Экипаж черного корабля

Березин Федор Дмитриевич

— Позовите какого-нибудь офицера! — внешне уверенно приказал Мурашу-Дид. — Лучше генерал-канонира Тутора-Рора!

— Генерал Тутор под арестом! — прокричали оттуда. «Под арестом? — удивился старший эрэнкашник. — Кто же его арестовал?» — хотел спросить он, но внезапно подумал, что все правильно и именно так следовало сделать давно.

— Ну, кто там есть из старших?! — совсем уверенно, жестко, как в былые времена, спросил Мурашу. — Давайте его сюда!

— Самая старшая на борту и всюду — Великая Мать!

— Кто? — искренне не понял комитетчик.

— Ее волей и силой погубивший всех РНК от власти отстранен! — сообщили из преддверия «купола» другим, но внезапно знакомым голосом.

«Улла Ююл!» — неожиданно

узнал Мурашу. Он хотел даже гаркнуть, почему она оставила вверенный пост — присмотр за командиром «горы», но неожиданно внешние обстоятельства изменились.

— Смерть предателям! — завизжали спереди.

И верный друг Честного Меча почувствовал ужасающую боль, оставляющую далеко на задворках полуоторванный левый мизинец: похоже, в него одновременно втыкались сотни боевых иголок. И мир для него исчез.

96. ПЕРЕБОР

И хаос лестниц, и чудо ориентации: скорее всего обычно здесь пользуются лифтами. Точнее, пользовались раньше, до того как пиротехник Забат синхронизировал скоротечность предназначения «крепышей». И там, позади, отмеченный кровью след, может быть, сотня или чуть менее трупов — недосуг считать в задыхающейся суете бегства, даже автосчетчик в голове дает сбои. И далеко не все, меньшая часть тех, кто замер, остановил жизненные функции организма, имели шанс и намерения преградить дорогу группе Лумиса — большинство просто оказались не в том месте и не в то время: внутри «свиноматки» явно не слишком много вариантов попасть из одной точки в другую, так что, когда продираешься сквозь какой-то из узлов коммуникации, не встретить кого-нибудь просто невозможно. У этих встречных-поперечных свои меркантильные цели, связанные с аварийным статусом гига-машины? К делу это не относится: задача Лумиса — нанести брашской «свинье» максимально возможный ущерб, а подвластные ей людишки — достаточно слабое, удобное для истребления звено. Расовые особенности не дают каких-то заметных отличий в сопротивлении игольчатым зарядам, а методика слома шеи инженерным работникам на порядок проще того же действия в отношении друзей Меча. Вопреки этому система уничтожения «свиноматки» изнутри посредством технодиверсий — дело новое, еще не отработанное: попробуй разберись сгоряча, какая из попавшихся на пути кабельно-волноводных скруток предельно важна? В отряде Лумиса Диностарио явно прощупывается дефицит по линии инженерного звена. А сейчас устранять этот дисбаланс несколько поздно.

Но все имеет конец, даже Трехсолнцевая вселенная в целом, а уж тем более хаос лестниц присыпанной искусственной лавиной гига-машины. И может быть, где-то внутри опытный дядя — Лумис, съевший в сражениях не существующее на Гее животное — собаку, удивляется. Вполне вероятно, те, где-то за черной пеленой вращающиеся плазменные шары действительно боги. И сейчас они улыбаются, подбадривая любимчика миллионоруким сплетением протуберанцев. Откуда Лумису Диностарио знать, как проведено воздействие? Он не обладает телепатией и не может охватить сторонним взглядом хаос, стимулированный в «Сонном ящере» вторжением отряда. Как он может догадаться, что старые и совсем молодые, только сейчас заявившие о себе группировки сводят дебеты с кредитами, стараясь действовать с перехлестом, ибо в их шатком положении лучше пережать, чем недожать.

И потому, когда он видит над собой распахнутые настежь створки…

Нет, не к солнечному свету и не к колющей звездами ласковости ночи — к черному провалу придвинутого вплотную пыльного неба. Однако к другому вроде и не стремились. А распахнутые и сосущие внутрь «свиньи» радиоактивный холод энтропии створки — это застопоренные подорванными гранатными связками ворота для выпуска наружу «тянитолкаев». Ясно и понятно, кто позаботился о том, чтоб они долгое время не могли быть закрыты.

