Его сладкая (по)беда
Шрифт:
Большой, но заполняет меня идеально, ровно так, как надо.
Может, и был смысл в такой длительной подготовке…
Я обтягиваю его, как перчатка, и ощущаю, как он во мне подрагивает, давит на что-то сладкое.
– Тёмочка, ну, пожалуйста, – еле слышно выдыхаю я, но Генералов разбирает мою мольбу.
– Сколько угодно, Беда. Сколько угодно.
И прикусив кожу у меня на шее, отчего у меня вырывает сиплый стон, начинает долбить сочащуюся дырочку.
Глава
И с этого момента никто больше не упражняется в остроумии.
Нас погребает под собой тёмная волна, захлёстывает с головой. Мы дышим в унисон, наши сердца бьются в такт.
Я ничего не вижу.
Я полностью обратилась в ощущения, которые дарит мне Артём.
С каждым толчком я всё больше теряю связь с действительностью. Только наши тела, только точка их соединения, только огонь, заливающий жидкой лавой каждую клеточку. Я сжимаюсь всё сильнее вокруг члена, ударяющего в жаркую глубину. Он скользит во мне туго, и от этого ещё слаще.
Хриплые вздохи Артёма и мои слабые стоны смешиваются в вязкой темноте спальни, пропитанной запахом секса. Обжигающий смерч, раскручивающийся у меня в киске, заставляет толкаться навстречу движениям бёдер Генералова.
– Ну нет! Не так быстро, сладкая, – шипит Артём и, чтобы воспрепятствовать моему самоуправству, перестаёт опираться на локти.
Меня будто придавливает бетонной плитой, но так хорошо и так уместно.
Только очень мучительно.
А Генералову мало доминирующей позиции, он одной рукой фиксирует мои запястья у меня над головой, а второй добирается до груди и стискивает сосок.
О чёрт!
Если до этого я приближалась к финишу ступенька за ступенькой, то сейчас я словно махнула пролёт наверх.
Полностью меня обездвижив, он словно совсем сходит с ума, и я узнаю, что такое – жёсткая поездка.
– Пожалуйста, – шепчу я, не зная, что именно прошу. – Тём, ну же…
И это становится заклинанием, которое превращает Генералова в неутомимую машину.
Загоняя в киску член, он буравит меня так мощно, что я уже даже просить ни о чём не могу. Волшебное ощущение того, как крупная головка раз за разом прокладывает себе путь в тесноте моей дырочки, превращает мои мозги в кисель.
Оргазм обрушивается на меня внезапно.
Словно взрыв сверхновой.
Будто удар по всем оголённым нервным окончаниям.
Кроет не по-детски, сознание плывёт, лишь отдалённо регистрируя, что Артём меня догоняет и замирает во мне. Колдовство длится и длится. Может, на самом деле секунды, но для меня оно растягивается в вечность.
Приход такой оглушающий, что я в шоке.
Я люблю секс. И даже иногда получаю оргазм. Когда привыкну к партнёру.
А тут с первого захода такой крышеснос.
Чёртов Генералов.
Он и тут красавчик.
Меня бы
Хватка на моих запястьях ослабевает, но я даже не могу поменять положение рук. Кажется, что даже в ушах звенит.
Надо же, как я страдаю ради пионов.
Артём всё ещё во мне, а киска продолжает, пульсируя, сжиматься, и от каждого спазма, Генералов слегка вздрагивает и прерывисто выдыхает.
Мы не шевелимся, молчим под замедляющийся стук сердец.
И совсем не сразу мы слышим, что в дверь спальни усердно скребутся.
Тяжело вздохнув, Артём целует в плечо и выходит из меня, а я чувствую нечто вроде сожаления, что всё закончилось. И я пока не готова ни к каким действиям, так что повозившийся сзади и вставший с кровати Генералов вызывает у меня восхищение.
Я так сейчас не могу.
Артём открывает дверь, и пся поднимает радостный лай.
Сейчас вспоминается, что пока мы были заняты, я слышала скулёж, но мне было не до него. Артёму, видимо, тоже.
Генералов куда-то уходит, скорее всего, выкинуть презик, и Бетти уносится за ним, что меня несказанно радует, потому что она бы точно присоединилась ко мне на постели.
Глаза слипаются, я так и лежу отутюженной тряпочкой, когда вернувшийся Артём протягивает мне стакан воды.
Прямо сейчас он в моих глазах становится самым прекрасным мужчиной на свете.
Я даже прощаю ему брошенные в меня в седьмом классе мячики для пинг-понга.
Вот не сажал бы чёрте куда вишню, был бы идеалом.
Во мне борются накатившая лень и извечное женское желание допытаться у Артёма, так ли ему было хорошо, как мне.
Лень побеждает, и пока Генералов разбирается с собаками, посудой и настраивает кондиционер, я проваливаюсь в сон, как в кроличью нору.
Открываю глаза я также резко, как отрубаюсь.
Я сначала не понимаю, что меня разбудило, но вялое шевеление слева даёт понять, что виновником является Бетти. Собакенция упирается когтистыми лапами прямо под рёбра. Я перевожу взгляд на окно. Снаружи ещё темно. И честно говоря, мне плевать сколько времени. Воскресенье. И я чувствую себя, будто вагоны разгружала, хотя моя роль во вчерашнем бесстыдстве была максимально пассивная.
Пить хочется.
Пошарив взглядом по комнате, я замечаю на тумбе стакан с водой и, кряхтя, начинаю перелезать через Генералова, дрыхнущего на спине и закрывшего рукой лицо от лунного света, который льётся прямо на постель сквозь незашторенное окно.
Простынь на нём сбилась в ноги, и я бы полюбовалась этим Аполлоном, но жажда – дело суровое. Вопрос выживания, так сказать.
Стоит мне только перекинуть ногу через спящее тело, как ритм его дыхания тут же меняется, и на мою задницу ложится ладонь.