Его рабыня
Шрифт:
– Да-а-а. – Протянула Машка, устремив все свое внимание на припаркованный напротив моего подъезда автомобиль модели Matiz, где этим временем сидела девушка. – Может, тоже купить себе машину? На машине куда комфортнее передвигаться по городу, нежели трястись в общественном транспорте.
– Не понимаю, зачем он нацепил на себя темные очки? – проговорила я, задумчиво разглядывая мужчину за рулем черной Тойоты, припаркованного рядом с Matiz. – На улице же темно.
– Может, он спит? – предположила подруга.
– Возможно.
Мы пошли дальше. Пройдя метров
– Понравились, наверное. – И Машка тем временем смотрела на него.
– Мы ему в дочери годимся. – Сморщилась я, представив его в роли любовника.
– Подумаешь, - отмахнулась Машка, - у богатых это нормально - заводить молоденьких любовниц. Судя по его шикарному автомобилю – в кармане водятся немалые деньги.
– С чего ты взяла, что эта машина его? – я отвернулась и больше не смотрела на него. – Мне же кажется, что он простой водитель. Видишь, какой на нем обычный черный костюм? И очки эти…. Как у телохранителей богатых бизнесменов.
– Может, пойдем и спросим его? – остановилась вдруг подруга. В ее глазах заискрил веселый огонек.
– Такие люди обычно не церемонятся. – Усмехнулась я, взяла за руку подругу и потянула ее вперед. – Он или пошлет тебя куда подальше или скрутит руки и будет задавать один и тот же вопрос – «Кто такая и как ты нашла меня»?
В ответ Машка лишь фыркнула. Дальше мы уже шли молча.
Пиццерия оказалась довольно уютной: небольшой, но вполне вместительный зал, тихая атмосфера, вежливые официанты, а главное – наивкуснейшая пицца, какую я прежде еще никогда не пробовала. Мы с Машкой испробовали все двенадцать разновидностей пиццы: с традиционными немецкими копчеными колбасками, с шампиньонами, с различными экзотическими морепродуктами, с ананасами и даже со знаменитой картошкой фри. Боюсь даже представить, что теперь будет с нашим животом. Все было так вкусно, что мы напрочь позабыли о своих фигурах и о многочисленных калориях в пицце.
– Пусть этот день нам запомнится на всю жизнь. – Грустно вздыхала Машка после каждого кусочка пиццы. – Когда в следующий раз мы еще так с тобой посидим? Знай, ты была для меня самой верной, самой преданной подругой. Я тебя очень, очень люблю! – в знак своей чрезмерной любви ко мне и долгой дружбы Машка крепко обняла меня.
– Ты словно сидишь на моих похоронах….
– Аня! – с недовольством воскликнула Машка и легонько стукнула меня по плечу.
– Что? Разве не так? Прекрати прощаться со мной. Ведь очень скоро мы уже увидимся. Я тебе назову свой новый адрес, и ты приедешь ко мне. Только учти, никто не должен знать, где я нахожусь.
– Могла бы мне этого не говорить. – Подругу немного обидели мои слова. – Я бы даже под жестокими пытками не выдала тебя.
– Знаю, извини. – Я улыбнулась в ответ, и она немного успокоилась.
– Может, получится договориться с этим.… Как его там?
– С Литвиным? – я сморщила нос и задумалась. – Легче договориться с неговорящим единорогом, нежели с ним.
– Но все же….
– Ты хочешь, чтобы я стала его рабыней? Маш, если я завтра не решусь на побег, то я уже никогда не уеду из этого города. Понимаешь это? – я беспричинно разозлилась на Машу. А во всем виноваты мои расшатанные нервы. За последние два месяца я хожу словно пороховая бочка – одна искорка и тотчас же прогремит взрыв.
– Прости. Я в полной растерянности. Я не знаю, что мне делать дальше. У меня нет денег, нет своего жилья. У меня даже нет родителей, к кому бы я смогла обратиться за помощью. В детский дом, где я росла все восемнадцать лет, меня уже не впустят. В том городе, конечно, остались давние друзья по приюту, но мне нельзя туда возвращаться. Литвин, заметив мое отсутствие, первым же делом отправится в мой родной город.
– Согласна. – Кивнула Машка. – Вот мне интересно, где сейчас находится Лёня? Странно, что Литвин его до сих пор не разыскал.
– Надеюсь, он никогда его не разыщет….
– Что?
– Может, пойдем домой? Я так наелась этой пиццы, что не могу больше вынести запах еды.
– Да, конечно. – Согласилась со мной Маша, и мы начали собираться домой.
Выйдя из пиццерии, Маша вызвала такси, а потом еще долго прощалась со мной со слезами на глазах.
– Аня, только не пропадай. Пиши мне каждый день. Как только приедешь в новое место, сразу же дай мне знать об этом. Хорошо? Ты же знаешь, как сильно я переживаю за тебя.
– Я позвоню. – Пообещала я.
Возвращаясь домой по тому же самому пути, по которому мы с Машей шли часом ранее, я заметила у своего подъезда уже знакомую мне Тойоту и с тем же самым седовласым мужчиной в черных очках. И рядом с этой машиной стояла другая, такая же Тойота.
«Устроили тут выставку своих автомобилей. Даже не пройти нормально». – Проворчала себе под нос и незаметно для солидных мужиков в машинах нырнула в свой подъезд.
Не помню, как поднялась до своей квартиры и как открыла дверь. Все мои мысли сейчас занимал Лёня. Я прохожу в зал и включаю свет.
– Добрый вечер, Анна Игоревна. Вы куда-то собрались уезжать?
Я замерла на месте.
«Что Литвин здесь делает? Как он вошел в мою квартиру?» - молниеносно пронеслось в голове.
Я обернулась на входную дверь. Но позади меня встали два огромных бугая и заполнили своими массивными телами весь коридор.
– Анна Игоревна, не стойте в дверях. Проходите в зал. – С издевкой произносит Литвин, по-хозяйски восседая в моем кресле возле окна.
И кто мое кресло перетащил туда?
– А можно? – спросила я с сарказмом.
Чтобы кто-то в моем же доме указывал мне, что делать, а что нет?! Да никогда!
– Нужно. – Все с тем же нахальным выражением лица произносит Литвин, после чего один из его гигантов силой усаживает меня на стул напротив него. – Не хотите ли кофе?
В этот самый момент мне безумно захотелось его ударить, чем-то тяжелым, чтобы неповадно ему было. Но пораженная такой чрезмерной самоуверенностью и наглостью, я тупо сидела с открытым ртом, так и не найдя ни единого слова, чтобы ему ответить.