Экс-любовница олигарха

Черника Ника

– Не буду скрывать, отец хотел бы этого, - отвечает, закурив.

– А ты?

– А я его послал. У меня есть девушка, это ты. Нахрена мне какая-то мажорка из Лондона?

– А что она делала в доме?

Он смотрит в непонимании.

– Я видела, она вышла из дома перед тобой.

Стас выдыхает дым.

–

Насть, ты чего паранойю включила? В дом может зайти кто угодно. Может, она в туалет ходила, я откуда знаю?

– То есть вы не вместе были?

– А ты решила, я пошел в дом с ней трахнуться?
– Стас мрачнеет, откидывает в урну у входа окурок. Мне становится стыдно.
– Насть, ты меня вообще кем считаешь, а? Или это норма для тебя, встречаться с одним, спать с другими? Я разве дал тебе хоть один повод усомниться в том, что ты мне дорога? С какого хера эти предъявы?

– Прости. Прости, - я подаюсь к нему, чтобы обнять, но он отстраняется. Я растерянно опускаю руки.

– Поехали домой.

Всю дорогу назад мы молчим. Никогда еще тишина не убивала меня настолько. Я пытаюсь что-то сказать, извиниться, рассказать о своих страхах, и захлебываюсь этим молчанием Стаса, холодом его голубых глаз. Он высаживает меня возле общаги.

– Стас… - смотрю на него, он сжимает руль.

– Насть, я хочу немного один побыть, ладно?
– он поворачивает ко мне лицо. Я хочу сказать: нет. Я просто не смогу без тебя. Ни день, ни час. Нисколько. Тем более если мы вот так разойдемся.

Но я ничего не говорю, просто молча вылезаю из машины. Стас дает по газам и уезжает. Я провожаю взглядом его машину, еще не зная, что это наша с ним последняя встреча на ближайшие девять лет.

– Станислав Юрич к обеду будет, - Тома протягивает мне привычный уже круассан, беру его, усаживаясь рядом с ней.
– Встреча образовалась, позвонил, предупредил.

– Почему тебе, а не мне?

– Привычка, наверное, - хихикает Тома, но потом принимает серьезный вид.
– Можно вопрос?

Так, вот чую, что ничего хорошего. Молча киваю.

– Вы же были знакомы с боссом раньше?

– Да. Мы учились в одном институте. У нас были общие друзья.

Тома смотрит внимательно, потом отворачивается.

– И между вами ничего не было?
– спрашивает, делая глоток чая.

Я покусываю губу, врать не хочется, но и обсуждать прошлое тоже.

– Ничего серьезного, - улыбаюсь ей.
– Мы не виделись девять лет, Том. Просто так удачно совпало, и он мне помог.

Она щурится, но больше ничего не говорит. Поверила или нет, не знаю. Но ведь по факту, я и не соврала. Просто умолчала о некоторых моментах.

Когда Стас заходит в приемную, Тома сидит за столом, а я стою чуть в стороне, у принтера, распечатывая документы.

– Всем привет, -

слышу его слова, поворачиваю голову и сглатываю. Потому что Стас ведет взглядом вверх по моим ногам, задерживается на декольте, потом смотрит в глаза, снова обводит взглядом тело и только потом поворачивается к Томе, которая, как я успеваю заметить, утыкается в бумаги, делая вид, что не заметила, как Стас смотрел и как я реагировала. Опускаю глаза, чувствуя, как начинают алеть щеки. Боже, я вырядилась, как идиотка, выходит, специально для Стаса. Надо было ограничиться обычным шмотками, а не устраивать вот это все.

– Кофе мне принесите, пожалуйста, - кидает Стас, удаляясь в кабинет.

– Сделаешь?
– косится Тома, я молча киваю.

И хотя убеждаю себя за эти несколько минут, что успокоилась, чувствую, как внутри подрагивает, когда захожу в кабинет. Ставлю чашку на стол и жду распоряжений. Стас снова неторопливо меня оглядывает.

– Я оценил, - говорит, глядя в глаза, я теряюсь, часто моргаю, отворачиваюсь, стискивая руки в замок.

– Еще что-то?
– задаю вопрос.

– Пока нет.

Кивнув, быстро ухожу, чувствуя, как предательски быстро стучит сердце.

Точно так же оно стучит, когда около шести Стас выходит из кабинета. Тома уходит в пять, последний час я сижу одна, и сегодня он проходит на иголках. Даже некоторое облегчение испытываю, когда Стас появляется. Встаю из-за стола под его взглядом.

– Поехали, - кивает Стас, я киваю в ответ, надеваю кофту, перекидываю сумочку через плечо. Закрываю кабинет и догоняю Стаса уже у лифта. Мы спускаемся вниз, пересекаем холл, идем по парковке до его машины, садимся внутрь. И все это в гробовом молчании. Нервозность достигает максимальной отметки, сердце стучит так сильно, что даже немного больно. Я тереблю ручку сумки всю дорогу до дома Стаса. Пробки растягивают ее на час с лишним, за который мы не произносим друг другу ни слова. Это почти как в тот день после юбилея Зеленцова, с той только разницей, что я знаю, что будет дальше. Примерно, но знаю.

Стас живет в хорошем дорогом районе, квартира большая, современная - это я понимаю, как только оказываюсь в просторном холле.

– Проходи, - кидает Стас, я стягиваю туфли и захожу в уютную гостиную.
– Выпить хочешь?

О, выпить. Да, пожалуй, немного мне не помешает.

– Если есть красное вино, - говорю, не глядя на Стаса, он проходит в кухню, отделенную от гостиной аркой, я кладу сумку на диван, снимаю кофту, отправляю туда же. Осматриваюсь. Стас возвращается с бокалом красного вина.

– Держи, - протягивает мне, я принимаю, по-прежнему на него не глядя.
– Я приму душ, ты пока располагайся.

– Хорошо.

Провожаю Стаса взглядом, потом глубоко вдыхаю и выдыхаю. Так, ладно, никто не обещал, что будет легко. Делаю глоток вина, не спеша обхожу гостиную, замираю у полки с книгами. Фотографий нет. Интересно, как у него сейчас общение с семьей? Заглядываю в кухню, но больше никуда не решаюсь, в итоге сажусь на диван и пью вино. К тому моменту когда приходит Стас, успеваю опрокинуть весь бокал. Наверное, от нервов, но зато становится немного спокойней.