Эксклюзив
Шрифт:
В меня всегда вселяется дьявол, стоит только услышать это сочетание.
– Валера, Гена, Вася и Федя. Ну что сказать, чудны дела твои, Господи. Не удивлюсь, если возле дома нас ждут ваши коллеги бандюки по имени Вова, Толя и Эдик. Чтоб уж наверняка компания гопников до конца собралась, – я понимаю, что вымолвила это не в своей голове, а вслух, судя по Люсиной изумленной гримасе. Ну все, теперь нас точно убьют. Даже не Достоевский… крайне изумлен. – Ой, мои мысли, мои скакуны. Прощу прощения. Я имела в виду, что
– Ну что ж, кажется, настал тот момент, когда я буду просто так убивать людей. Без надобности, – улыбаясь произносит Федор.
– Да не знаем мы где флешка, честно, – плюхаясь на стул, выдает Люся.
Несколько секунд мы сидим в полной тишине, затем Федор с Васей встают и выходят из гостиной. Воспользовавшись этой ситуацией, я подлетаю к шкафу, хватаю книгу, в которую ранее положила свой рисунок и сворачиваю его в квадратик. А затем прячу в трусы.
– Это что сейчас было? – шепчет Люся, как только я приземляюсь на диван.
– Не бери в голову. Просто, если они найдут мой рисунок, а что-то мне подсказывает, что они снова будут везде рыться, нам будет… сложно объяснить нарисованное.
– Да чо уж там объяснять, нам все равно крышка, Лиз, – обреченно произносит Люся и отпивает из фляжки несколько глотков.
– У тебя снова чешется попа?
– Нет, пока моя задница не чешется. Но это вопрос времени.
Перевожу взгляд на свои коленки, как только мужчины возвращаются в гостиную. Молчание пугает. Я не выдерживаю и перевожу взгляд на главного, в руке которого ножницы. Мамочки.
– Итак, леди, рассказывайте все ваши действия, начиная с утра. Хотя, нет. Пожалуй, та, что с придурью молчит, – переглядываемся с Люсей и… молчим. Обе. – Поправочка, та, что с большей придурью молчит. С меньшей вещает.
– Мы пошли на пляж, – синхронно вещаем с Люсей.
– Элизабет Евгеньевна, молчать, – ухмыльнувшись произносит Федор. Ну, прекрасно, теперь я не только особенная, но и с придурью.
– Пошли мы на пляж, купались там и загорали до обеда. Потом еда закончилась, и мы решили пойти домой. Ну и сократили путь через лес.
– И что там было в лесу? – ответа от Люси ясно зрячий не получает ввиду того, что она давится то ли слюной, то ли извечно выпадающей пломбой с многострадальной семерки. – Элизабет, продолжай.
– Грибы. Точнее много грибов, – тут же добавляю я.
– Так вы поэтому такие, с особенностями? Галлюциногенов нажрались?
– Мы грибы пока не ели. Они в холодильнике. И собрали мы грибы съедобные.
– Видать, ты больше грибочков нанюхалась. Людмила, вступай.
– А чего вступать? Грибы в холодильнике. Целая корзина. Можете проверить.
– Хорошо. Дальше что было?
Люся рассказывает точь-в-точь, как мы нашли Витю и все наши действия, не упустив ни одной детальки. Федор Михалыч слушает очень внимательно, проворачивая в руке ножницы.
– Почему вы не вызвали ментов?
Тут снова вещает Люся, не забывая рассказать про ругань на весь двор и мою феерическую угрозу про убийство Вити. Федор Михалыч крайне озадачен. И молчит. Что пугает больше его угроз. Тянется к яблоку, лежащему на столе и смачно его откусывает.
– Ну что уставилась, Элизабет Евгеньевна?
– Любуюсь вами.
– Чем именно?
– Тем, как вы… сексуально чавкаете.
– Никак не могу тебя раскусить, – озадаченно бросает Федор, потирая подбородок.
– Я бы и не советовала это делать. Я не очень вкусная. Меня даже ни одно насекомое не кусает. То ли дело Люся. На нее все насекомые слетаются, даже мухи.
– Раньше я думал, что фамилии ничего не значат. А теперь понимаю, что ошибался. Ты настоящая Е. Банько. Вась, а ты что думаешь о Елизавете?
– Что она знает больше, чем придуривается.
– Более того, мой магический шар подсказывает, что именно ты, Элизабет Евгеньевна, знаешь, где находится то, что мы ищем.
– Да не знаю я! Клянусь!
– Рыжая, лысой хочешь быть? – усмехаясь произносит Вася.
– Нет.
– А ты, Элизабет Евгеньевна? – подхватывает Федор, демонстрируя ножницы.
– Нет. У меня форма черепа не очень красивая. Мне не пойдет.
– Ладно, продолжим нашу беседу в психиатрической палате, – Федор встает с дивана и берет стул. Ставит его напротив меня и садится, намеренно касаясь меня своими ногами. – Если хотите жить, вспоминайте все, что может привести нас либо к тому, кто грохнул Витю и украл флешку, либо к тому, кто просто мог ее взять, имея с ним контакт.
– У него есть дочка. Но он ее никогда не признавал и не принимал участия в ее воспитании. Случайно обмолвился по пьяни накануне смерти, – вполне серьезно произносит Люся. – Может быть, он встретил ее недавно, ну и мало ли она как-то узнала о моей даче. Вы же как-то узнали, что он может быть здесь.
– А может быть, Витя с ней до этого встретился и сам рассказал, где бывает. Она приехала сюда, ну и убила его за детские обиды. А заодно и вашу вещь прихватила, – тут же подхватываю Люсину мысль.
– Так. Хорошо, есть консенсус. Но мой магический шар подсказывает, что вы можете знать что-то еще. Вспоминайте, девочки, – почему-то его «девочки» звучит так… приятно, что ли. Не зло. И тут меня осеняет! – Элизабет? Вижу просветление в глазах, давай говори.
– Вряд ли просветление. Просто свет падает с потолка. Но я кое-что вспомнила! Витя перед тем, как мы его выгнали, провел здесь сутки. И к нему приехал его знакомый. Люся его не хотела впускать, но Витя клятвенно заверил, что они оба быстро уйдут. И знакомый ушел. Мирно.