Его Муза. Часть 1
Шрифт:
Его нога прижимается еще крепче к моей, но сейчас я почти равнодушна к этому. По-моему я выпила слишком много пива.
Логан поворачивается, чтобы включить Джонатана и Руби в наш разговор:
— Обычно я вызываю сильные эмоции. Любовь. Ненависть. И это становится немного утомительным.
А вот я считаю утомительным его дерзкую самоуверенность.
— Вы не очень-то и стараетесь скрыть свое пренебрежение, — говорю я.
Он поворачивается ко мне снова, слегка прищурив свои зеленые глаза.
— Что заставляет вас
— У вас есть те, кто ест из ваших рук, но вас даже не волнует, что вы кормите их.
Почувствовав удар по голени, я бегло взглянула на Руби, которая умоляюще смотрела на меня, моля не быть сукой с ее кумиром. Но почему-то мне кажется, что ему нравится моя стервозность.
— Она хотела сказать, что вы великолепно выступили на встрече с читателями, — произносит Руби.
Логан очаровательно улыбается ей.
— Вы действительно драгоценность для друзей, Руби. Не каждый стал бы выгораживать друга в такой ситуации, но ваша подруга уже сказала мне, что вы практически вынудили ее прийти на встречу. — Прежде, чем сделать очередной глоток виски, он смотрит на меня и добавляет: — Это заставляет меня задуматься, что еще человек может вынудить вас сделать?
Он подмигнул мне? Я выпучиваю глаза на Руби, но она так же изумлена. Когда Джонатан спрашивает о последней книге Логана, тот наклоняется вперед и облокачивается на стол, отвечая на вопрос. Руби тянет меня назад и шепчет:
— Он запал на тебя. Почему ты не можешь просто быть хорошей?
У меня есть ощущение, что Логан «в ударе» может, в самом деле, оставить синяки.
— Если он не может быть хорошим, почему я должна?
— Сравни его с теми первокурсниками и парнями со старших курсов, и скажи, с кем бы ты хотела оказаться в постели.
— Сравнивают в реальных условиях, Руби, а мы просто выпиваем.
Теперь она таращится на меня, но я не собираюсь сознаваться, что меня все больше влечет к Логану. Ему об этом тоже не нужно знать.
— Ты же знаешь, к чему может привести пьянка, — не отстает Руби. — Я просто говорю, что на твоем месте…
— Хочешь поменяться? — шепчу в ответ, хотя боюсь, что не смогу заставить ногу отлепиться от Логана.
Джонатан пытается вовлечь нас в разговор.
— Руби, тебе не кажется, что эпизод, где пара сначала борется в дюнах, а потом занимается сексом, — самая невероятная часть истории?
Руби становится красной, как свекла, и пытается объяснить Логану, глаза которого с интересом мерцают, свою точку зрения. Нет сомнений, что Джонатан получил не один удар под столом.
— Я просто сказала, что реагировала бы по-другому, и все. Но у меня нет характера и мотиваций Иезавели. Это соответствует повествованию, конечно. И это действительно было великолепно!
— Цитата, — произносит Джонатан, взмахивая рукой, чтобы проиллюстрировать слово, — «Никакая женщина в здравом уме не взяла бы его в задницу, брошенная в дюнах на два дня». Конец цитаты.
Джонатан
Руби кипятится, мне становится интересно, о чем же эта книга, а Логан, смеясь, отвечает:
— Просто, чтобы прояснить ситуацию — я никогда не утверждал, что Иезавель была в здравом уме.
— Значит, все ваши книги о траханье? — спрашиваю я.
Он прекращает смеяться и, откашлявшись, симулирует серьезность:
— Жизнь, моя дорогая, и есть траханье. Или вы пытаетесь трахнуть кого-то, или они пытаются трахнуть вас или трахаться с вами, или вы пытаетесь избежать одного из трех.
Я качаю головой, не соглашаясь с его философией:
— Это глупо, цинично и невероятно удручающе.
— Но это правда.
Он склоняется ко мне, и я вдыхаю мускусный аромат его одеколона:
— Позвольте мне объяснить вам на примере ваших друзей. Он пытается трахнуть ее. Она пытается избежать его. Теперь он пытается трахаться с нею, глупо вовлекая меня, между прочим, а она прилагает все усилия, чтобы трахнуть меня. Я имею в виду, что очень заметно, что она этого хочет.
Он откидывается назад, забирая с собой свой восхитительный аромат, и выглядит еще более дерзким и уверенным.
Руби отворачивается от Джонатана и ослепительно улыбается Логану:
— Я сожалею, что вы видели нашу ссору. Джонатан знает, как я люблю Ваши книги. Я сделала бы, что угодно, лишь бы писать так, как это делаете вы. С такой мощью и слой. Мне действительно жаль, что вы не будете нашим преподавателем в этом году.
Логан потягивает виски:
— Ваше желание может осуществиться.
Руби морщит лоб.
— Что вы имеете в виду?
— Ваш Декан предложил мне это место. Кажется, Кари Анадонаполус отказалась в последний момент по семейным обстоятельствам.
— Что? Вы бы согласились? — Руби практически подпрыгивает на месте. Нет, не практически. Она подпрыгивает.
— Я рассматриваю это предложение. — Он отводит взгляд от Руби и находит мои глаза. — Может, действительно стоит уехать из Нью-Йорка на некоторое время, сменить декорации, найти новые источники вдохновения.
Логан пристально на меня смотрит, и я чувствую, что краснею, чувствуя тяжесть в груди, и мои колени дрожат, не смотря на то, что я сижу.
— У вас, наверное, есть более важные дела, чем болтаться в колледже небольшого города, — произношу я в свое пиво.
— Самое важное, что я должен сделать, это написать следующий роман, и до сих пор я ничего не делал в Сохо.
— Не может быть! — восклицает Руби, будто ей двенадцать лет. — Вы напишете свой новый роман здесь? — Ее глаза сияют, как у ребенка.
— Я обсужу эту идею со своим агентом. Думаю, он будет не против.
— Ваш агент… Ничего себе… — Руби потрясена.
— Пойду покурю. — Логан поднимается из-за стола, доставая сигареты.
— Вы вернетесь? — в голосе Руби сквозит отчаяние.