Телефон, наушники, серёжки, фенечки, тетрадки. Какая она всё-таки девочка еще.
Вода в душе стихает, проходит несколько минут, и дверь ванной распахивается. Поворачиваюсь, Алиса застывает, смотря на меня во все свои красивые карие глаза. И, черт, все мои серьёзные и вменяемые речи теряются. Она в одном полотенце, волосы влажные, на плечах капельки воды, и румянец на щеках.
Мое дыхание сбивается, сглатываю. Ну что ты стоишь, моя хорошая, беги одеваться, иначе… А девочка застыла, не сводя с меня глаз. И даже когда я подхожу к ней вплотную, прижимая к стене, не отступает, только стискивает на груди полотенце и всхлипывает, закрывая глаза.
ГЛАВА 22
ГЛАВА 22
Платон
— Скажи мне, маленькая… — шепчу, наклоняясь к ее уху, глубоко вдыхая. Голова кругом от ее чистого запаха. Она так сладко дрожит, когда я ставлю руки на стену, отрезая пути к отступлению. Теперь не сбежит. Я на ногах, и наши силы не равны. — Ты меня ждала? — спрашиваю, касаясь губами ее виска. Мне так много хочется, и с нежностью это никак не связано. Я уже и забыл, как это — любить чистую и неискушенную девочку. За годы брака мое тело настроилось на грубость.
Молчит, кусая губы, глаза по-прежнему закрыты. Ее дыхание учащается, а щеки краснеют еще больше. Хочу. Боже, дай мне сил не взять ее прямо здесь и сейчас. Возле этой стены. Меня самого начинает потряхивать от желания. Слишком голодный. А с этой девочкой так нельзя.
— Алиса, открой глаза, — веду губами и аккуратно целую за ушком. Отстраняюсь, заглядываю в карие глаза. А там много всего, спектр эмоций. Неравнодушна. — Я очень скучал, — прикасаюсь пальцами к ее щекам, веду по скулам к губам, которые она уже искусала. Мягкие, тёплые, манящие.
— Не похоже, — шепчет она.
— Что? — я невменяемый сейчас, воспринимаю только язык ее тела. А оно много чего говорит.
— Не похоже, что ты скучал, — уже громче и увереннее заявляет она. Ммм, какая вкусная реакция. — И я не скучала, — упирается одной ладошкой в мою грудь, пытаясь оттолкнуть. Прям сейчас взял и отпустил. Даже не надейся, моя хорошая. — Ты уехал, не посчитав нужным со мной поговорить. Ты не писал мне и не звонил! Конечно. Кто я такая? Вот и я не скучала, — толкает меня. Перехватываю ее руку, прижимаю к стене. Второй рукой сжимаю подбородок, фиксирую и целую. Нет, не нежно. Жадно, всасывая, вторгаясь в её рот. Хочется стонать от удовольствия. Невозможно остановиться.
Девочка не отвечает, но и не сопротивляется. Податливая, приоткрывает губы, позволяя мне пить ее до дна. Рычу, когда она все-таки кусает меня за губу. Это заводит еще больше, кусаю ее в ответ и тут же ласкаю языком. Мы задыхаемся, Алиса дрожит и выгибаясь мне навстречу.
Отпускаю сладкие губы, покрываю поцелуями шею, прижимаюсь губами к трепещущей венке, прохожусь по ней языком, ловя ее тихий всхлип. Да, звучит моя девочка. Крышу срывает окончательно. Веду губами ниже, целую плечи. Руки уже не слушаются, сжимают талию, бедра, забираясь под полотенце, касаясь ее горячей, нежной кожи. Понимаю, что надо остановиться, но это же невозможно. Мне очень хочется. Задыхаюсь, оставляю ей засос на шее. Теряю разум окончательно, когда ее ладошка зарывается в мои вопросы на затылке, когда девочка постанывает и выгибается, предлагая себя.
Замираем, слыша стук в дверь. Вашу мать! Кто бы там ни был, скройся!
— Папа! Ты здесь? — пищит за дверью Лерка. Дергает ручку, и… Слава богу, я додумался закрыться. Утыкаюсь Алисе в плечо, пытаясь отдышаться. — Папа!
— Да, сейчас я выйду!
Отстраняюсь, заглядываю в пьяные глаза Алисы.
— А говорила, что не скучаешь, — усмехаюсь, быстро целуя в припухлые губы. — Я скоро вернусь, — отталкиваюсь от стены. Глубоко вдыхаю, пытаясь прийти в себя. Одёргиваю футболку, чтобы дочь не заметила моего состояния, и выхожу в коридор. — Что случилось? — голос хриплый, выдает меня с головой, надеюсь, что Лерка еще не соображает, что к чему.
— Я не могу найти ту сиреневую пижаму, которую мы купили на ярмарке.
Пижама…
Черт. Усмехаюсь сам себе, разворачиваю дочь и увожу в комнату.
Чемодан, который мы еще не разобрали, перевернут. Аккуратно выкладываю стопки вещей и, естественно, нахожу ту самую пижаму.
— Вот, — кидаю на кровать. Дочь хмурится, кутаясь в халат.
— Ее здесь не было.
— Просто магия, — усмехаюсь. — Это все, что ты хотела?
— Да, — кивает, разворачивая свою пижаму.
— Тогда переодеваться и спать.
— Ты опять к Алисе? А что вы там делаете?
Хороший вопрос. Чего только я ни хочу там сделать.
— Мы разговариваем, — иду к двери, но Лерка не унимается.
— О чем разговариваете?
— О будущем, — почти не лгу, там решается наше общее будущее. — Все, спать, — выхожу из комнаты. Тру лицо руками. Меня еще немного потряхивает от сладкой девочки.
Дергаю ручку ее двери — заперта. Тихо стучу — не открывает. Стучу громче. Тишина. Ну что опять-то не так? Облокачиваюсь на стену. Дышу глубже. Выбить, что ли, эту дверь к чёртовой матери и отшлепать по заднице. Испугалась близости? Могла бы меня просто остановить.