Экономическая история мира. Том 5. Реформы 90-х годов XX века в странах Восточной Европы. Опыт мирового кооперативного движения
Шрифт:
По мнению сторонников теории рациональных ожиданий, общая реакция населения на свои ожидания делает бесплодной любую дискретную стабилизационную политику. Они считают, что при рациональном механизме формирования ожиданий и отсутствии неожиданных изменений экономическая политика государства может влиять только на номинальные величины, но никак не на реальные параметры экономической деятельности.
Это положение можно проиллюстрировать следующим примером. Предположим, что государство в целях стимулирования деловой активности проводит политику дешевых денег, увеличивая денежное предложение. В рамках кейнсианских представлений эта политика увеличивает совокупный спрос, так как рост предложения денег уменьшает процентную ставку и вызывает
Центральным моментом в этом выводе является предположение о том, что в краткосрочном периоде растет не только номинальная, но и реальная заработная плата, так как подразумевается, что цены на остальные товары остаются прежними или увеличиваются в незначительной степени.
Но как раз с этим положением и не согласны сторонники теории рациональных ожиданий. По их мнению, работники, будучи рациональными и информированными субъектами, понимают, что увеличение денежной массы приведет к росту цен на все товары, и не принимают увеличение денежной заработной платы за рост реальной заработной платы. Иными словами, при рациональных ожиданиях отсутствует денежная иллюзия. И если все экономические субъекты предполагают, что увеличение предложения денег приведет к увеличению всех цен в равных пропорциях, то не произойдет никаких изменений ни в предложении труда, ни в выпуске продукции.
Таким образом, любая экономическая политика, если она предсказуема (а она достаточно предсказуема, если базируется на определенных представлениях относительно того, как работает экономика и каким образом государство может вмешиваться в экономические процессы), всегда будет учитываться в ценовых прогнозах экономических субъектов. Последние формируют свои ожидания на основе той же самой информации, какая имеется в распоряжении политиков. Более того, фирмы и потребители принимают решения и действуют, зачастую не ожидая наступления самих событий. И тогда экономическая политика (в нашем примере – политика дешевых денег) в рамках теории рациональных ожиданий не будет иметь никакого результата, поскольку население ждет инфляцию, предприятия повышают цены, кредиторы – процент, рабочие требуют повышения заработной платы, и в итоге не происходит реального увеличения производства и занятости.
Именно поэтому сторонники теории рациональных ожиданий настаивают на том, что действия участников экономических процессов, совершаемые на основе ожиданий, нейтрализуют любую попытку вмешательства государства в экономику. Если политика понята правильно, она не будет воздействовать на производство, занятость, реальный процент. Денежные и бюджетные операции могут дать реальные эффекты лишь временно, пока экономические субъекты неверно судят о намерениях властей.
Интересно отметить, что единственным исключением, где теория рациональных ожиданий признает возможность проведения эффективной экономической политики, связано с подавлением инфляции. И это не случайно, поскольку сам темп инфляции существенно зависит от инфляционных ожиданий. А так как рациональные инфляционные ожидания зависят от проводимой государством бюджетной и денежной политики, то изменение этой политики изменяет и ожидания. Вера в серьезность антиинфляционной политики быстро гасит инфляцию.
По мнению сторонников теории рациональных ожиданий, для успешной борьбы с инфляцией политики должны объявить правильный комплекс антиинфляционных мер и безусловно их выполнить, получив полный кредит доверия от населения. Также необходимо, чтобы план снижения инфляции был объявлен до формирования важнейших ожиданий, и люди, устанавливающие цены и заработную плату, должны поверить в объявленный план.
Как видим, в рамках теории рациональных ожиданий, дискреционное управление предложением денег, поскольку оно не оказывает заметного влияния на производство, занятость и реальную ставку
Но не только в этом можно усмотреть связь теории рациональных ожиданий и монетаризма. Так же как и представители последнего, сторонники теории рациональных ожиданий стоят на позициях, что деньги – фактически единственный нарушитель экономического равновесия, деньги и цены всегда изменяются пропорционально, а периоды перехода между состояниями денежного равновесия практически мгновенны. Как видим, здесь повторяются постулаты количественной теории денег.
При всей своей логичности обращают на себя внимание слабые стороны теории рациональных ожиданий. Одна из них – предпосылка о полной информированности лиц, принимающих решения. Вряд ли это реалистическое допущение. Совершенно очевидно, что когда рыночная цена на продукцию какой-либо фирмы поднимается, предприниматель не знает в достаточной степени, выросла ли относительная цена на его продукцию или же имеет место ситуация общего роста цен.
Другими словами, производитель сталкивается с проблемой интерпретации фактического увеличения цены на его продукцию. В случае неверной интерпретации предприниматель ошибочно принимает неожиданный рост цен на свою продукцию как рост относительных цен и потому увеличивает ее предложение. А если каждый совершает ту же ошибку, то совокупное производство растет, что подтверждает правильность кейнсианской экономической политики (по крайней мере, в краткосрочном плане).
Однако сторонники теории рациональных ожиданий делают акцент на долгосрочных аспектах экономического роста, отмечая, что, в конце концов, каждый понимает свою ошибку и совокупное производство уменьшается. Любопытно, что здесь мы видим еще одну трактовку экономического цикла – как результата ограниченности информации, обеспечиваемой ценовыми сигналами. Экономический цикл трактуется в теории рациональных ожиданий как результат массовых «рациональных ошибок».
Как уже отмечалось, слабой стороной теории рациональных ожиданий является предположение о существовании рынка с полной информационной прозрачностью, когда все обладают знанием относительно параметров экономической деятельности (цены, издержки, прибыль, заработная плата и т. д.). Сторонники данной теории в своих рассуждениях не допускают рынков с неполной или искаженной информацией. Их модель – модель непрерывного равновесия с рациональными ожиданиями и полностью информированными субъектами. Именно при устойчивом равновесии выполняются все основные допущения теории рациональных ожиданий: абсолютная и мгновенная гибкость цен и равный и беспрепятственный доступ к информации.
Но именно этих предпосылок мы не видим в экономической действительности. Спрос и предложение на рынках приходят в соответствие с опозданием, в отношениях цен, и особенно заработной платы, действует так называемый «эффект храповика». Таким образом, гибкость цен является проблематичной, информация является редким и потому дорогим ресурсом. Необходимость затрат на информацию является ограничителем экономического поведения, отдельные лица, близкие к власти, обладают информационным преимуществом. А поскольку информация не бесплатна и не общедоступна, то существуют непроясненные (неравновесные) рынки.
В свою очередь, состояние неравновесия предполагает структурные изменения, которые сопровождаются изменениями параметров экономической деятельности, причем эти изменения могут быть сколь угодно большими. И здесь начинает действовать так называемое правило Шумпетера: в привычных условиях люди ведут себя одинаково (в состоянии статического равновесия), а в неожиданных ситуациях – начинают действовать по-разному. Как следствие, мы получаем несколько типов рационального поведения, в отличие от классической теории, где постулируется один тип рационального поведения.