Его невеста
Шрифт:
У Наташи имелись пропущенные звонки. Просмотрела адресатов. Ничего важного.
Проснулись они с Федором рано. Вернее, первой проснулась она. Зашевелилась и сразу же почувствовала, как тяжелая мужская рука успокаивающе обвивает её талию.
— Спи, маленькая.
Он рядом.
Какое тут спать!
Глаза распахнулись, сон исчез.
Наташа помнила, как прошла в спальню. Как устраивалась под одеялом, и совершенно не помнила, как к ней присоединился Федор. Спала она крепко, без сновидений.
Её словно убаюкивали,
Оказывается, вот почему…
Утром события прошедшего дня воспринимались немного иначе. Сначала Наташа вспыхнула от смущения, потом решила, что всё происходящее — норма её нынешней жизни.
Она меняется.
Федор потянулся, перекатился на спину, закинул руки за голову и продолжил лежать, не открывая глаз.
Делая вид, что спит?
Наташе стоило бы отвести от него взгляд. В другой жизни, то есть ещё дня два назад, она так и сделала бы. Непременно. Где она и где красивый обнаженный мужчина в её постели? Две параллели, которые ни под каким углом не могли пересечься. И всё же. Вот она. Вот он.
Наташа смотрела на мускулы Федора, на впадину подмышки, на грудь, покрытую темными волосами. На идеальный живот. То, что ниже, было скрыто одеялом.
Недостаточно, потому что Ната прекрасно видела выпуклость в районе паха.
Возбужден.
Утренняя эрекция, или реакция на её присутствие рядом?
— Ната, я даю тебе возможность сбежать от меня. Минута пошла.
Он даже не открыл глаза, лишь уголок рта довольно дернулся кверху.
Ната соскользнула с кровати с хорошим настроением.
После разговора с мамой оно не то, чтобы испортилось, но стало более ровным. Ната продолжила стоять у окна, положив телефон на подоконник, и смотрела на просыпающийся город, когда почувствовала приближение Федора. Именно почувствовала. Кожей. Обонянием. Точно видела его со спины.
Он шел размеренно, уверенно. Так двигается человек, точно знающий, на какой ступени социальной
лестницы он находится.
Парфюм и аромат кожи Федора будоражил, ласкал её обоняние. Наташа даже задержала дыхание, настолько необычны были ощущения. Они не раздражали, не вызывали отторжения.
Наташа не выдержала и обернулась. Ей хотелось видеть его. Она ничего не могла поделать с порывом.
Федор снова был в черном. Ему шел этот цвет, подчеркивая легкую небритость и бронзовый загар.
— Как прошел разговор? — осведомился он с легкой улыбкой. Глаза при этом оставались серьезными.
— Мама не волновалась за меня эти дни, — она надеялась, что в её голосе нет примеси горечи.
Федор повел разговор, явно показывая, что её старания тщетны.
— Ей сообщили.
— Да. Федор…
— Вчера ты меня называла Федей.
Щеки Наташи вспыхнули. Она отлично помнила, при каких обстоятельствах его называла Федей.
— Не всё сразу, хорошо? — вскинула руку кверху раскрытой ладонью к мужчине. — Если разговор зашел про маму и меня. Кто ей сообщил? Кто поставил в известность? И кто доставил меня к тебе? Не Доминикана же.
— Нет, одной ей такое не осилить. Люди Старейшин.
— Почему? Чтобы ты вернулся в компанию и не ушел за Грань, как ты говорил мне вчера?
— Да.
— Ты большая шишка, Федор. А я даже твоей фамилии не знаю.
Он назвал.
— Красивая.
— Я рад, что она тебе понравилась.
Сердцебиение Наташи участилось. Нет-нет, он не может сейчас намекать… Вот не может и всё! Девушка встретилась взглядом с мужчиной и медленно покачала головой. Она ни на секунду не сомневалась, что он её поймет.
— Наташа, какие у тебя планы на сегодня?
— Никаких. В институт… Каникулы ещё не закончились.
— Тогда у меня предложение. Ничто не успокаивает девушек лучше, чем походы по магазинам. Подожди, не перебивай меня и не спеши вступать в оппозицию. Ты — моя истинная. Моя пара. Я хочу о тебе заботиться. Мои деньги — теперь твои деньги. Это нормально. Я не покупаю тебя. Не пытаюсь задобрить деньгами или добиться быстрейшего расположения. Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Ты сама вчера заметила, что иногда чувствуешь себя неровней мне. Это плохо, Наташа,
— Федор сделал шаг в её сторону, сократив расстояние между их телами. Пространство ещё оставалось, он не встал впритык, не нарушил личностное пространство. Не перешел невидимую черту. — Мы скоро начнем выходить в люди. Посещать рестораны, клубы, мероприятия. Для меня не имеет значения, в чем ты. Никто в моем присутствии на тебя не посмеет бросить пренебрежительный взгляд. Главное твой комфорт. Твой пуховик тоже оставляет желать лучшего. Обувь… Даже не из качественной кожи.
Наташа усмехнулась.
— Когда ты успел всё рассмотреть?
— Я довольно наблюдательный, — вернул ей Федор и протянул кредитку. — Пин-код: два-четыре- пять-семь. Я с тобой не поеду. Мне надо в офис, Алан уже ждет. Машина с водителем прибудет через час. За это время успеешь приготовиться? Если нет, он подождет. И да… Ещё такой момент. Никто тебя не тронет. О том, что ты омежка и кто-то из двуликих может тебе причинить… — пауза, таящая в себя ощутимую угрозу, — дискомфорт, не волнуйся. Ты — моя омежка, и об этом миру двуликих известно.
Федор поднял руку и дотронулся до щеки Наты. Девушка переваривала его слова.
— Не могу удержаться и не прикоснуться к тебе.
Наташа не противилась.
Смысл?
То, что она и Федор — пара, оспаривать сложно. На уровне физиологии — так точно.
А душа… Любовь и прочие глупости — про них пока речь не велась. Да и вообще, способны ли двуликие на любовь?
И кто теперь она: человек или двуликая? Никаких перемен, кроме дикой и неконтролируемой тяги к Федору, она в себе не чувствовала.