Его загадочная соседка
Шрифт:
Обморок был глубоким. Это я понял сразу, как только поднес ей найденный в ящике ее обеденного стола нашатырь. Машенька лишь на мгновение приоткрыла глаза и опять отключилась. Руки ее были в небольших волдырях, на предплечье покраснение.
— Авет Тигранович, здравствуйте. Это Дрозд, — начал сдержанно и строго говорить, как только услышал в трубке знакомый голос. — Вы мне нужны. У меня тут обморок, да еще и ожоги на руках. Предположительно кислотой.
Авет Тигранович — это наш давний знакомый. Как только мы стали сотрудниками МВД, Василич дал нам телефон своего друга. По профессии он травматолог, работает
Но Авет Тигранович, можно сказать, подрабатывал. Он выезжал на вызовы в частном порядке. К своим постоянным клиентам, можно так сказать. Мы с пацанами были постоянными клиентами, поскольку в силу своей деятельности приходится иногда биться где-нибудь. Тот же вывих пальца на руке, полученный при задержании, может дать знать о себе уже поздним вечером или в ночное время. Тогда на помощь приходит наш Авет Тигранович. К слову, к сотрудникам МВД он приходит бесплатно. Но сейчас я готов любые деньги заплатить.
— Не беспокойся, Сережа. Это просто глубокий обморок, сопряженный нервным потрясением, голодовкой и отсутствием сна. Вон худая какая, небось морит себя голодом. От того и не спит по ночам, — резюмировал Авет Тигранович, сидя на стуле перед диваном соседки.
Машенька так и оставалась без сознания, пока Авет Тигранович обрабатывал ей руки, какой-то смесью. Затем сделал укол в вену. Выждав какое-то время, принялся бинтовать руки, отделяя каждый палец.
— Сейчас мы ей ручки забинтуем, и через пару-тройку дней будет твоя зазноба, как новенькая, — улыбался мужчина, не смотря на меня.
А мне почему-то тепло стало от его слов… Он подумал, что Машенька моя возлюбленная. С сегодняшнего дня я и сам не смогу категорично возразить на это предположение. Одно знаю теперь точно: я буду рядом. Нравится ей это или нет. Надо будет, калачом свернусь, и буду ночевать на полу площадки под ее дверью.
Когда уже Авет Тигранович принялся накладывать повязку на ожог в области предплечья, Машенька подала голос. Это был слабый стон. Вымученный. Выстраданный.
— Открываем глазки, деточка, — начал разговаривать с девушкой врач. — Я уже вас подлатал немного. Можно и под венец идти.
Машенька приоткрыла глаза и увидела перед собой незнакомого мужчину. Она подскочила на диване в испуге, но Авет Тигранович тут же поспешил ее успокоить:
— Тихо, деточка. Сколько ночей не спишь?
— Две, — машинально ответила девушка и тут же стала пятиться от него.
— Не бойтесь меня. Меня ваш муж вызвал, — с улыбкой произнес врач. Поразительно быстро он нас уже поженил.
— Какой муж? — с еще большим испугом произнесла девушка.
— Я, — скупо и неуверенно вымолвил я, стоя позади дивана, за ее спиной.
Машенька повернулась, посмотрела на меня пристально, будто пытаясь вспомнить, кто я такой.
— Это не …, а, ладно, — видимо вспомнив меня, попыталась объяснить Авету Тиграновичу наше «родство», но потом решила не спорить и махнула рукой.
На этом движении она увидела свои руки, которые были перебинтованы. Сейчас они походили больше на руки в ватных перчатках. Если сложить в кулак, выйдет добротный боксерский атрибут.
— Это что такое? — лица я ее не видел, но по голосу понимал, что девушка не просто в шоке.
— Это, девонька моя, повязки. Я нанес специальный крем, который заживит твои ожоги. Не переживай. Через несколько дней и следа не останется. Ты молодец! Обработала руки содой. По характеру повреждений, это была не кислота. А слабый раствор. Тебя хотели напугать, ну или просто подпортить тебе жизнь на ближайшее время. Хотя если бы раствор попал в глаза, зрение могло очень сильно пострадать. Но благо, у тебя реакция хорошая, — мурлыкал Авет Тигранович в свойственной ему манере детского доктора Айболита. — Сергей, завтра ближе к десяти утра ко мне на перевязку. Посмотрим что и как, и, скорее всего, снимем эти «оковы». Но бинты заменим перчатками резиновыми. Медицинскими. С ними еще походишь пару дней. А так все в порядке. Да, — добавил он, уже вставая, — заодно завтра и больничный тебе оформим. А пока пей горячий и сладкий чай. Небось, и не ела эти два дня.
— Погодите, — окликнула Маша, когда я пошел провожать врача, — хоть адрес скажите, куда ехать.
— Я сам тебя отвезу, — произнес строго и сурово, поскольку опять возникло раздражение на ее «я сама».
Было видно, что девушке это не понравилось. Но по-другому я не смогу поступить. Будет отнекиваться, свяжу и доставлю, куда положено.
Закрыв дверь за Аветом Тиграновичем, сразу пошел на кухню:
— Я сделаю тебе чай и уйду.
Маша подобралась на диване и села в угол, тихонько наблюдая за мной. Напряжение между нами чувствовалось. Меня бесила ее самоуверенность, от которой в итоге страдает только она. Ей, наверное, не нравилось, что я хозяйничал на ее кухне. Правильно. Кто я такой для нее? Это для меня она стала моей очаровашкой. А я для нее? Мерзкий сосед, который мешает жить. Вот и все. От этого становилось совсем противно.
Протянув кружку с горячим чаем Машеньке, я все же сел на стул, на котором до этого сидел наш целитель. Мне не давала покоя ситуация, что девушка уже двое суток не спит, не ест. А сегодня у нее день потрясений все никак не закончится.
— Ты попала в беду? — спросил аккуратно и спокойно, поскольку точно знал, что эта девушка не расскажет мне ничего. Во всяком случае, сейчас.
— Нет. Все в порядке, — тихо, делая вид, что она пытается хлебнуть горячего чаю, произнесла девушка.
— Это ты называешь в порядке? — начинаю закипать. — Может все-таки ответишь мне на вопросы? Кто на тебя покушался? Ты знаешь его?
— Это была какая-то незнакомая мне женщина, — вдруг Машеньку дернуло на откровения.
— Ты ее точно не знаешь? Может … это жена твоего мужчины? — от этой мысли во мне начинала зарождаться ярость. Не хочу думать даже об этом. Но задать вопрос стоит.
— Наверное, это и есть обманутая жена, — внезапно выговорила Маша. — Она ко мне подбежала с криками, но потом вдруг осеклась и убежала. Я же успела руками лицо прикрыть, поэтому разглядела ее. Видимо, обозналась, — с необъяснимым спокойствием и даже с небольшой улыбкой продолжила девушка.