Его студентка
Шрифт:
— Неожиданная встреча, а, Златовласка? — ухмыляется Ник, поднимая чёрную оправу рэй-бэнов.
— Подвезти?
Стремительно заливаюсь пунцовым румянцем и мямлю:
— Моя машина не завелась. Я на автобусе.
— Ты не похожа на тех, кто забывает залить в бак бензин.
— Моя машина, — впиваюсь пальцами в лямки своего рюкзака, — она старенькая.
Какого чёрта я всё это ему говорю? Для чего этому мужчине, вообще, знать о том, какая я неудачница?
— Вот что, Ева, давай-ка я довезу тебя домой, — решительно говорит Ник, берясь за ручку двери. — Надеюсь, твой муж не будет против, если тебя до дома довезёт твой новый преподаватель.
Я колеблюсь, тщательно изучая носы у своих кроссовок. Уместно ли садиться к нему в машину после того, что произошло? Конечно, неуместно.
— Эй, Златовласка, я знаю, что красавчик, и рядом со мной ну очень сложно держать себя в руках, но думаю, ты справишься. Не упрямься, подвезти тебя мне несложно. К тому же мы живём совсем недалеко друг от друга.
Ломаться дальше становится даже некрасиво, поэтому я прячу румянец за волосами и иду к машине.
— Я могу отдать деньги за бензин, — ляпаю, когда опускаюсь на тёплое кожаное сиденье.
В ответ Ник вопросительно приподнимает брови и устремляет на меня удивлённый взгляд орехового цвета глаз. При солнечном свете он выглядит ещё сногсшибательнее, чем в клубном полумраке: блестящие волосы, длинные тёмные ресницы и чувственный рот. Живот скручивает горячий спазм, заставляющий резко свести колени. Невозможно быть таким привлекательным.
— Серьёзно? — переспрашивает он, уставившись на мой рот. — Дашь денег на бензин?
Я понимаю, что сказала беспросветную глупость и, возможно, даже обидела этого мужчину, потому что успешному финансисту в Уолл Стрит точно не нужны несколько баксов от нищей студентки.
— Я посчитала нужным предложить, — бормочу, тщетно пытаясь вырваться из капкана его взгляда. — Не обижайся.
Но, кажется, Ник и не думал обижаться, потому что он весело уточняет:
— Может, чего поинтереснее предложишь, Златовласка?
Язык присыхает к нёбу, когда я непонимающе смотрю на него, хлопая глазами.
— Я…
— Эй, расслабься, Ева, — тембр голоса Ника становится низким и густым, когда его глаза прочерчивают обжигающий след по моему подбородку, спускаясь за ворот рубашки. — Ты же слышала, я ещё не поинтересовался у ректора, можно ли мне спать со студентками.
Как ни в чём не бывало он откидывается в водительское кресло, и выжимает газ. Машина с характерным рыком срывается с места, заглушая звук моего бешено колотящегося сердца.
Это у него шутки такие?
Глава 4
Ник
Высаживаю Златовласку около её дома, но уезжать не спешу, потому что хочу насладиться видом упругой задницы в этих милых голубых джинсах. Едва подъездная дверь за ней захлопывается, опускаю взгляд на взбугрившуюся ширинку и вздыхаю. Эта девушка уже дважды оставляет меня с ноющим Эверестом в штанах. А теперь она ещё и моя студентка. Чем не повод выкинуть её из головы? Но вместо этого, образ Евы в развратной клетчатой юбке и гольфах, стоящей передо мной на коленях, плотно обосновывается в голове. Теперь к незакрытому гештальту несостоявшегося секса с ней прибавилась ещё одна пикантная деталь. Ева Бейтс — моя студентка. Это сочетание хуже, чем лошадиная доза «Виагры» после месяца воздержания.
По дороге домой на автомобильной панели загорается входящий звонок. Звонит Дани Мэттьюс, моя давняя приятельница. Примерно раз в месяц Дани заскакивает ко мне на взаимное удовлетворение физиологических нужд.
— Хей, ты дома, Ник?
Опускаю взгляд на натянувшуюся молнию брюк и вздыхаю:
— Буду через полчаса.
Дани приезжает через час. Ей двадцать девять, умница, прекрасное тело, красивое лицо. Удивительно, что до сих пор никто не прибрал эту красавицу к рукам. Златовласку уже в двадцать два охомутал какой-то неудачник.
— Ник, а ты не думал о том, чтобы вступить с кем-нибудь постоянные отношения? — спрашивает Дани, эффектно сбрасывая бюстгальтер с красивой силиконовой груди.
— Моё либидо сейчас не готово к обсуждению таких вопросов, — усмехаюсь. — Мне и так хорошо.
Дани с ловкостью заправской стриптизерши избавляется от красных кружевных трусиков, представ передо мной во всём своём тренированном эпилированном великолепии.
— Ну тебе никогда не хотелось большего, чем просто секс? Каждый день засыпать с кем-то одним, заботиться о нём, разговаривать?
— Я всё это пережевал и выплюнул, милая, — замечаю, и парой выверенных движений избавляясь от одежды. — Наелся на годы вперёд. Не думаю, что скоро захочу попробовать это снова.
Дани облизывает губы и впивается взглядом в мой член.
— Требуется особое приглашение? — приподнимаю брови.
Приятельница усмехается и грациозно опускается передо мной на колени. В искусстве минета Дани нет равных, но сегодня у меня никак не получается сосредоточиться, если «сосредоточиться» — это подходящее слово для стояка. Перед глазами навязчиво маячат кукольные голубые глаза и розовые щёки, напрочь уничтожая вакуумные старания партнёрши.
— Ты не заболел? — хмурится Дани, выпуская меня изо рта.
Неудобно получается, потому что подобных осечек со мной не случалось со времён первой брошенной палки. Но уйти даме, разочарованной, я тоже не могу позволить, поэтому киваю на кровать.
— Вставай на четвереньки.
Я всё-таки довожу Дани до оргазма и кончаю сам, потому что это дело принципа.
— Какая идиотка тебя бросила, Ник? — спрашивает на прощанье Дани, целуя меня в щёку. — Твоя жена либо набитая дура, либо подверглась всеобщему ажиотажу и переметнулась к лесбиянкам.
— Ты не видела меня десять лет назад. Худой и нищий студент. Всё, что у меня было — это член и большие амбиции.
— Большой член и большие амбиции, — услужливо поправляет Дани. — Надеюсь, эта сучка сейчас кусает локти.
— Мне плевать, — пожимаю плечами, перед тем как закрыть за ней дверь.
Следующий день я торчу в офисе, и лишь в обед вспоминаю, что должен заскочить в университет, чтобы подписать какие-то бумажки. Прыгаю в машину и через полчаса оказываюсь на студенческой парковке.