Экипаж Ковчега
Шрифт:
Волосы молодых парней серебряные. Как они не сошли с ума? Видеть всё это…
– Выбрали подходящую площадку повыше. Я больше не мог управлять машиной, руки не слушались. Сели. Спустились к морю. У нас был аварийный комплект, ловили рыбу.
Напрасно рыбаки вяжут свои сети. Половина населения Ковчега не станет пользоваться результатом их трудов долгое время.
– Аппарат в рабочем состоянии?
– Так точно. Горючего на полтора часа полёта. Только аккумуляторы сели. Остались без радио.
– У вас должны быть сигнальные ракеты, почему не пользовались?
– Истратили все, пытаясь привлечь внимание подводной лодки. Но они почему-то не отреагировали на сигналы.
– Им было не до вас. Сами бедствовали.
Макс приглашает их к штурманскому столу.
– До этой точки сможете долететь?
Лётчик берёт в руки инструмент. Только штурман умеет так держать циркуль. Капитан удовлетворённо прокашлялся. Он профессионал высшего класса, умеет оценить коллегу.
– На экономном режиме долетим. А что там?
– Там живут люди. Наша коммуна под названием Ковчег. Люди из разных стран объединились, чтобы выжить. Каждый делает свой посильный вклад, порой и через силу приходится. Но мы уже уверены в завтрашнем дне, у нас есть кров и пища. Вы с нами?
– Если бы вы знали, как надоела рыба, вы бы не спрашивали.
Эта песня хороша, начинай сначала. После плотного завтрака, с пилотами готовим к вылету семью Генри Бокса. Вспомогательный отсек боевой машины тесноват, но сегодня люди будут в госпитале. Они на грани дистрофии, наши врачи поставят их на ноги быстрее, чем Мари в лазарете "Европы". Матросы нагружаются тяжёлыми батареями. Над головами с грохотом проносится грозная боевая машина.
– До встречи, кэптэн! – звучит в динамиках. – Доброго плавания!
– Мягкой посадки!
Макс уже предупредил Ковчег, там срочно готовят посадочную площадку, сигнальные огни. Через час двадцать получаем доклад: сели успешно. Теперь у нас не только морской флот! У нас ещё и воздушный! Надо искать керосин.
Десять дней "Европа" исследует бесконечные шхеры. Где по плану, а где случайно подбираем одиночек или небольшие группы людей. Сорок два человека. Некоторые совсем плохи, многие ранены. Мари с Евой валятся с ног, им помогают относительно здоровые спасённые женщины. Естественный отбор в его жёстоком варианте. Выжили молодые, сильные и предприимчивые. Одна пара нас не дождалась. Они лежали под обрывком брезента. Высохшие скелеты. Похоронили и двинулись дальше. Нашли пару судов, выброшенных на скалы. Одно висело так высоко и опасно, что мы не осмелились к нему приблизиться. Тогда Ева дала несколько очередей из пушки по камням. Со страшным грохотом бывший сухогруз сполз на прибрежную отмель. Удивительно, но мы нашли на нём горючее, которым до отказа заполнили цистерны "Европы". Даже немного осталось. Свинтили некоторые сохранившиеся механизмы. Запомним это место. Пассажирский паром, перевёрнутый вверх килем, застрял между скал на высоте ста метров. Ни одного человека. Осторожно обследовали. В трюме было множество автомобильной техники, в основном разбитой. Неимоверными трудами, с ручными лебёдками и газовыми резаками, выковыряли два исправных тягача, три легковушки и четыре мотоцикла. Капитан дал три дня на разграбление техники. Снимали моторы, колёса, аккумуляторы - всё, что может пригодиться. Моя команда потрошила машинное отделение. Нескоро промышленность возобновит выпуск запасных частей и готовых механизмов. Осадка судна снова начала опасно расти. Капитан прекратил шабаш, но я запомнил это место.
Возвращаемся домой, расселяем людей. В салоне "Феликса" оборудован госпиталь. У нас есть хирург и окулист, несколько молодых девушек прошли краткий курс сестринской подготовки. Встретил Зульфию, расцеловались, убежала. Малышка справляется, говорит главный врач. Умеет успокоить, повести больного по пути к выздоровлению. Лёгкая рука. Это точно, её даже тупые бараны слушались. Вместе с Мари это уже серьёзное заведение. Она оборудовала прекрасный зубной кабинет, поэтому на стоянке Макс ходит злой и одинокий: у жены приём. Просит Еву ночью всадить "Феликсу" пушечную очередь в район семьдесят шестого шпангоута, вторая палуба, левый борт:
– Никакой личной жизни. В море – на мостике, здесь – этот проклятый кабинет.
