Экс
Шрифт:
– Нормально.
– Может, еще?
Обзор действительно был не ахти, но делать его больше не стоило - повышался риск обнаружения со стороны условного противника.
– Хватит, вали на место.
Боты исчезли из поля зрения. Что делали Ким с Саймоном, Антон не слышал. И, естественно, не видел. Оставалось надеяться, что у них все идет по плану.
Минут через десять нарисовался большой беспилотник. Он шел на высоте и не был слышен, Антон распознал появление аппарата по тени. Сложилось ощущение, что беспилотник пролетел непосредственно над головой. А еще через четверть часа (конечности к этому сроку затекли изрядно) послышались звуки приближающейся облавы - хруст веток, гудение машин, голоса людей. Из-за расстояния,
– Контакт!
Так громко, что Ветров услышал и разобрал. Очень четко. Мало того - вздрогнул и чуть из своего укрытия не выскочил. От неожиданности почудилось, что именно его застукали и под ухом орут. Чертыхнувшись про себя и задавив мимолетный позыв помянуть крикуна по матушке во весь голос, Антон замер. Даже дышать перестал. Весь обратился в слух.
– Направление северо-запад, двести метров!
– надрывался тот же 'пронзительный крикун'.
– Рассредоточиться!
– скомандовал уже другой голос.
Почти сразу же началась беспорядочная стрельба, забулькали штатные 'роулсы', зашипели компенсаторы гауссовок. Крики стали невнятными. Кто открыл огонь - 'свои' или 'загонщики', Ветров не уразумел, но это было не принципиально. Теперь главное - нужный момент не проворонить.
Перестрелка потихоньку смещалась, лай автоматов и голоса приближались, а через пару минут раздавались едва ли не над головой. Очевидно, Саймон и Раванелли, следуя договоренности, стали отступать. Кто-то тяжелый бухнулся рядом с укрытием, и 'роулс' загрохотал прямо под ухом. Антону на секунду почудилось, что ему прямо в голову стреляют. Но к счастью ошибся. Тяжеловес встал и побежал дальше. А затем и звуки боя начали удаляться.
Пора!
Антон рванулся из укрытия, стряхивая земляное - травяное покрывало. И сразу увидел спины 'загонщиков'. Часть из них стояла за деревьями, часть лежала на земле. Явно увлеченные погоней и перестрелкой, рекруты не оборачивались, поливали краской близлежащие заросли. Даже сканеры побросали. Вон, один деятель, вместо того чтобы на прибор пялиться, азартно по кустам из роулса шмаляет. Его-то первым и надо снять, решил Ветров.
Короткая пробежка, пара секунд чтобы осмотреться, и можно начинать первую фигуру марлизонского балета. 'Роулс' выброшенной на берег рыбой задергался в руках, выплевывая шарики с красителем. Разворот, очередь чуть в сторону. Снова пробежка, очередь, пробежка, очередь.
Красота! Десятка полтора бойцов заляпаны краской - значит ликвидированы. И всего-то полминуты понадобилось. Не слушая ругань обиженных подлым нападением рекрутов, Ветров побежал дальше - впереди виднелись еще несколько бойцов. Неожиданно что-то хлестнуло по спине и шее. Антон упал на землю, и мазнул ладонью по шее, в запарке надеясь, что это был удар веткой или что-то другое, не менее безобидное. Но зря. На руке осталась оранжевая краска. Достал-таки кто-то из 'загонщиков', хотя он вроде бы всех 'запятнал'.
– Тьфу!
– выразив полноту обуревавших его чувств, в первую очередь - разочарования, Ветров поднялся и пошел к уже собравшимся в кучу возле сержанта-инструктора подстреленным рекрутам из второго и третьего взводов. Обмундирование 'загонщиков' радовало глаз ярко выраженной пятнистостью. Впрочем, камуфляж Антона, к гадалке не ходи, выглядел не лучше. На спину себе не посмотришь, но в этом можно быть уверенным.. Разве что цвет краски отличался, вместо сиреневого - оранжевый. Это чистый камуфляж выполняющего инспекторские функции сержанта кажется инородным. Антон же за своего - пятнистого - сойдет.
Еще раз взглянув на ладонь, Ветров вздохнул. Интересно, кто его достал? Вопрос тут же разрешился - мимо пробежал невысокий худенький паренек в чистой экипировке. Гаденыш, вторую партию балета испортил.
Ветров присоединился к 'убитым загонщикам'. Поздоровался. Перестрелка постепенно затихала. Минут через десять вернулись остальные 'федералы' вместе с Саймоном и Раванелли. У Саймона краской были перепачканы ноги и живот, Рико повезло меньше - полморды горело оранжевым цветом. А вот у их оппонентов 'убитым' оказался лишь один. Но и то нормально - вчетвером, считай, полвзвода положили. Кстати, вчетвером... А где Ким?
Словно услышав мысли командира, кореец вынырнул из-за дерева и полоснул очередью по незапачканным 'федералам'. До этого радостно галдевшие рекруты притихли. В наступившей тишине все услышали, как методично пищит брошенный у дерева масс-детектор, сигнализируя об обнаружении неучтенного объекта.
– И кто, спрашивается, болваны, вам сказал, что сепаратисты уже ликвидированы, и можно расслабиться?
– вопрос сержанта повис в воздухе.
ГЛАВА 3
– Разрешите?
Полковник Смит обратил внимание на видеоэкран - в приемном боксе перед дверью кабинета переминался с ноги на ногу капитан Радулеску. Смит нажал на кнопку коммуникатора.
– Тадеуш, заходи.
– А как же?..
– капитан показал пальцем на точащий из стены раструб многофункционального сканера. Для того чтобы войти в кабинет полковнику с недавних пор требовалась приложить палец к сенсорной панели, произнести пару слов, а затем посмотреть в окуляр сканера. Прибор сверял информацию об отпечатках пальцев, голосовых модуляциях и рисунке сетчатки глаза с образцами в базе данных. И, если информация совпадала, автоматически открывал бронированную дверь. А если нет - включал сирену и вызывал оперативную группу.
Хотя эти предосторожности - бронированные двери, сканеры и прочее - помогали мало. За последний год центральный аппарат БФБ (Бюро Федеральной Безопасности) лишился двенадцати далеко не самых худших сотрудников. Четырех капитанов, трех майоров, четырех полковников и одного генерала. И потери не были, что называется, 'боевыми'. Сотрудники гибли не от пуль мятежников, а в основном от... сердечных приступов. И не какие-то болезненные старики, а абсолютно здоровые, прошедшие всевозможные медосмотры и довольно молодые люди. Возможно, где-то в другом учреждении череда подобных эксцессов не вызвала бы ничего, кроме удивления, но руководство любой спецслужбы обязано даже на единичный необъяснимый инцидент реагировать с профессиональной паранойей. А если таких фактов больше десятка - тут и дилетант уверился бы, что дело нечисто, заподозрив козни соседей или происки вражеских спецслужб. И хотя сотрудники умирали в разных местах - кто-то дома, кто-то по дороге на работу, кто на службе, не связать эти случаи мог разве что полный идиот. А в Директорате Бюро идиотов не держали. Поэтому неудивительно, что руководители БФБ 'рвали и метали', и с каждым новым случаем закручивали гайки все круче. А инцидент с генералом Сибруком вообще вызвал своеобразное бюрократическое торнадо.