Экипаж Ковчега
Шрифт:
– Чиф, атака лодок отбита. "Европа" потопила корабль противника, отличилась миссис Солнцева. Другой корабль пытается выйти из боя, но мы продолжаем преследование. Как машина?
– Машина в боевом состоянии, кэп, имею только мелкие повреждения.
В ЦПУ вваливаются сверкающие глазами парни. Вроде целы?
– Команда невредима, готовы продолжать сражение!
– Конец связи.
– Орлы, рассказывайте!
– Ильич, вокруг моторок кипело море! Они не ожидали такого отпора! Но от волнения все мы мазали безбожно. Тогда кэптэн Ник вышел на крыло мостика и сам встал к пулемёту. Минутку он настраивался, потом дал несколько очередей. От них только брызги полетели! Последняя лодка развернулась и пыталась удрать, но от нашего кэпа не уйдёшь!
– Все живы?
– Пару ребят зацепило, но не очень. Маруся справится. Она тоже палила! Глаза закрыла и строчит в небо, как в копеечку! Что у нас?
– Пробита в нескольких местах проводка первой рулевой машины, шеф уже побежал. Гена, ты к нему в помощь. А мы, Вася, делаем третий дизель-генератор. Попало прямо в пульт управления, работы будет много. Там ещё несколько повреждённых труб, но я перекрыл, потерпит.
Мы подошли к "Европе" через два часа. К тому времени и второй вражеский корабль уже начинал тонуть. Дождавшись, когда его покинули несколько моряков, Ева дала из пушки прощальный залп. Теперь её личный тоннаж даже превысил снайперские достижения мистера Ника. Но тот не ревновал. Я впервые видел, каким симпатичным и цветущим от радости может быть его лицо.
– Фэд, дружище! Вот это рука! Я же вам говорил! Она чувствует железку лучше, чем вы. Жаль, что миссис Ева сейчас не на моём борту, я заставил бы вас поревновать! Что за женщина, что за чудо!
Он не желал слышать, что всему тому, что совершила моя супруга, он сам её научил. Впрочем, успехам учеников мы всегда радуемся больше, чем собственным. Значит, оставил след, не зря прожил свою жизнь.
Эскадра двигалась на Брест. В экипаже "Шельде" не было людей, кроме командированных с "Европы", могущих определить местоположение нашего тайника. Мы по-прежнему стремились сохранить этот секрет. Кто знает, какими методами его могут раскрыть потенциальные противники, имя которым – весь свет. Слишком лакомый кусочек. Лидер вырвался вперёд и подготовил бункер. Когда балкер, лавируя в заминированной бухте, бросил якорь поближе к тоннелю, мало кому пришли бы в голову мысли о секретности. Началась выгрузка. Не было смысла тащить все трофеи в Ковчег. Там не было ни помещений для их хранения, ни уверенности в безопасности. У нас были не просто средства для комфортного выживания. Это был ценный товар для обмена. Лето заканчивалось, и овёс был единственным коммерческим урожаем, собранным и сбережённым в трюме "Феликса". Плоды других растений могли использоваться только для посадочного материала на ближайшие годы. Животноводство едва зарождалось трудами Саида и месье Жака. Исключение было сделано лишь для детей. Они должны хоть иногда получать живые витамины. Продовольствия на "Феликсе" пока хватало. Мы везли много консервов, печенья, конфет, горы сахара, соли, муки и компотов. Копчения и соленья хранились в объёмистых продовольственных камерах балкера. Голодной смертью никто не умрёт, даже если мы поставим на прикол нашу флотилию на три года. Однако все понимали, что коммуна будет пополняться детьми. На консервах из них ничего хорошего не вырастет. Свежие продукты нужны всем, и уже строились планы, где и с кем пытаться установить добросовестные торговые отношения.
С мощными кранами "Шельде" и прекрасно оборудованным причалом подземелья, выгрузка прошла быстро. На борту осталось лишь необходимое на первое время количество товаров и вся техника. Семейство Ворона пожелало остаться в бункере:
– Мы сделаем инвентаризацию. Без этого вы не сможете вести учёт и контроль за расходованием таких больших ценностей. Могут быть злоупотребления. На это дело надо много времени, и мы бы не отказались от помощи пары толковых людей. На острове мы будем шататься без дела и скучать. Здесь есть комфортные помещения, кухня, горячая вода. Что мы забыли в ваших дачных домиках?
– Семён Исаевич, но вы не сможете выйти и подышать воздухом. Бункер имеет только эту огромную дверь-скалу. Слишком рискованно открывать её каждый день.
– Здесь есть установки для искусственного загара и озонаторы воздуха, даже тренажёрный зал. Мы с Валечкой уже так надышались морским воздухом, что слышать не можем его пороховой привкус. Продуктов нам хватит на тысячу лет. Любимой работы тоже. Если будет с кем вечером выпить рюмочку и перекинуться в подкидного – в такое страшное время мечтать о большем просто грешно.
