Его строптивая малышка
Шрифт:
– Рискнём?
Нагуглив адрес, мы двигаем в банк.
И, как ни удивительно, но нам без проблем, хотя и спустя несколько часов, потраченных на оформление, возвращается одержимое папиной ячейки. Всё согласно описи, читая, которую мы нервно прихлёбываем холодную водичку, любезно предложенную нам сотрудником банка, смотрящим на нас во все глаза. Такое ощущение, что они все ждали, когда же за содержимым этой ячейки придут.
Драгоценные камни, акции нескольких компаний в неожиданных странах, включая Китай, и подкосивший
Среди документов я нахожу маленькую записку от руки: «Я рад, моя девочка. Всё будет хорошо».
Почему-то эта записка выбивает меня из колеи, и я хлюпаю носом. Папочка…
Собравшись духом, мы заключаем новый договор аренды и перемещаем всё в мою ячейку.
Пока мы торчим в офисе банка, несколько раз звонит Староверов, но я смахиваю вызов, а отправляя сообщения, что перезвоню позже. Последняя весточка от него уже идет текстом: «Тебя забрать?» Я отказываюсь, и теперь Данил ждёт меня дома.
Возвращаюсь я взбудораженная. Очень хочется все обсудить с Виолеттой, но в такси я не рискую говорить о наследстве даже иносказательно. По моим ощущениям, за такой куш могут и грохнуть. У меня стремительно развивается паранойя.
– Даже больше, чем у отчима, – присвистывает Ви, оглядывая дом. – Твой Данил – богатенький Буратино.
– Что скажешь? – спрашивает Данил, встречающий меня на крыльце.
– Что, если ты все еще планируешь удивить меня бриллиантами, то тебе придется постараться.
– Где раздают брюллики? – вопрошает Виолетта, затаскивая чемоданчик на крыльцо.
– Знакомитесь. Ви, это – Данил Староверов, мой босс, – в этом месте они оба хмыкают. – Данил, это – моя сестра Виолетта.
– Очень приятно, – Данил дружелюбно смотрят на Ви. – Комнату уже подготовили. Анна сейчас покажет. Я думаю, мы сможем сразу перейти на «ты».
– Без проблем, – соглашается и без того демократичная Виолетта, которая тоже жадно разглядывает Староверова.
– Этот пока лучше всех прежних, – шепчет она мне так, что Данил это явно слышит. Уголки вокруг подрагивают, а в глазах загорается тёплый огонёк.
Меня даже слегка ревность укалывает. Виолетта вообще обаяшка, и в глубине души я признаю, что она красивее меня. Одно радует, сестра слишком юна, чтобы заинтересовать Староверова.
– Не надо дёргать Анну, я сама всё покажу Ви.
– Ладно скоро ужин. Буду ждать в столовой, – и Данил скрывается в недрах дома.
– Горячий, – констатирует Ви, когда мы заходим в её комнату. – Понятно, чего тебя так штырило. И непонятно, чего ты так долго тянула и упиралась. С таким-то боссом...
–
Эта козень быстро просекает, что мы с Данилом перевели отношения в горизонтальную плоскость, и теперь у нас мир и благодать.
Оставив сестру осваиваться и приводить себя в порядок, я тоже переодеваюсь домашнее.
Мама звонит, когда я уже стою на пороге. Я даже задумываюсь, а брать ли трубку? Я столько всего сейчас знаю про отчима, что молчать – это значит соврать, но она ведь мне не поверит.
Однако мама звонит крайне настойчиво, и я всё же отвечаю.
– Привет, мам.
– Привет. Ты совсем пропала, не звонишь, – упрекает мама.
Странно, а чего она ожидала? Все наши разговоры в последнее время ни к чему доброму не приводят, а все сводится только к ссорам и обидам.
– Занята была: плотный график, уже даже в командировку съездила, – решаю не выставлять очередных бессмысленных претензий.
Помолчав, мама неуверенно спрашивает:
– И что? Тебе нравится то, чем ты занимаешься?
Где-то что-то сдохло. Мама заинтересовалась моими делами. Причём, похоже, искренне. Нет, я не настолько воспринимаю всё в штыки, чтобы думать, что моя судьба матери безразлична… Но всё же когда-то где-то что-то произошло, и я стала отрезанным ломтем.
– Да, мам, не волнуйся. Меня всё устраивает, – успокаиваю я её.
– Хорошо если так, – в ее голосе слышится сомнение. – Просто… Ты же хотела стать архитектором или дизайнером…
Только сейчас мама почему-то осознала, что я наплевала на свою мечту. Что происходит?
На самом деле, я хотела стать художником, но я действительно нашла своё призвание в этой профессии. Мне нравится анализировать, и это получается у меня хорошо. А рисовать я могу и для себя.
– Всё нормально, мам.
Опять неловкая пауза.
– Ты же завтра приедешь? Вот и Ви должна прилететь.
– Да, конечно, буду, – подтверждаю и вспоминаю, что буду не одна. – Мам, у меня ещё будет плюс один.
– С мальчиком придёшь? – оживляется она.
– Типа того, – хмыкаю я, воскрешая в памяти образ «мальчика».
– То есть, это не Толя?
– Нет, это другое. Вот заодно вас и познакомлю.
– Ну хорошо.
Мама мнётся, не зная, что ещё сказать. По душам мы с ней давно не разговаривали. Отвыкли.
Мы скомкано прощаемся. Отчего-то у меня остается ощущение, что мама в каком-то раздрае. Я надеюсь, завтра всё это закончится, и после большой встряски на руинах мы построим наши отношения заново.
– Нифига себе, у тебя хоромы! – Ви засовывают голову в комнату.
– У тебя не хуже, – фыркаю я. – Мама звонила. Ты во сколько должна была прилететь?
– Завтра в шестнадцать пятнадцать. Плюс дорога из аэропорта – это еще где-то полтора часа, все-таки будний день. Значит, у них я была около шести.