Ехал грека через реку

Ася считала себя хорошим человеком.

Возможно, это было её единственным достоинством.

Хороший — в значении удобный и практичный человек.

Возможно, слишком безалаберный.

А еще — немного беременный.

Она постояла неподвижно, разглядывая свое задумчивое отражение в зеркале.

С хорошими людьми должны случаться хорошие вещи.

Две

полоски — это хорошо.

Возможно, когда-нибудь она в полной мере прочувствует это.

Стакан воды в старости, и всякое такое.

Выбросив положительный тест в мусорку, Ася тщательно вымыла руки и открыла календарь на своем телефоне.

Она беременна уже девятнадцать суток и около шести часов.

Однако важность такого открытия не должна была нарушить распорядок этого воскресного утра, который не изменялся вот уже почти семь лет.

Она вышла из дома как всегда ровно в восемь пятнадцать, купила в кофейном ларьке большой капучино с корицей и клубничный молочный коктейль, в хлебном магазинчике — булку и бутылку воды.

Свернув вниз по улице в сторону частного сектора, Ася пересекла заросший высокой мальвой проулок и толкнула шаткую калитку.

Димдим уже сидел на покосившемся крыльце, ковыряя пальцами дырки в потрепанных кедах.

— Доброе утро, ребеночек, — бодро приветствовала племянника Ася, протягивая ему молочный коктейль.

Он поднял голову и посмотрел на неё с тенью улыбки во взгляде.

Димдим был очень серьезным семилетним мальчиком.

Он не улыбался без лишнего повода.

— Ты опоздала на полторы минуты, — в его голосе не было упрека, он просто отмечал этот факт, как необычный.

— Родители еще спят? — спросила Ася, кивая на дом.

— Дрыхнут, — Димдим поднялся на ноги и зашагал в сторону калитки.

Дороги до детского парка как раз хватало на то, чтобы расправиться с булкой и напитками.

Не сговариваясь, они миновали качели и свернули к огромной песочнице, окружавшей крохотный искусственный водоем.

В самом укромном уголке уселись напротив друг друга, одинаково скрестив ноги, и принялись сооружать из песка свой Ежевоскресный замок.

Время от времени приходилось поливать песок из бутылки, чтобы он лучше схватывался.

— Мама купила рюкзак для школы, — мрачно сообщил Димдим, руками выкапывая ров для замка.

— Красивый?

— Нет. Отро-пе-ди-ческий.

— Ортопедический, — рассеянно поправила Ася. — Чтобы твоя спина не сломалась под грузом новых знаний.

Димдим фыркнул.

— Первый класс для дураков, — объявил он высокомерно.

— Боюсь, что у тебя нет выбора, дружок. Родителям жизненно необходимо куда-нибудь сплавлять детей, а детский сад для мелюзги, — парировала Ася.

— Для такой мелюзги? — и Димдим ткнул пальцем ей за спину.

Оглянувшись, она обнаружила

маленькую девочку, сидевшую на корточках возле них и внимательно наблюдавшую за строительством замка.

Ей было примерно около четырех лет. Черные глаза-пуговки, черные буйные кудряшки, чересчур туго затянутые в кривоватый хвостик. Она была одета слишком тепло для такого жаркого дня: плотные белые колготки, платье с длинными рукавами.

Хорошенькая, как картинка, девочка вызывала непреодолимое желание погладить её по кудряшками и пощекотать круглые щечки.

«Нельзя трогать незнакомых детей в парке», — сказала себе Ася, но не смогла удержать улыбки. Девочка отраженно улыбнулась ей тоже, став невыносимо сладкой. Она протянула руку с зажатыми в кулачке цветами мать-и-мачехи и бросила их прямо в ров.

Димдим настороженно наблюдал за её действиями, но не препятствовал этому творческому порыву.

Ася достала из рюкзака влажные салфетки и принялась оттирать пятна от желтых цветов с ладошек девочки.

Та доверчиво и терпеливо ждала, потом деловито пересела на скрещенные ноги Аси и скомандовала Димдиму:

— Строй дальше.

Она пахла клубничным детским шампунем, и Ася с наслаждением втянула этот запах в себя.

Ребенок.

У неё будет ребенок.

— Я вообще не обязан ходить в школу, — гнул свою линию Димдим, — я гуглил. Можно учиться дома.

— И помереть со скуки.

— Никто не умрет со скуки, когда есть ютуб.

— Ты выложил на своем канале очень пылкое обращение, призывая отказываться от школ.

— Да, — оживился Димдим, — десять новых подписчиков. Ты меня не лайкнула.

— Потому что это чушь собачья.

— Эй, — возмутился племянник, — ты не имеешь права ругать мою точку зрения! Садиковский психолог говорит, что мы должны уважать чужие странности!

— При всем моем уважении — всё это чушь собачья.

Димдим тяжело вздохнул и сказал тихо сидящей девочке:

— Вот она всегда такая.

— А ты трус-белорус!

— Что такое белорус? — спросил Димдим.

— Человек, который живет в стране под названием Беларусь, — уныло призналась Ася, ожидая очередной нагоняй. И он незамедлительно последовал:

— Ты что, — с ужасом спросил Димдим, приглушая голос, — обозвала всю страну трусами?

— Кто? Я? — шутливо ужаснулась Ася. — Но чтобы исправить свое бесчеловечное преступление против целой страны, я тебе открою один секрет, как пережить школу и не сойти с ума от скуки.

— Ты не можешь знать больше, чем гугл, — усомнился в её компетентности Димдим.

— Одно слово: экстерн, — Ася наклонилась вперед и поцеловала племянника в нос, — погугли, что это такое.

Девочка на её ногах пискнула и захихикала, когда её сначала немного наклонили вниз, а потом снова выпрямили.