Его одержимость
Шрифт:
Если она сейчас оттолкнет, я не знаю, что сделаю.
А она прячет глаза и только вздыхает.
Ну хорошо…
— Хочешь, чтобы я встал на колени, чика? Я встану, потому что так мне удобнее ласкать твою грудь губами.
Блядское море очень громко шумит. Я еле слышу, что она отвечает:
— Не заставляй меня… Я должна… захотеть тебя сама. Ну… чтобы ты меня обольстил.
Глава 18. Страсти. Анхелика
АНХЕЛИКА
Я
Сейчас моя боль только тянет меня на дно. Я так ничего не добьюсь.
Чего я хочу? Я хочу стать той сильной и смелой Анхеликой, которая никого не боялась. И чтобы Диего Рейес прекратил паясничать и раскаялся в том, что он совершил.
Да, мне, черт возьми, нужны его извинения и обещание, что ничего подобного больше не повторится.
Что он не будет совать мне свой член в горло… ну и не только туда без моего желания.
Если он хочет отношения со мной, пусть считается с моим мнением.
Но действовать, похоже, придется тонко.
Мерседес сказала: «Слушай, Анж, так ты хочешь быть с Рейесом или нет? Если решила, что пойдешь за него замуж, нужно вести себя иначе. Позволяй себя баловать. Знаешь, мужчины ценят только тех, в кого они вложились. Даже не тех, кто хорошо сосет или дает, а тех, кто получает от них настоящее удовольствие. Они все немного альтруисты, прикинь. Ну, конечно, нормальные».
Если я выстрою вокруг себя стену, Рейес просто разозлится и уйдет. Я не получу от него ни капли извинений.
Пусть делает мне хорошо. Я постараюсь расслабиться и немного довериться ему.
Самое стыдное, что мне реально понравился тот раз, когда он меня шлепал. И если бы не похищение, я бы, наверное, отдалась Рейесу в мотеле.
Тогда он как будто чем-то меня околдовал, но я внезапно стала самой собой. Той, кто не боится и не ненавидит.
— Не заставляй меня… Я должна… захотеть тебя сама. Ну… чтобы ты меня обольстил, — мне стыдно говорить такое вслух, но и не сказать я не могу.
— Хорошо, Анхела… Не бойся. Я не сделаю больно.
— Обещаешь?
— Обещаю, — он коротко целует меня в губы и аккуратно опускает на плед, нависая надо мной сверху.
Сейчас ночь и очень темно. Рейес опирается на руки, и на меня почти не давит. Фонарь где-то сбоку, и я практически ничего не вижу.
Так мне не стыдно, но все еще немного страшно.
Сердце пропускает удар. Какой-то частью себя я опасаюсь, что Рейес грубо разведет мне ноги и вклинится между ними, но пока все наоборот.
Он обнимает мои бедра своими, и я чувствую, как сильно он меня хочет.
Он вдруг шепчет:
— Ты больше не пахнешь яблоком.
Ох, нет. Не
— И не буду. Ненавижу яблоки!
— А меня… тоже ненавидишь? — голос немного грустный.
Я пытаюсь понять, что испытываю к нему. Это как-то сложно, только одно я знаю четко:
— Нет… не ненавижу больше.
— А что? — теплое дыхание согревает мне губы, а шепот обостряет ощущения.
Рейес так близко, что я отлично его слышу, несмотря на сильный рокот моря.
Но сейчас мне не стыдно, как будто сам запах этого мужчины туманит мои мысли.
— Не знаю…
— Хорошо, Анхела…
И я снова чувствую горячий и почти невинный поцелуй в губы. А потом в щеки. В шею. И в губы опять.
Всего-то поцелуи, а мне становится жарко.
Я пытаюсь расслабиться. Это сложно, когда вдруг не надо ни бежать, ни драться, а можно вот так раскинуться на песке и принимать поцелуи.
Думать не хочу, с кем и как Рейес учился целоваться. Потому что, мне кажется, всерьез научиться невозможно. С каждым человеком это все равно будет по-другому.
Мне хочется обнять Рейеса и зарыться пальцами в его мягкие волосы. И я это делаю.
Он говорит:
— Не стесняйся. Я просто буду тебя целовать… Ты такая отзывчивая. Делай все… что самой нравится.
— Просто целовать и никакой… грубости?
Я чувствую, как член Рейеса, упирающийся в мой живот, твердеет еще сильнее.
— Будет по-всякому, чика.
Он больше ничего не говорит, продолжая зацеловывать мое лицо, шею и плечи, и в какой-то момент мне нестерпимо хочется ответить ему.
Сама не знаю, зачем: то ли чтобы мои ощущения стали сильнее, то ли чтобы понравилось ему.
В прошлый раз он балдел от того, как я его целовала.
А Рейес как чувствует.
— Ты самая лучшая, Анхела Рубио. Ты невероятная и обалденная…
Я заставляю его замолчать, размыкая языком его губы.
Как-то хищно и… странно приятно.
Хотя Рейес по-прежнему сверху, я чувствую себя отлично.
Он весь здесь и сейчас для моего удовольствия, и я целую его развязнее, вылизывая изнутри и чувствуя, как его член еще плотнее вжимается в меня.
Туда, где все уже очень горячее и мокрое. И мне это нравится.
Я прекращаю целовать Рейеса, только когда заканчивается воздух. Отпускаю его губы, не убирая руки с шеи, но он отстраняется и аккуратно тянет мое платье вниз.
Оно немного развратное, его можно снять и не расстегивая.
На мне остаются лифчик и чулки.
И я слышу полный восторга голос Рейеса:
— Ах ты… Забыла трусики… кошка.
Ну да, Рейес. С тобой все равно бесполезно их носить.
Мне нравится это «кошка». И не нравится, что фонарь освещает так мало.