Его ребенок
Шрифт:
— Я совершенно не вижу проблемы, — произнесла я, уже стоя на крыше, — хочешь вид, поднимаешься сюда и смотришь. Или вообще быстренько забетонировать выход из этой квартиры и прорубить его в другой.
Марк тихо засмеялся позади и, подойдя, обнял меня, положив свои крупные ладони на мой живот. И пусть на мне по-прежнему была куртка, я даже сквозь нее ощущала жар, исходящий от его рук.
— Я слишком поздно заинтересовался этим объектом. К тому моменту вся техническая документация была уже согласована и одобрена. Кстати, вечером здесь еще более красивый вид, — шепнул он мне в макушку.
Слишком
— Какую из квартир ты выбрал? — на выдохе спросила я, осознав, что никакой совет ему не был нужен. Он просто привез меня, чтобы я тут постояла вместе с ним на крыше.
— Никакую, — хмыкнул он, подтверждая мою догадку.
Ему не нужен был совет, ему нужна была компания. И это все был уж точно не жест романтики. Просто однажды ему понравился этот вид, и он решил показать его мне. Зачем? Чертов Скольников. Какой же размер был у тараканов, гуляющих в его голове?
— Почему?
— Я подобрал эти квартиры для Ромки, хотел, чтобы он выбрал сам. Считал это жилье достойным, и в то же время оно было не таким уж запредельно дорогим, чтобы он обнаглел в конец.
«Ну да, — хмыкнула я про себя, — мне бы, наверное, и двух почек не хватило бы на эту не такую уж и дорогую квартиру».
— Самое то для студента. Да да… — усмехнулась я и резко повернулась в его руках. — Почему передумал? — напряженно посмотрела я на него, утопая взглядом в его темных глазах. В них больше не было смешинок или игривого огонька. Как ни странно, там было сожаление.
— С некоторых пор я немного пересмотрел методы своего воспитания, Карина.
— То есть ты его решил проучить, — кивнула я.
Ну что же, заслуженно.
— Немного…
— А сам Рома знает, чего лишился? Думаешь, поймет? Ведь я же тебя правильно поняла? Ты же меня за этим сюда привез? — Я попыталась отстраниться, но Марк не дал, лишь крепче прижал меня к себе.
— Хочешь ему об этом сказать?
— Хочешь, чтобы на этот раз он подсыпал мне не возбуждающее, а умерщвляющее?
— Ну для этого, пожалуй, нужно все же купить квартиру, когда-то предназначенную ему, только оформить на тебя. Как думаешь? — усмехнулся Марк.
Он пошутил, в его глаза вернулись огненные искорки задора, но я все равно ахнула и, стукнув его в грудь ладонями, грозно выкрикнула:
— Не смей!
— Думаешь, не стоит?
— Думаю, это слишком дешевый способ покупки меня.
— Я сказал, что она не запредельно дорогая, но все же…
— Я не о том!
Марк рассмеялся, а затем переместил руки с моей спины и бережно сжал их на моем лице.
— Хочу тебя, — шепнул он мне в губы, а я обессиленно прикрыла глаза, ожидая последующего поцелуя. Непременно напористого. Порабощающего и далее в таком роде. Только вот к моим губам так никто и не притронулся. — А чего хочешь ты, Карин?
Я настолько не ожидала это услышать, что, распахнув веки, ответила ему вопросом на вопрос:
— Чтобы ты оставил меня в покое?
Только проговорив эти слова, я поняла, как сглупила. Я же не утверждала, я спрашивала. И Марк, в отличие от меня, поспешил ответить, но не словами — он все же поцеловал меня. И опять удивил. Он целовал меня нежно, бережно и очень неспешно,
Я не строила воздушных замков и никогда не была слишком наивной, но тут и глупой бы стало ясно, что Скольников прилагал слишком много усилий для того, чтобы всего лишь заманить в свои сети надкусанную, но недоеденную конфету. Значит, в его намерениях таилось что-то совершенно иное. И передо мной стоял только один-единственный вопрос: желала ли я узнать, чего именно Марк хотел от меня, или нет? И проверить это был лишь один способ — попробовать.
Я сдвинула руки с его груди, одной оплетая его шею, второй зарываясь во взъерошенные волосы, и сама подалась ему навстречу, сильнее углубляя поцелуй.
Ведь ничего же не случится, если я один разочек пойду на поводу у собственных желаний? Только теперь осознанно. Вдруг на чистый, не одурманенный разум все окажется иным? Вдруг я сама смогу отпустить воспоминания о Марке и той ночи? И тогда наконец-то все закончится. Все-все. И мне больше не потребуется противостоять Марку, играя с ним в игры, в правила которых он меня не посвящал.
— Я… — шепнула я, оторвавшись от его губ. Хотела сказать, что тоже хочу его, но он не дал мне этого сделать, продолжив наш поцелуй. А затем я ощутила, как мои ноги оторвались от земли, Марк закинул их себе на бедра, заставляя меня крепче вцепиться в его шею, и, все еще осыпая поцелуями мои губы, скулы и шею, куда-то понес.
Глава 10
Скольников просто не оставил мне возможности связно думать и говорить. Хотя говорить сейчас мне хотелось меньше всего. Я просто судорожно отвечала на его поцелуи, остатками разума понимая лишь то, что отпустить себя было моей лучшей идеей за последние несколько месяцев. А может и за всю мою жизнь.
Я слишком долго была маминой гордостью и опорой. Правильной и надежной Кариной, которая сама же и возложила эту ношу на свои плечи. Стремилась выучиться, устроиться в этой жизни, помочь всем своим близким, отложив в дальний ящик собственные желания. Я запрятала их так глубоко в себя, что до последнего времени даже не подозревала о том, насколько важным для меня оказалось чувствовать себя желанной, чувствовать себя настоящей женщиной, а не подростком, отложившим всю личную жизнь в дальний ящик.
Когда мы спускались по лестнице, Скольников перестал меня целовать, внимательно глядя себе под ноги. Я же словно мстила ему, осыпая поцелуями его шею и гладко выбритый подбородок.
Неужели готовился?
Я подумаю об этом позже.
Сейчас же я осмелилась чуть повернуть голову и провести приоткрытыми губами по краю ушной раковины Марка, невесомо подула туда, и мужчина как-то совсем по отчаянному усмехнулся.
— Ты же не хочешь, чтобы я тебя уронил?
— А ты можешь меня уронить? — кокетливо шепнула я ему в ответ, совершенно не узнавая собственного голоса. Ни тембр, ни сладкие мурлыкающие нотки не были моими.