Экс
Шрифт:
– Да?
– Хорошая новость. Я бы сказал - обнадеживающая. У нас появились первые подозреваемые.
А поскольку капитан никак не прокомментировал сообщение, лишь внимая, Смит уточнил:
– Шестнадцать человек.
ГЛАВА 7
Хруст ветки резанул по ушам. Антон поморщился. Вроде, и вниз поглядывал, и ногами перебирал аккуратно, а на сухую ветку, все равно, наступил. И треск такой, что кажется - сепаратисты с разных концов Этана сбегутся. Пусть это и маловероятно - ближний рейд, в окрестности форта мятежники суются редко.
Ветров
Кстати, что-то Мак задерживается. А нет, легок на помине.
– Ветров, сколько раз я тебе говорил, смотри под ноги! Ты нас демаскируешь, к чертовой матери!
– подбежавший сержант не кричал, а скорее шипел. Негромко, но очень выразительно.
– Да, я смотрел, - попытался отмазаться Антон.
– Откуда эта ветка взялась, ума не приложу...
Отмазка, как говаривали в прежние времена, не прокатила.
– Я тебя сам сейчас приложу! Следи куда наступаешь. Осмотрелся по сторонам, глянул вниз, сделал шаг, снова осмотрелся, вниз, шаг. Неужели запомнить трудно?
– Да нетрудно. Просто другие ходят и под ноги вообще не смотрят, я и подумал...
– А ты не думай! Другие не первый год по этим лесам гуляют, каждый куст тут изучить успели. И то под ноги поглядывают - на свежую растяжку или мину недолго напороться. А тебе и заикаться нечего... Вот как такого слона в дальний рейд брать?
– задал риторический вопрос Макхейл и, не дождавшись ответа, резюмировал: - Еще раз шум или треск услышу, я тебя в хозвзвод к Барону отправлю. Будешь у него кернис собирать. Понял?
Антон кивнул. Чего не понять-то. Снова облажается - попадет по полной. Ведь собирать местную травку, которую в сушеном виде используют для борьбы с вредителями, занятие, мягко выражаясь, малоприятное. Поскольку свежесобранная трава воняет жутко. Любой скунс, понюхавший кернис, удавится от зависти. Или задохнется от миазмов. Хорошо, что сбор керниса проводят в спецкостюмах, иначе одежду пришлось бы просто выкидывать. И, не дай бог, сок травы на кожу попадет - потом еще неделю благоухать придется. И души, гели и шампуни не спасут. Пока запах сам не выветрится. Антон, как представил, что от него народ будет неделю шарахаться, вздрогнул. И на всякий случай кивнул второй раз.
– Тогда вперед. Аккуратно!
Мак исчез в зарослях, а Ветров двинулся за капралом Ланге, который деликатно ждал окончания разноса в сторонке. Как там Макхейл говорит: осмотреться, взгляд под ноги, шаг. Простейший алгоритм, а не всегда получается ему следовать. Антон не робот ведь. Мысли разные в голову лезут - отвлекают. Да еще и по сторонам поглядывать приходится. Хоть Мак и упирает на то, что сейчас для Ветрова главное в 'сельве' - слух, а поневоле башкой крутишь. То влево голову повернешь, чтобы на дерево странное посмотреть, то вправо - ядовито оранжевый цвет ягод на кустах внимание привлечет. То, вообще, на звук подозрительный обернешься - партизаны померещатся. При таких раскладах Антон 'ходил по лесу' медленно и постоянно отставал от группы. Благо, что Ланге за ним присматривал. Да и группа Мака больше натаскивала новичков, чем реально осуществляла разведку. Даром, что бродили вокруг форта. А на дальних подступах как минимум восемь групп разведчиков за территорией присматривали - мимо них сепаратисты не должны просочиться. Хотя патрулирование группа Макхейла осуществляли всерьез. Иначе тут нельзя. Лаура ошибок не прощает.
Лаура...
Четвертая планета системы желтого карлика под названием Стелла.
Красивые имена. Антон усмехнулся, вспомнив о своей первой реакции на название планеты. Тогда ему показалось, что имя Лаура получила в честь возлюбленной поэта Петрарки. И с чего он так решил? То ли буйная растительность возле космодрома навеяла романтичное настроение, то ли впечатления от пасторальной картины первого увиденного на планете города сказались...
Однако он ошибся. Петраркой тут и не пахло. И романтикой, если не считать 'прогулки по сельве', тоже. Тяжелого физического труда и опасностей здесь хватало, даже с избытком, а вот с поэтикой не срасталось. Тогда, в автобусе, Ветров удивился, чего это обычно сдержанный Саймон, услышав название планеты, столь экспрессивно выражает эмоции. И по большей части - нецензурно. А потом, узнав у приятеля, в чем дело, сам... выразил эмоции. С использованием аналогичной лексики. Единственное отличие - в спиче Антона преобладали эпитеты и идиомы двадцать первого века.
Оказалось, что, попав на Лауру, они... попали. Нет, не туда, куда можно подумать, а в самую, что ни на есть 'горячую точку'. И отмотать тут весь срок по контракту будет, если не чудом, то чем-то близким. Поскольку мятежников на Лауре - как блох на бездомной дворняге. И чувствуют они себя на планете хозяевами. Не блохи, конечно, а сепаратисты. Казалось бы, как подобное возможно при подавляющем техническом превосходстве федератов и преимуществе в живой силе. Однако Лаура была единственной планетой Федерации, где на двух материках из трех власть официально принадлежала сепаратистам. Да и на третьем материке федераты смогли закрепиться лишь на относительно небольшом куске территории.
Впрочем, объяснялось все очень просто. Планета была необычной, она относилась к так называемому Аномальному Поясу. Помимо Лауры в него включались еще пять планет обитаемой галактики. Разбросанные по разным системам, имеющие различные массы, диаметры, типы светил, периоды обращения, планеты Пояса были схожи в одном - наличие необычных явлений, объяснить которые современная наука не могла. Например, на Ариэле при массе в одну целую и одну десятую земной и при схожем наборе элементов коры и мантии сила притяжения была в разы меньше. А на Вулкане периодически случались гравитационные бури, в результате чего сила тяготения локально достигала значений до 5 ж.
Лаура имела свою неповторимую 'фишку' - на планете не могла функционировать электроника. Любая. Бытовая, промышленная, военная. Не работали компьютеры, телевизоры, видеокамеры. Глохли сканеры, передатчики, масс-детекторы и радары. Отказывали станки, сложные приборы и аппараты. Генераторы и аккумуляторы быстро выходили из строя. Даже обыкновенные электрические лампочки не горели. И подобная картина наблюдалась практически на всей территории планеты. За исключением зон стабильности. Это около десятка районов Лауры, разных по площади, где электроника функционировала. Одной из таких зон стабильности, кстати, самой крупной, был район, прилегающий к космопорту. И пасторальный город Монтевиль, запомнившийся рекрутам, частично располагался в этой зоне. И первый исследовательский корабль Федерации сел тоже там. Это произошло около тридцати лет назад. Можно сказать, крупно повезло. Выбери местом посадки первые исследователи другой район, планета, скорее всего, осталась бы неосвоенной. Ведь при сдохшей электронике ни корабль поднять, ни метрополии весточку отправить бы не получилось. Что уже говорить о межпланетном сообщении, если и от радио вне зон стабильности пользы было ноль. Любой беспроводной вид связи не действовал. Лишь допотопный телефон. И то - с изрядными перебоями, через пень колоду. День связь имеется, а потом неделю чинятся повреждения линии.