Екатерина Медичи. Любовница собственного мужа (Екатерина Медичи. Дела амурные)
Шрифт:
И следующий этап – сделать его дофином – тоже удался. В смерти Франциска-младшего обвинили кого угодно, только не ее. Диане удалось заронить сомнение даже у самого Генриха, тот стал подозревать свою супругу. Откровенно подозревал и король, ведь больше всего выгод от смерти старшего брата Генриха получали именно сам Генрих и Екатерина. Но Генрих так любил брата, что в его причастность не поверил никто, а вот флорентийка… Диана, освободив место для Генриха, одновременно нанесла сильнейший удар по Екатерине. Оставалось только заставить короля развести сына с неугодной флорентийкой, а уж сделать так, чтобы он не женился ни на ком другом, кроме самой мадам де Брезе…
Но это были далекие планы… А в ближних она становилась фавориткой дофина и приобретала при дворе вес немногим меньший, чем эта противная Анна д’Этамп! Хорошо, что дурень Генрих так восхищается платонической любовью из рыцарских романов, а его супруга столь глупа и нерешительна.
И вдруг этот самый дурень, которому она освободила место дофина, вместо того, чтобы припасть к ее ногам и униженно молить о любви, как делал до сих пор, просто наставил ей рога, сделав посмешищем всего двора! Замечательно – изнасиловать сестру конюха и потом признаться, что дитя, которого та носит под сердцем, – его! Куда смотрел Анн де Монморанси, которому Диана поручила мальчишку?!
Легок на помине, от Монморанси принесли письмо. Со злостью сломав печать, Диана пробежала глазами строчки и сразу бросила лист в огонь, никто не должен даже случайно увидеть написанное. Верный ей коннетабль отвечал на неосторожно выплеснутые в ее письме обвинения в недогляде и неумении скрыть нужную информацию от двора.
Удивительно, но Монморанси признавался, что сам герцог действительно хотел бы скрыть, но коннетабль сделал все достоянием гласности. «Мадам, наличие у Генриха ребенка, пусть и от деревенской девки, говорит о том, что он способен к деторождению…» Дурак, кто бы сомневался! Откуда Монморанси знать, что Екатерина не рожала из-за того, что Диана поила Генриха кое-чем именно для отсутствия детей. Красавице вовсе ни к чему были сопливые отпрыски у ее воспитанника и счастливая в материнстве флорентийка! Открыть такое даже верному коннетаблю Диана не могла: сегодня он верный, а завтра… Многие годы при дворе приучили красавицу доверять только самой себе.
Но в письме Монморанси имелось и рациональное зерно: действительно, после рождения у Генриха внебрачного ребенка флорентийка вовсе выйдет из доверия короля. Оставалось только снова привлечь к себе поближе Генриха и добавлять в его вино нужные капельки. Диана вздохнула: придется выполнить совет Монморанси и все же стать любовницей этого верзилы!
А еще предстояло понять, как можно пережить такое унижение. Она словно побывала в положении самой флорентийки, но ни малейшего сочувствия к жене Генриха у Дианы это не вызвало. Почему она должна жалеть флорентийку? Но что делать самой?
И вдруг ее осенило: двор с вожделением ждет, что она обидится на Генриха, порвет с ним, удалится в свое имение… Не дождетесь! Диану нельзя просто так утопить к радости фаворитки короля, тем более когда ее стараниями Генрих стал дофином! Она фаворитка дофина и поступит так, как никто не ждет!
Диана решила… взять будущего ребенка себе на воспитание! Генрих этим будет окончательно привязан к ней, а двор потрясен настолько, что забудет сплетни об измене дофина и будет помнить только о благородстве его наставницы!
От неожиданного решения у Дианы поднялось настроение. Она уже видела, как воспитает сына Генриха таким, каким не смог стать его отец, и женит его на… ну, неважно на ком, найдется особа королевской крови.
У итальянки Филиппы родилась дочь. Мать девочки не была сумасбродкой, способной лечь в постель с кем угодно, даже с дофином, родив девочку, она ушла в монастырь. К величайшему изумлению двора, малышку действительно забрала к себе мадам де Брезе и назвала… Дианой! Двор получил новый повод для сплетен, а Екатерина – для слез. Теперь всем было ясно, что в отсутствии детей в их с Генрихом браке виновата она. Но как объяснить, что дофин просто не бывает в ее спальне, а если это и происходит, то только для того, чтобы пожелать доброго утра.
Обергофмейстерина Альфонсина Строцци принесла Екатерине книгу, о которой та просила, – трактат Бальдассара Кастельоне «Идеальный придворный». Эту книгу впервые издали еще в Венеции лет семь-восемь назад, но при папском дворе Екатерина такую не видела, хотя сам автор был придворным двора герцога Урбинского и потом служил послом папы.
Юная герцогиня с жадностью перелистывала страницы, пытаясь найти то, чего не знала бы прежде, но не находила. Третья часть трактата была посвящена дамам. Дама должна быть приветлива, любезна, скромна, уметь хорошо танцевать, быть начитанна, уметь вести беседу…
Ну, и что у нее не так, почему двор упорно видит в ней прежде всего флорентийку-бесприданницу? Только король Франциск способен разглядеть ее разумность и приветливость. Нет, еще его сестра Маргарита Наваррская и фаворитка короля Анна д’Этамп тоже часто подолгу беседуют с супругой дофина.
Но мысли Екатерины довольно быстро перекинулись на другое. Король любит чтение и весьма ценит Макиавелли. Дофинесса вдруг решительно направилась к большому шкафу с привезенными из Италии и купленными уже во Франции книгами. Екатерина открыла высокую створку и осторожно провела пальцами по корешкам лежавших на полке книг, в каждой из них столько мудрости, собранной людьми и запечатленной на бумаге… Почему Генриха не интересует эта мудрость? Все, что он любит кроме своих развлечений, – это военное дело и историю вооружения, пожалуй, не больше. Но ведь Генрих – будущий король, разве можно не интересоваться тем же Макиавелли?
Именно за этой книгой и полезла в шкаф Екатерина. Она решила подарить королю Франциску единственное, что осталось у нее от Медичи кроме фамилии – сочинение Макиавелли «Государь». Король подарку удивился и обрадовался. Он оценил не только выбор невестки, но и то, что она отдала самое последнее, что напоминало о родителях.
Вот если бы всегда так легко разрешались любые недоразумения!
Жанна
Екатерина испытала настоящее потрясение, но теперь уже не из-за супруга, а из-за короля Франциска и его любимой сестры Маргариты. Они решили выдать тринадцатилетнюю дочь королевы Наваррской Жанну д’Альбре замуж. Казалось бы, что в этом страшного, все выходят замуж, и тринадцать лет – не самый ранний возраст. Но замужество бедной Жанны было абсолютно против ее воли, девочку собрались сочетать браком с герцогом Клевским.
Это был не просто брак по расчету, бедную Жанну кидали герцогу, как кость собаке, только потому что он выступил против императора Карла на стороне короля Франциска. Жанна – единственная наследница королевы Наварры, и возможность стать королем оплачивалась герцогом не самой дорогой платой – всего лишь выбором силы, к которой нужно примкнуть. Выбор был невелик – либо император, либо король. Чаша весов качнулась в сторону Франциска после его обещания отдать Жанну.
Сама девочка, у которой были очень слабые легкие и которой был вреден холодный воздух Наварры, большую часть времени проводила в Плесси. Туда и принесли известие о решении короля по поводу ее замужества.