Эхо выстрелов в Далласе
Шрифт:
Мы пытались воссоздать картину вскрытия тела президента и процесса его документального оформления, как она предстает из официальных материалов. Они не могли скрыть сопутствовавшие им «путаницу и неразбериху». Стремясь доискаться до причин их возникновения, некоторые исследователи столкнулись с совершенно неожиданными для себя открытиями.
Заговор вампиров
В начале 1981 года американцы узнали неизвестные им доселе закулисные события, происходившие в центральном госпитале ВМС США в Бетесде 22 ноября 1963 года.
В тот день и вечер мы, советские журналисты в США, как и американцы, были прикованы к телеэкрану. Глубоко в память врезались передававшиеся тогда телевидением сцены прибытия к центральному подъезду госпиталя ВМС кортежа машин, появление вдовы Жаклин Кеннеди, брата убитого — министра юстиции
В 1967 году вышла книга Уильяма Манчестера «Смерть президента», [5] написанная по заказу клана Кеннеди. В ней подробно рассказано и о том, как Жаклин и другие летели с гробом из Далласа, как на военном столичном аэродроме Эндрюс их встретил Роберт Кеннеди, кто и как грузил тяжелейший бронзовый гроб, купленный в Далласе за 3.900 долларов, в серого цвета легковую «карету» скорой помощи ВМС, поданную к самолету «ВВС-1» на Эндрюс, и т. д. Примерно около 19 часов 22 ноября телевидение показало, как Жаклин вышла из этой «кареты» и на глазах у нескольких тысяч людей, собравшихся на лужайке перед госпиталем, вошла в вестибюль. Ей сказали, что вскоре приступят к вскрытию трупа.
5
Манчестер У. «Убийство президента Кеннеди». М.: Прогресс, пер. с англ., 1969 г.
В вестибюле госпиталя, который имеет вид цокольной залы с балконом, опоясывающим ее на уровне второго этажа, было довольно много народу, в основном военных, журналистов, операторов телевидения. Агенты секретной службы с трудом расчищали путь Жаклин, на которую были устремлены взоры всех. С нескрываемым любопытством рассматривал ее и оказавшийся неподалеку невысокого роста молодой человек в белом больничном халате. Спустя много лет он описывал свои впечатления так: «Она вошла через центральную дверь, направляясь в башенную часть здания. Ее окружали репортеры. Агенты секретной службы распихивали журналистов, прокладывая ей дорогу. Когда они оттолкнули репортеров, я явственно увидел ее. Не помню, какого цвета была ее одежда, но я помню на ней пятна крови».
Прежде чем вернуться к воспоминаниям этого случайного свидетеля, посмотрим на «карету» скорой помощи, оставшуюся у входа. Она все еще стояла там, пробыв в общей сложности у центрального подъезда около четверти часа, и уехала лишь тогда, когда Жаклин уже поднялась наверх в президентские апартаменты госпиталя. У человека в белом больничном халате был, ну скажем, спутник. Здоровенный детина, который в тот момент, когда они почти столкнулись с «эскортом» Жаклин, тронул молодого человека за плечо и проговорил: «Ну, хватит глазеть, пошли…» Немногословным детиной был агент секретной службы, его подопечным — рентгенотехник госпиталя ВМС в Бетесде Джеррол Кастер. «По какой-то причине, — продолжает свои воспоминания о том вечере Кастер, — агент секретной службы не хотел, чтобы хоть кто-то узнал, чем мы с ним занимались».
Еще бы! В руках Кастера были непроявленные пленки рентгеновских снимков мертвого тела президента Кеннеди. Вот так Кастер, скажет читатель. Невидимкой проник в «карету» скорой помощи, пустил в ход новое гениальное изобретение центрального госпиталя ВМС и под носом ничего не подозревавших вдовы и брата президента сделал рентгенограмму!
Но агент секретной службы был приставлен охранять не новое гениальное изобретение американской науки и техники. Они с Кастером направлялись уже в третий (!) раз с непроявленной пленкой в верхнюю башенную часть госпиталя. В расположенной там лаборатории пленка проявлялась. Нетрудно догадаться, что первая и вторая рентгеновские съемки трупа и доставка снимков в лабораторию совершались еще до прибытия кортежа с телом президента к центральному подъезду госпиталя. Да, кто-то в Бетесде снимал мертвое тело Кеннеди уже в то время, когда, по всем данным, оно еще следовало с аэродрома к госпиталю.
