Екатерина Медичи. Любовница собственного мужа (Екатерина Медичи. Дела амурные)
Шрифт:
– Мадам, вас обидел выпад моей супруги? Прошу ее простить, Екатерина не всегда сдержанна, сказывается воспитание.
Вот ее союзник! Генрих не допустит, чтобы Диану посмели удалить от двора! Но для этого молодой супруг не должен ни увлечься своей женой, ни вообще поставить ее в один ряд с прекрасной Дианой. Герцог Орлеанский обязан сознавать, что флорентийка не чета красавице Диане де Пуатье, что равной мадам де Брезе вообще нет! Хорошо бы при этом не допустить мальчишку к себе в постель…
– Ах, дорогой Генрих, воспитание, конечно, сказывается, но сказывается и то, что ваша супруга не знает, насколько давняя и добрая дружба связывает нас с вами. Наверное, людям, далеким от двора и недалеким умственно, это может показаться странным, вероятно, флорентийка превратно толкует чистые отношения, как это принято у нее на родине. Не будем судить ее строго. – Диана делано вздохнула. – Если она будет настаивать на прекращении наших дружеских встреч, я, конечно, подчинюсь, но на сердце останется глубокая рана… Мой друг, я так привыкла к вам!
Генрих едва не взвыл:
– Она не посмеет?! Никогда! Скорее я отправлю саму флорентийку обратно домой, чем прекращу нашу с вами дружбу!
Диана только сокрушенно покачала головой:
– Думаю, она сумеет убедить в этом короля, они подружились…
– Я не позволю!
Вот дурак, словно тебя кто-то станет слушать! Скажет папаша, чтобы я отправлялась в поместье, и никуда ты не денешься! Франциск церемониться не станет, это не тот король, которому можно перечить, тем более собственному сыну вроде Генриха или вдове, вся сила которой в неувядаемой красоте.
Размышляя так, Диана вдруг отчетливо поняла, что ей нужно сделать немедленно. Генрих Генрихом, на него надежды мало, нужно добиться от самого короля согласия оставаться рядом с его сыном, несмотря на его женитьбу!
А Генрих продолжал убеждать свою пассию:
– Нет, мадам, я сумею добиться того, чтобы вы оставались моей наставницей и впредь!
Добивайся, добивайся! Только вот в качестве кого? Но теперь Диана была готова на все, не уезжать же от блестящего двора Франциска в свое имение Анэ, красотка прекрасно понимала, что через неделю ее забудут даже те, кто сейчас ненавидит. Двор не помнит тех, кто его был вынужден покинуть.
Вернувшись с охоты, Екатерина первым делом попросила Марию принести ее ящичек с духами.
– Вы хотите сменить духи, Ваше Высочество?
– Нет, мне нужно подобрать подарок королевской фаворитке! Сегодня вечером она будет наставлять меня в умении одеваться и вести себя при дворе.
– Зачем вам это, мадам? Вы одеты не хуже, поверьте.
В голосе верной Марии Сальвиати даже послышались нотки обиды, они так старались, чтобы наряды герцогини получались элегантными и эффектными! Екатерина звонко рассмеялась:
– Абсолютно ни к чему, мне вполне хватает ваших советов, но я же не могу отказаться от приятельских отношений с влиятельнейшей женщиной двора. Придется выслушать. Кроме того, ей нужно преподнести стоящий подарок. Стоящий и весьма утонченный. Может, что-то из драгоценностей?
– Нет, нет! Вы не столь близки к мадам д’Этамп, чтобы дарить ей драгоценности, и вообще, это более пристало делать мужчинам или старшим по возрасту, чем юной особе. К тому же, как я понимаю, это просто знак внимания?
– Да, вы правы.
– Тогда только духи… перчатки… и какую-нибудь изящную мелочь.
– О духах я думала сама, мысль о перчатках даже в голову не пришла. У меня есть несколько пар красивых, вышитых, которые я никогда не надевала, среди них можно подобрать в любимых цветах фаворитки. Нужно еще что-то, но обязательно сделанное во Флоренции, чего не делают здесь.
– Мадам, ваши предки были аптекарями, а это не только лекарства, но и разные прелести для ухода за собой.
– Отлично! Что бы я без вас делала, Мария?!
Наставница только улыбнулась.
Екатерина спешила по переходам дворца в Блуа из своих покоев в покои фаворитки. Мадам передала, что готова принять герцогиню Орлеанскую наедине. Анне д’Этамп не хотелось сразу выставлять напоказ свое внимание к снохе короля, но понять, чего та стоит, просто необходимо. Конечно, эта особа слишком юна, но ведь возраст – дело наживное, не будет ли эта флорентийка представлять опасность в будущем? Фаворитка безжалостно выкорчевывала всех, кто мог покуситься на ее власть над королем, и Екатерину, несомненно, могла ожидать та же участь, почувствуй Анна д’Этамп хоть малейшую угрозу с ее стороны. Юная герцогиня, несмотря на свой возраст, прекрасно это поняла и теперь спешила к фаворитке, чтобы откровенно дать понять, что угрозы для нее не представляет и представлять не будет.
Следом за Екатериной спешила Мария Сальвиати с большой коробкой в руках. То, как осторожно женщина несла резной ящик, говорило о ценности и хрупкости содержимого. У дверей покоев фаворитки их уже ждали, быстро впустили внутрь, чтобы не привлекать особого внимания.
– Мадам, я дерзнула воспользоваться вашим обещанием помочь мне советами…
– Да, дитя мое, проходите. Эта дама – ваша родственница? – кивнула на Марию фаворитка.
– Позвольте представить мадам Марию Сальвиати, которая, несмотря на знатность происхождения и солидное состояние в Италии, согласилась взять меня под свою опеку еще в детстве и продолжает помогать теперь. Мадам заменила мне мать…
Фаворитка улыбнулась Марии:
– Это очень хорошо, когда юной особе есть у кого получить совет.
– О да, мадам, вы так добры к герцогине, согласились помочь ей советом!
Мария тоже хитра, она сделала вид, что признает право советовать исключительно за фавориткой. Анна д’Этамп улыбнулась уже шире, ей нравился такой подход к делу.
– Мадам, вы позволите преподнести вам небольшой дар из Флоренции? Памятуя ваш утонченный вкус, мы несколько смущены его простотой, но надеемся, что хоть что-то из этого, – Екатерина показала на содержимое ящичка, который по ее знаку раскрыла Мария, – доставит вам удовольствие.