Эхо войны.
Шрифт:
Спустя час «лагерь» был развернут. Крупные щели по углам кабины заткнули, под консоли поставили несколько обогревателей. Помимо прочего, нам повезло с неповрежденной энергосетью — в автономном режиме обогреватели не продержались бы долго. А не все из нас продержались бы без них — то, что спальники наши не были рассчитаны на полярную зиму (других в форте не было, да и никак не планировалось всерьез спать вне корабля), еще не так страшно, в конце концов, мы солдаты, но вот с Зимой все сложнее.
Его состояние по–прежнему
Если парень выживет, конечно.
Для меня вообще осталось загадкой, как его не убило сразу. Видимо, главным образом из–за того, что не был пристегнут. Ударом его отбросило на стену, и приложило о нее же выставленной рукой, а головой — о пол. По крайней мере, так представляю это я.
Ремо хмуро молчит и отказывается от прогнозов. Коэни сидит на корточках у лежанки и думает о чем–то своем, аккуратно поправляя время от времени начинающий сползать плед.
Снаружи воет ветер, и даже сквозь кружевной от трещин стеклопластик можно разглядеть, как проносится мимо дайра снег. Смотреть не хотелось.
В рубке стыли пальцы в перчатках, приливала кровь к незащищенному лицу, а изо рта вырывался пар, но мы все были живы, и были внутри, а не снаружи… Нам повезло.
— Орие, так что мы будем делать? — Ремо первым задал вопрос, который интересовал всех.
— Мы пойдем дальше.
— Что?! — шокировано округлил глаза врач. Его поддержал Лаппо, изумленно посмотрев на меня. Тайл не сказал ничего, хмуро глядя себе под ноги.
— Нас начнут искать не раньше, чем через две недели. В лучшем случае. В худшем — нас не найдут вообще никогда, — ровно начала я. — У форта нет возможности вести массированный поиск, а наш маршрут неизвестен никому. И нет абсолютно никаких гарантий, что очнется наш связист. Есть ли шанс поднять дайр в воздух?
— Сама знаешь, что нет, — Тайл устало потер переносицу. — Я понимаю, о чем ты говоришь. Что можно попробовать поискать на корабле спасательные модули. Только я бы не слишком на это надеялся.
— Другие предложения есть?…
— Но, Орие… все пойти не смогут, — Ремо сделал неопределенный жест рукой.
— Все и не пойдут, — жестко отрезала я. — Выходить будем небольшими, сменными группами. Надеюсь, все помнят, что мы ищем?
Недружные сдержанные кивки.
— Мы ищем корабль. Насколько до него далеко, Коэни?
— На дайре оставалось совсем мало… Пешком, по снегу… Не знаю. Быстрый? — Коэни потянул за мягкие рожки, приближая усатую морду к лицу. Прижался лбом ко лбу, прикрыл глаза. Подумал. — День, два… Если не налетит метель.
— Пойдет, — я пощелкала замерзшими пальцами. — Коэни, будешь у групп провожатым. Ремо… ты дежуришь на дайре. Остальные меняются. Если позволит
— На сколько нам хватит запасов? — прогудел Маэст, как бы ни странно это звучало, самое здравомыслящее существо из собравшихся.
— Вместе с сухими пайками — месяц, если не слишком экономить. Если начать экономить прямо сейчас, два. Воды — полные сугробы. А вот что касается энергии… — я посмотрела на Тайла.
— «Если начать экономить прямо сейчас…» — процитировал он, вызвав у Оглобли приглушенный смешок, — то две недели. С запасными источниками энергии — три. На большее корабля не хватит.
— Итого, фарры, наше расчетное время две недели — оставим что–нибудь про запас. Возможно, нас начнут искать. Возможно, на корабле ничего не будет. Возможно, не будет самого корабля. Но это не повод опускать руки. Главное — найти его за эти две недели, или… убедиться, что его нет, — я обвела собравшихся внимательным взглядом. — Еще вопросы?…
Молчание. Очень красноречивое.
— Нет? Тогда спать шагом марш. Как ни банально, но завтра тяжелый день.
Ремо вздохнул и покачал головой, перебираясь поближе к больному. Прочие нехотя полезли в спальники.
Я на минуту приоткрыла дверь в грузовой отсек, убедилась, что все в порядке, принесла Ремо еще пару одеял, отключила свет и забралась в свой спальник, в свете фонаря наблюдая, как устраивается врач. Одно одеяло он накинул на плечи, в другое поплотнее закутал Зиму. Яркий свет превратился в тусклого светлячка — Ремо переключил фонарь на экономичный режим.
В полумраке раздался тихий голос:
— Молись за нас. Иначе нам не выжить.
Я буду молиться. Обещаю.
Первый заход был неудачен, как и второй: четыре дня было потрачено впустую. Потом занялась метель — с ураганным ветром, с сухим, колющим до крови снегом, с лютым холодом, от которого не спасали ни стены, ни одеяла, ни многослойные коконы одежды.
Днем мы сидели, прижавшись друг к другу, и прятали между телами окоченевшие пальцы, кутаясь в одеяла. Ночью — состегивали все спальники в один и лежали, глядя невидящими глазами в темноту, и ждали, бесконечно долго ждали, когда уйдет метель.
Метель не уходила, и на исходе второй недели мы потеряли надежду.
Глава десятая
Тут явился Освальд с тачкой, и все стали помогать укладывать кабачок на мягкую кровать из сена.
Зима просыпался медленно, будто выныривая из омута, затянутого тиной и тонким льдом. Лед ломался, ранил пальцы прозрачно–хрупкими, будто стеклянными, осколками, но поддавался под ослабевшими руками.