Эгоист
Шрифт:
– Можно мне считать это согласием?
– тихо спросил он.
– Да, - шепотом ответила Нина, отпустила его и сразу отвернулась, но он успел заметить, как она украдкой вытирает щеки.
– Это еще что такое?
– возмутился он.
– Почему ты плачешь?
– Да так, не обращай внимания, обычные женские эмоциональные качели.
– Ты уверена, что все в порядке? Я бы не хотел, чтобы между нами были какие-то недосказанности, от которых ты тайно страдаешь.
– Нет-нет, все в полном порядке, - помотала головой Нина.
– Не волнуйся.
– Тогда переходим к следующему
– Ты должна позволить мне оплатить все приготовления: платье, прическу и прочее.
Нина широко раскрыла глаза.
– Ты же понимаешь, - стал объяснять он, - что если ты придешь в дешевом платье, то все всё поймут и тогда плакал наш театр.
– Фильм, - поправила его Нина.
– Но у меня есть очень хорошее платье, и оно как раз дорогое...
– Сколько оно стоило?
– Хмм, кажется, около пяти тысяч.
Антон фыркнул:
– Эта цена годится разве что для повседневного платья, но никак не вечернего. В общем, все это уже решено, завтра пойдем в "Лувр".
Самый дорогой магазин женской одежды в городе! Нина тут же вообразила, как ей будет неловко под пристальными взглядами пафосных продавщиц, привыкших обслуживать миллионерш, но все оказалось совсем не так. Две милые девушки отнеслись к Нине как к равной, без подобострастия и небрежения, и при этом были бесконечно приветливы и дружелюбны. Платье нашли очень быстро: у Антона был наметанный глаз, он сразу вычислил несколько вариантов, которые могли подойти Нине, а потом отобрал самый удачный из них. Это было длинное, в пол, платье лазурно-голубого цвета, с закрытыми плечами и неглубоким декольте (можно было надеть поддерживающий бюстик), сверху до талии расшитое тонкими блестящими кружевами, и многослойной юбкой из полупрозрачной газовой ткани и шелковой подкладкой. Платье подчеркивало ее тонкую талию и удлиняло силуэт. В "Лувре" к нему нашлись и подходящие туфли - белые, на небольшой танкетке, но изящные и удобные. В таких туфлях можно танцевать!
Ценник платья привел Нину в ужас:
– Надеюсь, после праздника ты сможешь сдать его обратно!
– сказала она, когда они вышли из магазина.
– Вот еще не хватало!
– возмутился Антон.
– Оно твое, это подарок в признательность за все то, что ты делаешь для меня каждый день.
– Но куда я буду его носить?
– Не знаю, может быть на церемонию вручения подарков в детдоме?
– Мне будет стыдно прийти к детям, у которых нет ничего, в платье за тридцать тысяч рублей.
– Ты стесняешься богатства?
– Иногда выставление его напоказ кажется мне неуместным, - согласилась Нина.
Антон пожал плечами:
– Не знаю, почему я должен стесняться того, что смог стать обеспеченным человеком, если это произошло законным путем.
– Сознание неправды денег в русской душе невытравимо, - улыбнулась Нина.
– Кажется, Цветаева это сказала...
– Да?
– удивленно спросил у нее Антон и сам же ответил: - Да, возможно, она была права... наверно, у меня нерусская душа... а может быть, у меня ее вообще нет...
– Антон!
– возмущенно осадила его Нина.
– Зачем ты так говоришь? Такого не бывает, все живое имеет душу, точнее, именно душа-то и есть ты.
– Я не верю во все
– Пожалуйста, не верь, - согласилась Нина, - только не говори при мне такие вещи.
Какое-то время они молчали, и Нина снова погрузилась в свои печальные размышления о Косте. Никак у них не ладится, ревность совсем заела его, а теперь еще эта квартира. Нина чувствовала, что не хочет с ним жить, что это окончательно разрушит их отношения. Да и вообще, ей казалось, что совместная жизнь - удел женатых пар, а гражданский брак - это неприлично. Антон заметил, что она вся как на иголках и мало-помалу выспросил у нее все ее горести. Она привыкла быть по-дружески откровенной с ним, хотя бы даже тема была щекотливая.
– Что ж, это важный шаг, - пробормотал Антон.
– Если ты любишь его, я не вижу препятствий... Только, если ты не уверена, если тебе кажется, что не стоит, переступать через себя в таких вопросах опасно.
– А что, если я потеряю его?
– Во-первых, это не ты его потеряешь, а он тебя, по собственной глупости. А во-вторых, шантаж - последнее средство труса, еще никогда он ничего хорошего не приносил.
– Ой, - всплеснула руками Нина, - я ведь до сих пор не придумала, что скажу ему про эту свадьбу..!
– Ну если ты обязана отчитываться перед ним за каждый свой шаг, то можешь сказать, что идешь на важное корпоративное мероприятие - это почти так и есть. На свадьбе будет еще кое-кто из топов холдинга.
– А они ничего не скажут обо мне гостям?
– Ты думаешь, они знают, тебя в лицо?
– Могли видеть на первомайском корпоративе...
– Ерунда. Даже если и узнают, ничего страшного.
На следующий день после платья они пошли выбирать свадебный подарок. В гипермаркет электроники и бытовой техники. У Нины глаза разбегались, ей нравилось решительно все: роботы-пылесосы и посудомоечные машины, фритюрницы и кофеварки, утюги и увлажнители воздуха, но Антон отвергал ее предложения одно за другим:
– Кофеварка у них есть, фритюрница - вещь бесполезная, а все остальное - это больше подарок невесте, потому что глажка и уборка - в основном женское дело. А вот едят они вместе, - и он подвел Нину к полкам с электрогрилями.
– Вот!
– с апломбом возвестил он.
– Великая вещь! Я только на ней и готовлю.
– Ты готовишь?
– изумилась Нина.
– Конечно!
– самодовольно откликнулся Антон.
– Терпеть не могу ходить по ресторанам один, да и холодная еда из доставки иногда надоедает. Если мне хочется горячего, я беру мясо и жарю его на электрогриле. Это очень просто, я тебе покажу...
– Как ты мне покажешь?
– прыснула Нина.
– Прямо здесь?
– Зачем здесь? Сейчас купим в супермаркете куриные бедра и поедем ко мне...
– он украдкой испытующе взглянул на нее и тут же сделал вид, что рассматривает гриль.
Нина задумалась: это уже был вход на запретную территорию, нельзя было соглашаться, если только она желала быть чиста перед Костей! Но как же ей хотелось побывать у Антона в гостях! От любопытства у нее скручивало живот...
– Хорошо, - так и ляпнула она, не обращая внимания на возгласы совести у себя в голове, и стараясь принять беззаботный вид.