Его невеста
Шрифт:
У меня не было времени ждать. Поле зрения сузилось: я видела только вампира, обмякшего на капоте и прижатого к балке бампером – еще живого, остальное погрузилось в темноту. Руки напряглись, словно Десмодов попытался привстать с капота.
Я нащупала пистолет на соседнем сидении. Запястье ныло, снимая с него нагрузку, я положила длинный ствол на обод руля. Вампир, почти беззащитный, был на прицеле – я могла воспользоваться «своим» шансом.
Только Андрей сказал: у пули низкая начальная скорость.
У нее другой принцип действия, другой сплав. Там
Пора решаться: Десмодов приходил в себя
Я опустила пистолет, и бросила «винторез» цевьём на руль. Снять с предохранителя и выжать до упора спуск – дело одной секунды. Очередь вспахала стекло, оглушив меня, словно в машине взорвались петарды. Лобовое стекло опутали трещины, его разорвало в центре – стреляла я кучно, в направлении Десмодова, но не заботилась о том, чтобы попасть. С такого расстояния сложно промахнуться – очередь проделала здоровенную дыру в стекле.
Я отбросила винтовку, покрепче взяла пистолет, удерживая обеими руками, и резко подняла оружие. Я сильно рисковала, стреляя. За столько лет патрон мог прийти в негодность. Мог взорваться в стволе и повезет, если я при этом не пострадаю. Но этот риск того стоил.
Около секунды я выждала, чтобы убедиться, что не промахнусь.
Между нами было метра два. Расширенные, полные жажды жизни и сожаления глаза парня смотрели на меня. Он пытался что-то сказать – остановить меня, но я нажала на спусковую скобу.
Впервые в жизни я не чувствовала, что поступаю правильно. Он убивал вампиров, но это его природа. Десмодов был полностью прав: я человек, мне нечего здесь делать, это не моя война. То, что я выступаю не на его стороне – просто случайность, между нашими видами нет вражды. Только убитую девушку я не могла простить.
Отдачу я почти не почувствовала – пистолет был тяжелым, а импульс слабым. К тому же я привыкла к сорок пятому.
Пуля ударила ему в грудь. Вампир попытался разодрать рану, чтобы избавиться от опасного кусочка металла, но быстро обмяк и повалился на капот. Он еще дышал, но все реже и слабее.
Я откинулась на сидении, пытаясь перевести дух. По боеприпасам был полный голяк: я расстреляла все, что было. Если сейчас Десмодов придет в себя – мне конец. Но он содрогнулся, впиваясь пальцами в капот, с хрустом проминая его, и затих.
Я устало рассматривала тело, еще не веря, что все кончено.
Боковым зрением уловила движение и обернулась – к машине ковылял Эмиль, прижимая ладонь к животу. Он согнулся – видно, что ранен. Взгляд был прикован к трупу пожирателя.
Эмиль остановился, вдыхая сладкий запах крови, бензина и пороховых газов, а затем бросился к телу Десмодова. В рассеянном свете – фары завалило мусором и досками, я безразлично наблюдала, как он упал боком на капот и вгрызся добыче в шею.
Он жадно глотал кровь пожирателя и не оторвался, даже когда
В них мало осталось человеческого: оба ранены, а у Андрея еще и перебита челюсть. Я смотрела, как они, огрызаясь друг на друга, выясняют отношения, а затем смиряются с неприятным соседством и вместе жрут труп врага.
Я заглушила машину и опустила окно. Салон наполнился звуками – тяжелым дыханием хищников, треском пола, проломленного передними колесами, чавканьем и рычанием.
Двое самых близких мне «людей» торопливо высасывали останки.
Я почувствовала, что меня мутит – то ли от трапезы на капоте, то ли после хорошей встряски в машине. Из последних сил я открыла дверцу, и меня стошнило на изломанный пол.
Глава 63
Вытерев рот, я вывалилась из салона.
Поднялась, опираясь на порожек джипа и, не глядя на капот, отбежала вглубь комнаты. Пока я машиной таранила дом, зацепила стол, но не перевернула – он отъехал к стене. Оружие и бумаги ссыпались на пол неряшливой кучей.
Я оперлась на столешницу руками, стараясь не прислушиваться к звукам за спиной.
Полузадушенный шепот привел меня в чувство:
– Яна?
Я подняла глаза: в углу разгромленной комнаты пряталась Лариса, съежившись в комок. Она сидела на корточках, прижав руки к груди, голубые глаза стали огромными. Ее трясло, и смотрела она так, словно я ее убью.
Так, надо взять себя в руки.
– Вы что здесь делаете?
Глупый вопрос, но нужно что-то сказать, чтобы успокоить хоть голосом. И так очевидно, что Эмиль привез ее для обмена. Только он знал, кто она такая.
Пожирательница не была похожа на Десмодова – в ней нет его силы. Может быть, потому что она не пробовала крови или их женщины сами по себе такие?
В ярком платье, со светлыми волосами, она казалась в свете фар нереальной и прекрасной, как лесная нимфа. И очень-очень испуганной – словно загнанная лань.
– Успокойтесь, – попросила я. – Все нормально, он мертв…
Взгляд Ларисы метнулся к мужчинам, клыками кромсающим добычу на капоте, затем вернулся ко мне. По выражению глаз я поняла, что она больше не хочет замуж за вампира. По правде говоря, это тяжкое испытание.
– Я ничего не сделала! Не трогайте меня!
Она уткнулась в колени и глухо разрыдалась.
– Все нормально, – хрипло сказала я. – Никто вас не тронет. Я отвезу вас домой…
Голова еще кружилась, но я выпрямилась.
Джип разбит, да и вампиры пока не собирались заканчивать, так что на ходу только машина Десмодова. Я огляделась, пытаясь отыскать ключи в этом бардаке. Кажется, они остались у него в кармане.
Я уставилась на труп, наполовину закрытый широкими плечами Эмиля. Он припал к шее пожирателя, придерживая рукой безвольную голову. Андрей вцепился в тело с другой стороны капота.