Но здесь, наверху, еще сюрпризы — два танка

марки «Циклоп-10». Похоже, это из тех, вызванных генералом Тутором-Рором, уроженцем Южного полушария, на свое счастье, незнакомым с северянином Лумисом. Эти двухсоттонные многогусеничные монстры действительно удивляют своей проходимостью: они добрались сюда через местность, которую даже мстители-пехотинцы одолели в тяжелейшем броске.

В пыльной разрытости местного хаоса боевые машины пытаются слепить прожекторами. Это уже слишком. Лумис понимает, что зря мучил себя последние минуты, дыша сквозь респиратор, нужно было наслаждаться полной грудью — больше возможности не представится.

Он поднимает бессильный маленький трофей. В игломете еще имеется обойма с газом и иглами. Последние нужно куда-то выпустить. Лумис Диностарио ищет поблизости уязвимую и близкую цель. Позже, в не очень отдаленном грядущем, будет не так обидно лежать под гусеничным ковром.

97. НУТРО «ГОРЫ»

— Ну-ка, кто у нас лучше всех читает на браши? — все еще тяжело дыша после бега, спросил Фейн. Они отступали перед преследующими их по пятам республиканцами. Им еще повезло, что их не положили всех еще там, возле размещенного внутри огромного механизма командного пункта. Они не смогли туда прорваться, то есть не выполнили задание. Но еще оставалась надежда на другие группы. Как им помочь? Только отвлекая на себя превосходящие силы врагов. Так что, по сути, надо радоваться, если преследователи наступают на пятки. И не важно, что сами настигающие меняются. Поначалу это были женщины, чему все очень удивились. Странно, но именно у вооруженных дамочек хватило смелости не поддаться на трюк с захваченным другом Меча: до сего момента против мужчин он всегда срабатывал. Но от «боевых подруг» удалось оторваться быстро, все-таки в беге они — не очень. Однако в настоящий момент на остатки группы Фейна наседали новые отряды. И нельзя позволить взять себя в кольцо, точнее, в шар, ведь они воевали в трехмерном мире — бесконечная брашская машинерия расстилалась во всех измерениях. Сейчас они очутились в новом отсеке, созданном для неизвестных гиганто-технократических целей.

— Что в этих баках? — задумался бывший командир разведывательной, а ныне ударной группы Фейн.

— Ясно, нечто опасное, — предположил остановившийся рядом с начальником рядовой боец отряда Кадидо. — Смотрите, сколько значков.

— Вижу, — с некоторой досадой кивнул Фейн. — Даже надпись «Осторожно!» могу прочесть. Но что здесь конкретно? Взрывчато ли? И как поджечь его эффективней? Позови-ка сюда Асси. Он у нас человек армейский, а их когда-то против брашей готовили.

— Он еще и минометчик, — добавил известную всем истину Кадидо, поворачиваясь кругом.

— «Газ для летающих машин», — уверенно прочел мгновенно явившийся Асси, проведя конусом света по надписи. — Для «тянитолкаев», как я понимаю.

— Он хорошо горит? — отрешенно, будто не собирался тут же использовать ответ по назначению, поинтересовался Фейн.

— Когда заправлен в дирижабли — плохо. Что-то там еще добавляется в смесь. Какая-то разбавка, предотвращающая горение.

— А сейчас, в емкостях, она есть? — с надеждой ребенка, наблюдающего новенькую пачку бенгальских огней, спросил Фейн.

— Кажется, нет. — Асси пытался почесать каску вместо затылка. — Не знаю, я ведь не химик-физик какой-нибудь.

— Придется проверить, — вздохнул в предчувствии большого фейерверка командир группы. — Дай-ка гранату.

— Кончились, командир, — развел руками бывший минометчик Асси.

— Да? — немного удивился Фейн, до сего момента уверенный, что только он прикончил все боеприпасы.

В этот момент из темноты выскочил еще один бледный, почти севший фонарик.

— Командир Фейн, в ту дверь, что мы закрыли позади, уже ломятся, — доложил тонущий в сумраке Жэре.