Его сокровище

Росси Эмилия

Я была горда тем, что мой голос обрел силу. Мне нужно было быть сильной ради моего ребенка.

— Что ты сделаешь все, чтобы защитить меня?

— Да, — без колебаний сказал Анджело.

— Ты мне поможешь? Не доложив Маттео? — Было физически больно произносить его имя.

— Я предан тебе, София. Клянусь.

— Хорошо.

Я ерзала под одеялом, расстраиваясь, что у меня нет сил встать. Трудно было источать силу и уверенность, находясь в постели.

Я глубоко вздохнула и расправила плечи.

— Тогда ты поможешь

мне сбежать.

Его глаза расширились.

— Что ты имеешь в виду?

— Нам нужно уехать. Я не чувствую себя здесь в безопасности. И…

— Я внимательно посмотрела на него, отчаянно надеясь, что не совершаю ошибку. Я хотела доверять Анджело. Мне нужно было верить, что на моей стороне все еще есть кто-то.

— И мне нужно защитить своего ребенка.

Анджело побледнел, и его глаза метались между мной и дверью. Он нерешительно шагнул ко мне, ожидая, буду ли я протестовать или зарычит ли Нудл. Когда мы оба замолчали, он осторожно сел рядом со мной.

— Ты беременна, bella?

Он осторожно положил свою руку поверх моей.

Я быстро вытерла слезу и кивнула.

— Знает ли он?

— Нет. Я только что узнала. Доктор Амато сказала, что она пока ему не скажет. Но мы не можем ждать. Он вскоре узнает, и мне нужно защитить от него этого ребенка.

— София, он никогда не навредит твоему ребенку. Босс получил доказательства, что ты предала его, заключив сделку с Арбеном, и чувствовал, что должен действовать. Он не хотел, чтобы ты пробыла в этой камере так долго.

Гнев вспыхнул в моей груди, и я оттолкнула руку Анджело.

— О, так я должна быть благодарна, что он не планировал меня там долго держать? Достаточно долго, чтобы «Diavolo» не успел рассказал мне, как мой муж будет выпытывать из меня информацию?

Я выплевываю слова, мои руки трясутся. Нудл заскулил и лег мне на колени.

Глаза Анджело были широко раскрыты.

— Босс никогда не стал бы тебя пытать.

— Он уже пытал, — произнесла я сквозь зубы. — Ты на моей стороне или нет?

Анджело сглотнул и снова взглянул на дверь. Пока я ждала его ответа, в моем животе образовалась яма страха. Неужели я снова просчиталась?

— Я на твоей стороне, — сказал он наконец. — Всегда.

Я с облегчением выдохнула.

— Мне нужен телефон, который невозможно отследить.

Он вытащил из кармана телефон-раскладушку.

— Какой у тебя план? Ты не можешь вернуться в Чикаго.

— Нет, — сказала я, взяв сотовый телефон. — Не в Чикаго.

Я схватила сумочку с тумбочки и трясущимися руками вытащила визитку Леоны из потайного кармана. Если ее мать сбежала от итальянской мафии, возможно, Леона согласилась бы мне помочь. Мне не хотелось доверять еще одному человеку, но что еще я могла сделать? Я бы не стала вовлекать Милу, Пахан никогда не встал бы на мою сторону, и я не могу доверять никому из Семьи.

Она взяла трубку после третьего

гудка.

— Привет?

— Леона?

Была долгая пауза.

— Вот так сюрприз. Не ожидала услышать тебя, миссис Росси. Чем обязана?

— Кому ты верна? — спросила я, стараясь звучать агрессивно.

Она фыркнула.

— Что это, опрос? Боюсь, у меня нет…

— Мне нужно знать, — отрезала я. — Кому ты верна? Итальянцам или ирландцам?

Я была почти уверена, что она повесит трубку. У нее не было причин разговаривать со мной, но, возможно, она услышала что-то в моем тоне, потому что после нескольких мучительных мгновений она ответила.

— Дядя твоего мужа убил мою маму. Как ты думаешь?

— Хорошо, — сказала я. — Потому что мне нужна твоя помощь.

61

МАТТЕО

София была по другую сторону двери спальни. Нас разделяли всего несколько дюймов дерева, но с тем же успехом это мог быть океан.

Доктор Амато приходила и уходила в течение дня, отказываясь дать мне какую-либо информацию, кроме того, что состояние Софии стабильно. Она ушла на ночь, сказав мне, что вернется утром.

И теперь Анджело был в моей спальне с моей женой. Он зашел туда пару часов назад. Она вызывала его, хотела его, а не меня. Потому что не он запирал ее в камере. Это не он предал ее.

Мои люди стояли у входной двери. Ромео был единственным, кому я позволил остаться со мной. Никто другой не мог стать свидетелем моего позора, быть свидетелем того, как их Дон разваливается из-за женщины.

Ромео обошел коридор, его челюсть была напряжена, а галстук перекосился. В одной руке у него был напиток, а в другой телефон. Он протянул мне трубку.

— Это Франко.

Я поднес сотовый к уху.

— Босс, у Доменико есть секретная квартира в Бруклине.

Мое сердце колотилось в груди.

— Что?

— Я отследил его по камерам наблюдения. Он ездил в эту квартиру по крайней мере раз в неделю последние три месяца.

Я выругался и повернулся к Ромео.

— Франко пришлет тебе адрес. Нужно будет поехать туда прямо сейчас! Бери с собой людей. Будь готов к бою.

— Да, Босс, — сказал он, хлопнув меня по плечу, прежде чем выбежать из квартиры.

Я хотел пойти с ним, но это означало бы оставить Софию. И я устал ставить кого-либо выше нее.

Я повесил трубку, и в квартире повисла гнетущая тишина. Вся яркость, которую София привнесла в это пространство, была разрушена.

Я ходил по коридору, ожидая отчета Ромео. Я представлял, как буду пытать Доменико, как буду сдирать с него плоть. Медленно, поэтому он оставался бы живым в течение нескольких дней. Недель.

Он будет молить о смерти, и я не удовлетворю его желание, пока он не будет полностью уничтожен.