Его замечательная, мурлыкающая пара
Шрифт:
— Черт возьми! — Мужчина сделал шаг назад. — Ты действительно страдаешь. Я чувствую твою боль. Ты не имеешь ввиду то, что говоришь. Ты пытаешься ранить меня своими оскорблениями. Нас притягивает друг к другу. Понимаю, что ты не многим мужчинам разрешаешь быть рядом с собой.
— Я — полностью не твой тип, а ты не мой. Мне следует уйти сейчас. Я буду счастлива с матерью. Дай мне свой номер мобильного телефона, чтобы можно было связаться с тобой, и я позвоню тебе в течение нескольких дней. Скажешь мне, когда будет безопасно вернуться
— Я не хочу, чтобы ты уходила.
— Я не останусь.
Девушка взглянула на кровать, на которой недавно позволяла ему делать с ней различные вещи, и обняла себя за талию.
От этого воспоминания Шеннон захотелось плакать. Она глупо позволила мужчине пробраться за пределы своей защиты, его прикосновения проникли глубже, чем просто кожа. Шеннон начала влюбляться в него.
— Я должна уйти, — она встретила его взгляд. — Я слышала, что сказал твой брат. Ни в коем случае я не останусь рядом, рискуя застать тебя в жаре. Никогда не позволю тебе прикоснуться ко мне снова.
— Это не… черт. Ты меня не слушаешь. Это был не просто секс, Шеннон. Я хочу, чтобы ты поверила мне. Это правда. Мой старший брат, Грэйди, предупреждал меня, что позволение отцу планировать встречи с потенциальными парами может однажды укусить меня за задницу. Полагаю, это то, что сегодня случилось.
Шеннон наблюдала за ним. Она думала, что он всё тот же красавец мужчина, но теперь она знала, какую жизнь он вел.
Он занимался сексом с кучей разных женщин, и часто. Она знала, что всегда избегала связей на одну ночь и не разрешала парням прикасаться к ней слишком быстро, во избежание подобных болезненных ситуаций.
На этот раз она отказалась от своих правил, потому что была слишком увлечена Антоном. Она думала, что между ними пробежала особая искра, нечто значительное, но, похоже, так считала только она.
Ужасная мысль поразила Шеннон.
— О, нет. Скажи, что ты проверялся. Ты спал с таким количеством женщин, что шансы подхватить какую-то дрянь выше обычного.
— Оборотни не восприимчивы к венерическим заболеваниям.
— Хорошо — ее плечи опустились — Хоть одна хорошая новость, но, похоже, все твои знакомые хотят или убить меня или слопать на ужин. А разозлить пару альф станет вообще смертным приговором. Ты повторяешь, что мне грозит опасность, а сам кидаешь из огня да в полымя.
— Ты под моей защитой.
— Тогда просто предай это гласности и позволь мне выйти в эту дверь.
— Мне нужно охранять тебя.
— Ерунда. Если я уеду к матери, то меня не найдут. Я не вернусь на работу, пока все это не закончится. Они выпотрошили мою квартиру, а там были форма и чеки о получении зарплаты, так, что они знают, где я работаю. Но они не знают, где живет моя мать.
— Они могли найти ее адрес в твоей квартире.
— Мы видимся достаточно редко, и не шлем друг другу письма. Я никогда не записывала ее адрес. Я просто приезжаю к ней. Она вышла замуж,
Антон покачал головой:
— Я тебе не позволю меня оставить.
Шеннон молча на него уставилась. Она не понимала настойчивого желания оставить ее здесь. Это не имело смысла. Он должен был грезить о ее уходе, что бы вновь спать с толпами женщин, раз уж ему это так нравилось. Как же этот волк поставил ее в тупик.
— Хорошо, я больше к тебе не прикоснусь. Я буду паинькой. Это должно успокоить твои страхи, если думаешь, что мне нужен только секс.
Девушка изучила его взглядом:
— А что с новой девушкой, которая явится с тобой на встречу? Она тоже на меня набросится?
Он щелкнул челюстью:
— Ярость мешает мне выполнить мои обязанности, пока я не буду уверен, что ты в безопасности от других мужчин.
— А если у тебя начнется жара? Что тогда?
Он отвел взгляд.
— У меня есть несколько дней.
— Посмотри на меня.
Их взгляды встретились.
— Что случится, если начнётся сезон спаривания, а я буду находиться с тобой в одной квартире? Скажи мне правду.
Антон облизал губы.
— Тебя будут иметь, котенок. Часто. Это буду я — он опустил, сжатые в кулаки руки — В буквальном смысле.
— Ты говорил, что не трудно предугадать сезон. Что если ты ошибаешься, и он начнется завтра? Или даже хуже, сегодня?
Мужчина заколебался:
— Ты настолько этого не хочешь?
— Да — обозначила она четко — я не еще одна девочка, Антон. Ты почувствовал мою боль. Я больше не могу связываться с тобой. Я благодарна тебе за все, что ты сделал. Я обязана тебе жизнью, но не хочу, чтобы потом ты разбил мне сердце. Ты спокойно отчаливаешь к другой даме, а мне будет очень больно.
Антон зарычал и отвернулся. Он надел рубашку, ботинки и ремень.
Он не смотрел на нее, пока одевался и потопал к двери.
— Я иду ловить тех мужиков и разберусь с этим сейчас же. Не уходи, Шеннон. Ты же не хочешь, чтобы я выслеживал тебя. Доверься мне в этом. Если ты… — Он остановился в дверях и повернул голову, посмотрев на девушку через плечо. — Я закончу то, что мы начали, только буду слишком зол, чтобы волноваться, сделаю ли я тебе больно, поскольку мой волк будет главным. В гневе я тебе не понравлюсь. Даю слово, что не причиню тебе вреда и буду защищать даже от себя самого. Скоро вернусь.
Антон захлопнул за собой дверь. Девушка услышала сигнал и побежала к двери. Попыталась ее открыть, но дверь не поддалась. Ему удалось поймать ее в квартире. Взгляд Шеннон метнулся к окну. Это ее последний шанс выбраться отсюда.
— Дерьмо!
Ярость заставила Антона пинать дверь дома, где жили все вместе некоторые щенки. Трое из них, сидя на кушетке, играли в видеоигры. Мужчина зарычал, когда встретил их потрясенные взгляды.
— Где они скрываются?