Их силы были подорваны, души изранены гибелью исторической родины. Им нужно время и покой, любимая работа и общение с простыми людьми. Мы же рвались в бой.
Когда "Шельде" взял курс на Ковчег, запертыми в подземелье остались вдобавок повариха Маруся Цыганенко и её муж, пожарный матрос Василий. Они тоже были не первой молодости. На Украине у них остались дети, Маша была в депрессии. Петя установил несколько скрытых наружных видеокамер и соответствующую аппаратуру для кругового наблюдения из бункера. Отдельно была устроена мощная телескопическая система наблюдения за морем. Теперь мы будем знать обо всех, кто появится на горизонте. Петя изгалялся от души, электроники было сколько угодно. Недавно Максим с кувалдой в руках угрожал разбить не только её, но и Петрушину голову: на мостике "Европы" стало невозможно пройти. Были оговорены условия радиообмена с нашим новым постом предупреждения. Так случайно обнаруженный тайный склад стал не только обитаемым, но и охраняемым. Мы обещали чаще навещать их, чтобы они могли видеть Солнце. Я бы так не смог.
Глава 20.
Градостроение.
2013, август, 13. Ковчег.
Бухта Ковчег напоминала лагуну с извилистым каменистым входом в южной части. На окружающих его скалах уже ощетинились пушками и пулемётами замаскированные, вмурованные в скалу бетонные укрепления. Среди пассажиров "Феликса" были военные строители, они дело знали. Подходы были заминированы. Противоположный от входа склон, по которому мы совсем недавно карабкались, скользя в грязи, было не узнать. Он зеленел травкой и саженцами деревьев, выглядел диким. Высокий бруствер из камней, собранных при очистке сельхозугодий, скрывал раскинувшиеся на плато владения Ковчега. Дальше виднелась неприступная каменная вершина, прикрывающая нас с севера. Под маскировочной сетью из плато грозно посматривали орудия. Они могли вступить в сговор с коллегами на входе, и непрошеным гостям можно было посочувствовать. Белый "Феликс" демаскировал всё это, и за время нашего отсутствия капитан Ганс силами оставшегося экипажа перекрасил его в серо-буро-малиновое чудовище. Не от извращённого понятия о военном камуфляже, а лишь оставшейся в кладовых краской разных цветов. У мистера Ника глаза полезли на лоб:
– Если бы я увидел этого монстра в перископ, то лёг бы на грунт и тихонечко ждал, пока лязг его машин не пропадёт вдали.
Мы только что бросили якорь посреди бухты. "Европа" застыла рядом. Мы пришли с триумфом и ожидали соответствующей встречи. Экипажи толпились на палубах, а на крепостной стене ликовала праздничная нарядная публика. "Феликс", как ёлочка, увешан сигнальными флагами.
– Гражданские караси. Флаги – абракадабра. Даже на "Европе" экипаж выглядит шайкой босяков. Ладно, кэптэн Макс. Не обучен. Но миссис Гарбуз должна помнить, как построить личный состав для прибытия в родную базу!
– Выряженный в китель, украшенный солидным иконостасом честно заслуженных наград, в белом воротнике и при кортике, мой друг смотрелся прямым упрёком нашей пиратской банде. Но тон его расходился с довольной улыбкой и радостью в глазах.
– Три, два, один, огонь! – он спрятал в кармашек часы с золотой цепочкой. Грянул такой залп со всех стволов, собранных в этой бухте, что зашатались скалы! Этот салют мы планировали заранее. В небо взметнулись ракеты фейерверка и туча трассеров. Затем прогремело такое "Ура!", что камни посыпались в бухту. Мы прибыли домой.
После королевского ужина в ресторане "Феликса", торжественных речей, тостов и прочих мероприятий, от которых завтра будет болеть голова, мы остаёмся наедине с моей любимой. За весь поход нам удалось лишь пару раз побыть вдвоём.
– Теперь я поняла, что значит быть морячкой.
– А я понял, каково быть женатым на морячке, - каламбур удался, и мы, счастливо смеясь, обнялись.
На второй день Юрген Ив показывал город, который он строил. Что это будет именно город, у него не было ни малейших сомнений. Плато Ковчег очертаниями почти повторяло атолл одноименной бухты. Это была скорее долина, с трёх сторон окружённая неприступными вершинами и со склоном в южной части, спускающимся в бухту. Город строился за крепостной стеной на этом склоне, выглядевшей с моря обычным скалистым образованием. В глубине долины раскинулись поля, вокруг – холмы, покрытые лесом или травой. Юрген показал нам распечатку плана будущего города. Оказывается, он с коллегами-строителями уже произвёл картографирование местности, вся информация была обработана на компьютере.