Эхо чужих желаний
Шрифт:
– Нет. Дело не в этом, но все равно спасибо.
– А если причина в мужчине, то мы этого не достойны. Ни один из нас не стоит того, чтобы лишать женщину сна хотя бы на час.
– Хватит закидывать удочку, – рассмеялась Анджела. – Вы выпытываете информацию и напрашиваетесь на комплименты. Добрая половина поселка и так не спит из-за вас, доктор Пауэр. Я ужасно жалею, что не подсуетилась лет десять назад и не подцепила вас на крючок.
– Ты должна была подсуетиться намного раньше, я ведь старый пес. Скучный старый пес.
Доктор сел в машину и опустил стекло.
– Если ты встретишь человека, с которым захочешь уехать, уезжай сейчас. Слышишь? Не думай, что тебе придется состариться в этом доме. Я разберусь с твоей матерью и прослежу, чтобы за ней присмотрели. Тебе следует жить собственной жизнью.
– Нет, дело не в этом, честное слово, – ласково улыбнулась Анджела.
– Можешь стать монахиней или кем-то еще, – внезапно предложил Пэдди.
– Ни за что.
Она залилась смехом.
– Действительно, одного священника в семье вполне достаточно, – согласился доктор Пауэр и уехал.
«Одного даже более чем достаточно», – подумала Анджела, возвращаясь в дом.
Джерри Дойл сделал за лето две потрясающие фотографии. На одной Дэвид и Кэролайн играли с пляжным мячом на фоне высоких волн. Дэвид считал, что снимок великолепен и похож на рекламу английских морских курортов. На другой фотографии Нолан ел мороженое, сидя на изгороди перед магазином О’Брайена в окружении девушек: Хилари пристроилась с одной стороны, Фиона, сестра Джерри, – с другой, а у ног Джеймса примостилась Крисси О’Брайен с верными подругами Кэт и Пегги. Нолан выглядел как загорелый и могущественный султан посреди гарема – не хватало только чалмы. Снимки очень пригодились Нолану и Пауэру в школе.
Дэвид задумался, не заявится ли следующим летом добрая половина учеников и их родителей в Каслбей. Тюленья пещера вошла в легенду после ночной вечеринки, пикник в дюнах подарил еще более яркие впечатления, а пещера Бригитты обрела известность благодаря эху, которое отвечало на вопросы. Теннис в отеле, посиделки за лимонадом на высоких стульях в баре, уроки в гольф-клубе и юношеские турниры – Нолан и Дэвид могли не только рассказать об этом, но и предъявить доказательства в виде фотографий.
У Дэвида был фотопортрет Кэролайн, который он хранил, прикрыв листком бумаги, между последними страницами атласа. Роман с сестрой друга предполагал целый ряд затруднений, потому что с другом нельзя было свободно говорить о чувствах. Ты не мог рассказать другу, что целовал его сестру, а она не требовала остановиться. Дэвид молчал о том, что целовался с Кэролайн в море и в пещере Эха. Он признался, что Кэролайн обещала писать ему в школу под именем Чарльза, однако Нолан не проявил к этой новости большого интереса. Фиона Дойл, сестра Джерри, собиралась писать Нолану, называясь Фредом, а Хилари – слать письма от имени Генри. Если бы Крисси О’Брайен владела грамотой, она, вероятно, тоже писала бы, прикидываясь Кристофером. Правда, имелись серьезные основания полагать, что Крисси неграмотна, поэтому никто с ней о письмах не заговаривал. К тому же Дэвид Пауэр и Джеймс Нолан решили, что раз Крисси встречается в Каслбее с Джерри Дойлом, времени для писем в школу-пансион у нее не окажется. Джерри покорял девичьи сердца, не прикладывая ни малейших усилий.
Дэвид и Нолан не догадывались, что Крисси с каждым днем убеждалась: Джерри Дойл не любит ее так сильно, как прежде. Она подробно обсудила это с Кэт и Пегги, но не выяснила причину. Крисси зашла так далеко, как только могла, не пройдя весь путь до конца и не совершив ничего такого, о чем стоило краснеть средь бела дня. Что еще ей следовало сделать? У нее исчезли прыщи, а волосы, вьющиеся благодаря средству для прочистки труб, посветлели. Она щеголяла пышным бюстом и перехватывала талию тугим красным поясом. Она не досаждала Джерри, не докучала ему и не требовала от него постоянства. И все же Джерри от нее ускользал. Это было загадкой. Кэт и Пегги согласились, что все парни загадочны.
– Мы должны научиться фотографировать. Это прямой путь к успеху, – предложил Нолан.
– Мне кажется, дело не только в этом, – усомнился Дэвид.
Джерри ему нравился, но он бы хотел, чтобы Кэролайн меньше восхищалась юным Дойлом. Дэвида раздражало, когда посреди разговора с Кэролайн ее лицо расцветало и она принималась махать кому-то рукой. Дэвид понимал, что это означало только одно: на горизонте появился Дойл. Джерри обычно махал в ответ с дружелюбной улыбкой. Он никогда не подбегал, как Бонс, задыхаясь от радостного нетерпения и дрожа от восторга, что его заметили. Не будь как Бонс, будь как Джерри Дойл – таков, видимо, был рецепт успеха у женщин.
Добиться успеха в школе было легче. Дэвид лучше всех в классе сдал рождественские тесты, Нолан показал второй результат. Джеймс терпеть не мог приходить вторым, поэтому на Пасху он занял первое место, а Пауэр – второе. Друзья договорились между собой не слишком усердствовать летом во время учебы, посвятив себя игре в теннис. Теннис был чуть ли не единственным занятием, в котором Джерри Дойл не блистал – наверное, потому, что просто не пробовал в него играть.
Крисси объявила, что хочет бросить школу и научиться чему-нибудь полезному.
«Чему, например?» – уточнили дома.
Она пожала плечами: чему угодно, лишь бы не ходить на скучные школьные уроки. По словам Крисси, в монастыре она впустую тратила время – монахини не занимались ученицами, а те просто сидели и целыми днями ничего не делали. Старшей дочери поставили на вид, что Клэр почему-то все устраивает. Крисси возразила, что это не аргумент. Клэр явно странная, у нее нет друзей, она штудирует книги от отчаяния, чтобы хоть как-то скрасить свою ужасную жизнь. Доводы Крисси сработали не так хорошо, как она ожидала. Родители не желали ничего слышать о том, чтобы дочь бросила школу в четырнадцать лет. Крисси сообщили, что она останется в школе еще на год и поработает над своими манерами. Утверждение, что у Клэр нет подруг, не выдерживало критики. Разве она не дружит с Джози Диллон?
Мисс О’Хара была очень довольна успехами Клэр за последние месяцы и заявила, что по всем критериям ее подопечная, несомненно, выиграет конкурс на стипендию. Клэр была близка к тому, чтобы получить стипендию уже в этом году – в возрасте одиннадцати лет. В следующем году у нее не должно быть проблем.
– Иногда я чувствую себя виноватой, занимаясь с тобой, Клэр, – призналась мисс О’Хара однажды вечером. – Ты можешь читать сама, и тебе это нравится. Все, что я делаю, – это сижу рядом и хвалю тебя.