– Надо было жениться на Алине. Она всегда дома, куча детишек, - подкалываю друга.
– Так любовь! Она у меня хорошая, только слишком ответственная.
– Кто бы сказал! На себя посмотри, она от тоски по тебе на работу сбежала, - Ева научилась жестокой Петиной игре. – С утра до ночи носится на своём джипе по всему острову, людям покоя не даёт, домашнее хозяйство забросил. Калитка покосилась!
– Какая калитка? А разве у нас есть забор? Не помню.
Да, видно, Ева права. Заборов у нас нет, но купила она Макса качественно.
– Ты должна Петрухе пол-литра. А говорила: не умею!
Смеёмся. Радостно на душе. Город растёт, красивые домики уже выстроились в несколько улиц. В центре – мэрия. Там правит глава строительства, он же единогласно избранный городской голова господин Ив. Рядом – школа. Более двух десятков учеников, профессиональный директор и два учителя. Детишкам читают предметы профессор физики, программист, литературовед и инженеры. По пятницам приходит с аккордеоном месье Жак, и весь город примолкает, слушая детское пение. Ради него живём.
Глава 22.
Нежданные гости из прошлого.
2013, октябрь, 18. Шетландские острова.
– Я знаю, где искать горючее, - лейтенант Дорн подходит к карте.
– На этом острове базировались военно-транспортные самолёты. Насколько помню, ядерных ударов в этом районе не было. Остров невысокий и почти плоский. Там наверняка всё смыло, но подземные хранилища должны были устоять. Двадцать минут лёту, а у меня пустые баки.
Для "Европы" это были не двадцать минут, а полдня. Пилоты растерянно осматриваются: покрытая коркой высохшего ила пустыня. Кажется, здесь. Копаем. Господи, ну когда закончится эта грязь? Нашли к вечеру. Тащим генератор, насос, шланги, бочки. Технику оставляем, бочки катим к боту. Адский труд. Домой.
Вертолёт делает несколько рейсов. В подвесных баках и бочках привозит шесть тонн керосина. На случай экстренного вылета.
Отправляется на воздушную разведку. На месте второго пилота – водолаз Джо Мунке. Они ищут сохранившиеся ветряки электростанций. Находят, отмечают на карте. Тем временем "Европа" принимает на борт подводное снаряжение и специалистов. Уходит. В машине за старшего – Вася Муравьёв. Волнуется, я пытаюсь поддержать:
– Держись, "дедушка", я буду рядом.
"Деду" двадцать девять лет. Хоть бы не натворил там дел.
Я с Геной готовлю машину "Шельде". На мостике – капитан Ганс Моргенстар. Больше некому, Ник до сих пор в Бресте. На палубе – рыбаки. Матросов тоже не хватает. Так становятся универсалами. Куда деваться? "Европе" не хватит мощности тащить на буксире кабель весом в сотни тонн. Подходим в точку рандеву. Водолазы уже работают, но не такое это простое дело. Вода мутная, нет специального оборудования. Но и этому приходит конец. С матами, с потом и кровью кабель закрепили на корме балкера. Водолазы долго проверяют, не зацепился ли он за что-нибудь на дне. Даём самый малый. Вскоре турбины выходят на зубодробильную частоту полного хода. Движемся уже два часа, можно сказать, полёт нормальный. Кабель сильно тормозит движение, но против девятнадцати тысяч лошадиных сил мало что может устоять. Скорость не более трёх узлов. "Европа" рыскает рядом, все приборы наблюдения и разведки в боевом режиме. Петя обнаружил летательный аппарат. Не наш. Команда на Ковчег: экипажу Дорна – боевая тревога! Вижу, как Ева разворачивает пушку навстречу приближающейся цели. Вот он уже завис над нами. Небольшой вертолёт выбрасывает трап, и по нему на палубу "Шельде" спускается фигура. Стоп машина! От "Европы" мчится бот. Максим встречает гостя в кают-компании.