Его тьма
Шрифт:
— Авиона, — мама тронула меня за рукав ночной рубашки, перебивая мои очередные мысленные завывания, — покушай, пока горячее.
Я вымученно улыбнулась и героически принялась завтракать.
Ближе к полудню мне стало чуть лучше, и я спустилась в гостиную. Устроилась в кресле-качалке у окна, гладила свернувшегося у меня на коленях Пакостника и предавалась тягостным думам. Из окна открывался вид на калитку и дорожку к крыльцу среди аккуратных клумб. В поле зрения также попадал кусок забора, так что было очень хорошо видно, если кто-то шел по улице. Правда, учитывая
— Авиона, хочешь чаю? — донесся из кухни мамин голос.
— Я хочу отравы, мама. Много-много, — тихо пробурчала я себе под нос.
— Хотим! — вместо меня громко ответил папа, откладывая в сторону толстенный фолиант, в котором сосредоточенно что-то писал. Последние лет пять, как новое поколение Стражей сменило тех, кто еще в войне Трех участвовал, Правитель назначил моего папу одним из летописцев. И все бы ничего, если бы буквально влюбившийся в новое занятие отец не зачитывал нам с мамой каждый вечер то, что успевал написать за день. И если мама искренне приходила в восторг, то я столь же искренне старалась не заснуть.
— Вот, послушай, как тебе, — папа встал и высокопарно продекламировал: — И, пронзенный множеством молний, замертво рухнул озлобленный старик наземь и молвил надтреснутым голосом…
— Пап, — перебила я, — если он уже был «замертво», то как мог молвить?
— А, ну да, точно, — отец растерянно почесал седую шевелюру. — Может, тогда добавить «на последнем издыхании»?
— Ты хочешь сочинить Адору предсмертную покаянную речь?
— Ну да, — отец и глазом не моргнул.
— Вообще-то в летописях пишут только то, что было на самом деле, пап. Без художественного вымысла, — я покачала головой. Каждый раз описание папой победы над Адором Темным обрастало все новыми подробностями. Видимо, неуемная фантазия моего отца никак не могла смириться с банальным «собрались Стражи Тариса все вместе и победили».
— Но согласись же, с предсмертной речью было бы интереснее, — не уступал отец. Как будто спрашивал моего величайшего благословления на то, чтобы соврать в летописи.
— Хватит спорить, — из кухни выглянула мама, — к нам гости.
Радостно взвизгнув, я соскочила с кресла и ринулась к окну. Каково же было мое разочарование, когда я увидела идущего от калитки к дому Сарифа. Хотя чего я ждала? Что вдруг придет Ивор, чтобы сказать… Да что он, собственно, может мне сказать? Точнее, а что бы я хотела от него услышать? Ответ на этот вопрос упорно не придумывался. Еще и недовольный Пакостник, слетевший на пол, когда я вскочила, возмущенно зафыркал на меня дымными клубами.
— Ладно, не злись, — я подняла дракончика и посадила в кресло. Он тут же улегся там с гордым видом «теперь всем ясно, кто в доме хозяин?» и засопел.
— Уюта и тепла вашему дому, — приветствовал Сариф, переступив порог гостиной.
— Всегда рады доброму гостю, — скороговоркой произнес традиционный ответ папа и не преминул ворчливо добавить: — Хотя из-за этого самого гостя едва не погибла моя дочь. Сариф, постыдись своих седин, где был твой разум?!
— Даг, клянусь богами, — смуглый Страж приложил руку к сердцу, — я не желал зла. Дракон разбушевался ни с того ни с сего. Я очень сожалею, что так произошло.
Последняя фраза обращалась уже ко мне, но я ничего не ответила. Если честно, с трудом подавила желание взять каминную кочергу и врезать Сарифу по затылку. И от своего имени, и от имени всех драконов.
— Ладно, — смилостивился папа, — главное, что все обошлось. Хотя на правах старого друга я должен тебя, как минимум, хорошенько поколотить.
О, я бы с удовольствием к этому присоединилась.
— Сариф, как замечательно, что ты зашел! — в гостиную вошла мама, старательно изображая радостное изумление. Ну да, как будто это не она первая его увидела в кухонное окно. Отчего-то даже собственные родители меня начали раздражать.
— Доброго дня, Ильди, — Страж с улыбкой кивнул. — Решил вот навестить свою хмурую подопечную, — он перевел взгляд на меня. — Авиона, что же ты сразу не сказала, что ты — дочь Дага?
— Я наивно полагала, что преобладания в маге силы Дош достаточно, чтобы его начали обучать. Даже если кому-то этот самый маг показался хилым, трусливым и неконтролируемым, — невозмутимо ответила я. Первым порывом было уйти в свою комнату, но я мстительно решила остаться и своим угрюмым видом портить Сарифу настроение. Села в кресло, переместив на колени сонного Пакостника, недовольно закряхтевшего из-за уже порядком надоевших ему перемещений.
Даже если Страж и хотел что-то ответить, то не стал, вмешалась моя мама.
— Располагайтесь, сейчас принесу чай.
Я от чаепития отказалась. Качалась в кресле и сверлила гневным взглядом спину Сарифа. Он же как ни в чем не бывало увлеченно беседовал с моими родителями, не забывая еще и поглощать мамины пирожки.
— Все-таки какая молодец! — восторгался он вполне искренно. — Мало того, что смогла выстоять против разбушевавшегося дракона, так еще и из гильдии выбралась до полного разрушения! Прирожденный Страж!
— Наследственность, Сариф, наследственность, — мой папа едва не пыхтел от гордости.
— Да кто спорит, — тот рассмеялся и уже серьезно добавил: — Правда, дальнейшее обучение придется перенести до тех пор, когда гильдию восстановят. Этот проклятый дракон ведь камня на камне не оставил.
Раньше я бы расстроилась от такого известия, но теперь становиться Стражем мне уже не очень-то и хотелось. Да только мое мнение по этому поводу никого не интересовало. Есть способности — обязан стать магом. Теперь-то Сариф, похоже, ни капли во мне не сомневался.
К счастью, Сариф недолго мозолил мне глаза и сразу после чаепития поспешил откланяться. Но, видимо, сегодня был просто день визитов — едва он успел уйти, пришла Лила.
— Авиона, я так за тебя испугалась! — с порога кинулась меня обнимать, даже расплакалась. — Какое счастье, что ты осталась жива!
Я ни капли не сомневалась в ее искренности. Как и в том, что она понятия не имела про эту злосчастную ткань платка. Хотя, возможно, мне просто очень уж хотелось верить в хорошее.