Разумеется, неуместно звучат в этой ситуации слова «Фигаро — здесь, Фигаро — там», но они приходят на ум невольно и не оставляют вас до того, пока наконец не поймешь, что бронзовый далласский гроб, сопровождавшийся Жаклин и Робертом Кеннеди из Эндрюса в Бетесду, был… пуст. Пуст уже хотя бы потому, что пока двигался кортеж машин, рентгенотехник Кастер под неусыпным наблюдением секретной службы делал снимки трупа Кеннеди и таскал пленку для проявления в другую часть госпиталя.
Кастер и его напарник рентгенотехник
Рентгенотехники, фотограф и другие медицинские работники, допущенные в морг, занимаясь порученным им делом, оказались в уникальном положении. Они могли увидеть, в каком состоянии был доставлен убитый президент в Бетесду.
Один из них сказал, что его первым впечатлением было: Кеннеди привезли с поля боя. Кастер вспоминает: «Рана на голове была колоссальная. Я мог просунуть через нее обе мои руки сразу». Далее он выразил мнение, что выстрел в голову пришелся спереди. «Если вы когда-либо участвовали в охоте, вы, как и я, знаете, что, когда пуля проходит через тело, она проделывает маленькое входное и большое выходное отверстие. Вот точно так выглядела его голова».
Без подробностей, но такую же мысль высказали Рид и Стрингер: пуля вошла в голову спереди.
У рентгеновских снимков и фотографий, сделанных при таких необычных обстоятельствах, был и необычно тернистый путь, о котором мы еще расскажем. Здесь же хотелось бы отметить, что Кастер, Рид, Стрингер и все другие присутствовавшие на вскрытии дали подписку никогда и никому не разглашать то, что они видели и слышали 22 ноября 1963 года в госпитале Бетесды. Подписку с них по указанию секретной службы брало начальство госпиталя, в случае ее нарушения виновному грозил суд военного трибунала. И они молчали 15 лет, хотя то, что они узнали из доклада комиссии Уоррена, явно не вязалось с реальными событиями, очевидцами и участниками которых им пришлось стать.
Под нажимом специальной комиссии по расследованию убийств конгресса США, и в особенности ее председателя конгрессмена-негра Л. Стоукса, Гарольд Браун — министр обороны в администрации Дж. Картера — отменил в 1978 году запрет, содержавшийся в подписках. Это обстоятельство способствовало появлению на свет многих (но еще далеко не всех) данных, объясняющих возникновение ситуации «Фигаро — здесь, Фигаро — там».
Многие, дававшие подписку, верили, что эта ситуация возникла из-за необходимости обеспечить сохранность тела убитого. Они слышали о прибытии пустого гроба к центральному подъезду и воспринимали это как один из маневров с целью гарантировать сохранность трупа в «первозданном» виде. Они говорили между собой 6 каком-то ложном санитарном автомобиле-«каретё», идентичном тому, который прибыл из Эндрюса, о маскировочном гробе, об использовании разных ворот для въезда на территорию госпиталя, о каких-то трех (!) вертолетах, участвовавших в операции по доставке ложного гроба, и т. д. и т. п.
В случаях насильственной смерти сохранение мертвого тела в «первозданном» виде, пока оно не попадет к экспертам судебной медицины, — азбучное правило. Но от кого было охранять тело президента в Бетесде? Кто мог посягнуть на него?
Были поэтому среди свидетелей скептики. Они не могли принять на веру слухи о том, что использование ложного маскировочного гроба было продиктовано какой-то особой, в том числе судебно-медицинской, необходимостью. Этот гроб был внесен в морг госпиталя на глазах у врачей, прозекторов и других. Гроб имел очень простой вид. «Мы их называем «жестянками», так как ими пользуются самые бедные люди для перевозки трупов», — сказал один из медицинских работников, вынимавший труп президента из «жестянки». Скептики уже тогда заподозрили что-то неладное в «маскировке». Они сомневались, что она была вызвана соображениями безопасности, хотя это слово и было на устах у многих находившихся в Бетесде сотрудников секретной службы.